564
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 385.
ПЛ. Вып. II. С. 245–246.
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 385; Форстен Г.В. Балтийский вопрос…Т. I. C. 479; Королюк В.Д. Ливонская война. С. 62. Сохранилось интересное известие, что в 1564 г. (после бегства Курбского) рижский совет (рат) хотел выяснить через И. Таубе вопрос об условиях перехода Риги под власть Ивана IV (Новицкий Г.А. Новые известия из истории дипломатической борьбы во время Ливонской войны // Вестн. Моск. ун-та. Серия IV, История. № 3. 1963. С. 37–38).
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 390–391; ДРК. С. 250–252; [РК 1475–1598 гг. С. 210–211]; ПЛ. Вып. II. С. 246; Stryjkowski М. Ор. cit. Т. II. S. 41–57: ЧОИДР. 1915. Кн. IV. № 137. С. 235–236.
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 387–390; ДРК. С. 250–251; [РК 1475–1598 гг. С. 211]; ПЛ. Вып. II. С. 241; Новосельский A.A. Борьба Московского государства… С. 21–22,428–429.
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 389; Сб. РИО. Т. 71. С. 303, 324; ЦГАДА. Крымские дела. Кн. 11. Л. 129; ЧОИДР. 1915. Кн. IV. № 138. С. 237–239.
По свидетельству Таубе и Крузе, с царем выехали бояре А.Д. Басманов, И.Я. Чеботов, будущий оружничий А.И. Вяземский и Михаил Салтыков (Таубе и Крузе. С. 32). Басманов и Вяземский принадлежали в 1565–1566 гг. к числу наиболее преданных царю опричников. Иван Чеботов (позднее также вошедший в опричнину) и Михаил Салтыков еще на пути в Слободу отправлены были обратно в Москву; царь велел раздеть их донага и дал им послание митрополиту и сословиям (чинам), где писалось, что «им же, его изменникам, передает он свое царство» (Таубе и Крузе. С. 32). Л.М. Сухотин считает, что царя сопровождал боярин Л.А. Салтыков, а не Михаил (Сухотин Л.М. К пересмотру вопроса об опричнине. VII–VIII // Зап. Русск. научн. ин-та в Белграде. Вып. 17. Белград. 1940. С. 26; Скрынников Р.Г. Начало опричнины. Л., 1966. С. 57, 233). В пользу этого предположения говорит то, что Салтыкова Таубе и Крузе называют «высшим маршалом». Павел Одерборн также именует Салтыкова Львом (Historiae Ruthenicae scriptores exteri saeculi XVI. Т. II. Berolini et Petropoli. MDCCCXLII. P. 233–239). «Лев», а не Михаил Салтыков упоминается у Хоффа, перепечатавшего в 1582 г. сообщение Таубе и Крузе. Л.А. Салтыков накануне опричнины был оружничим и фактически ведал дворцовыми делами. И.Я. Чеботов в 60-е годы долгое время был в опале: после Полоцкого похода 1563 г. до мая 1570 г. он не упоминается в разрядах и других официальных документах. Он выезжал с царем в конце 1564 г. и присутствовал только на земском соборе 1566 г. Возможно, в 1565 г. была взята по нем та «запись поручная», о которой упоминается в описи Царского архива (ОЦААПП. С. 31 [ГАР. С. 68]). Упоминаемого Таубе и Крузе Ивана Чеботова А. Титов считает сыном Ивана Васильевича Чулкова-Чеботова (Титов A.A. Кто был в мире старец Иона Чеботов? // Летопись историко-родословного общества в Москве. Вып. 3. М., 1907. С. 31). Но Ивана Ивановича Чеботова родословцы не знают.
Датские представители в России 13 января 1565 г. сообщали, что царь выехал 3 декабря из Москвы на Белоозеро из-за того, что напугался нападения крымских войск на южнорусские земли (ЧОИДР. 1915. Кн. IV. № 138. С. 237). По сообщению Барберини, царь покинул Москву с 40-тысячным войском и на 4 тыс. санях (Сказания иностранцев о России в XVI–XVII вв. / Изд. В.М. Любич-Романович СПб., 1843. С. 15). Это, конечно, преувеличение.
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 391.
Летописный рассказ о распутице, задержавшей Ивана IV в Коломенском, подтверждают Таубе и Крузе (Таубе и Крузе. С. 32).
О причинах отъезда царя из Москвы сохранился довольно сбивчивый рассказ Таубе и Крузе. Так, они сообщают, что царь в 1566 г. уже после Николина дня (в воскресенье) передал «духовным и светским чинам» свое решение покинуть столицу. Оно якобы вызывалось тем, что эти духовные и светские чины «не желают терпеть ни его, ни его наследников». Поэтому царь и решил «передать им свое правление». Спустя 14 дней после того, как были собраны иконы со всех церквей Москвы, Иван IV приказал «всем духовным и светским чинам» явиться в Успенский собор, простился с ними, а сам сел в сани и в сопровождении ближних бояр покинул столицу (Таубе и Крузе. С. 31–32).
Стромилов Н.С. Александрова слобода // ЧОИДР. 1883. Кн. II. Отд. VI. С. 6. В Переславле на посаде жили сокольники «соколнича пути» (ААЭ. Т. I. № 147. С. 119).
ПСРЛ. Т. VIII. СПб. 1859. С. 272, 280.
Во время сентябрьской-ноябрьской поездки царя по селам 1561 г. Иван IV 13 ноября был «в Новой слободе в Олександровской» (Суздаль. № 40/11819). Здесь же он пробыл с конца мая по 17 июля летом 1564 г. (ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 384).
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 389.
Штаден. С. 86.
О нем подробнее см.: Кобрин В.Б. Состав опричного двора Ивана Грозного // АЕ за 1959 г. М., 1960. С. 64–65.
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 392. Мотивировка царского отъезда изменами бояр и других подданных носила официальный характер. Именно ее имеют в виду, очевидно, и Штаден, сообщавший, что царь выехал в слободу из-за мятежа (по мнению С.Б. Веселовского, правильнее перевести «из-за опасения мятежа»), и Таубе и Крузе, говорившие о решении Грозного покинуть столицу из-за измены светских и духовных чинов (см.: Штаден. С. 86; Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. М., 1963. С. 55; Таубе и Крузе. С. 31). По Шлихтингу, царь заявил своим вельможам, что «тяготится своим владычеством, хочет сложить государеву власть, жить в отдалении и уединении, вести жизнь святую и монашескую» (Шлихтинг. С. 18).
Уже в послании Курбскому царь возмущался, что боярские правители «казну деда и отца нашего безчисленну себе поимаша». Сильвестр, по его же словам, «вотчины ветру подобно роздал неподобно». Упрекал Грозный сторонников Адашева в сопротивлении Ливонской войне, обвиняя их и в других военных неудачах (ПИГ С. 34, 38,49,56 [ПИГАК. С. 28, 31,38,42]).
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 392.
Костомаров Н.И. Собр. соч. Кн. VIII, т. XIX. СПб., 1906. С. 185–186; Скрынников Р.Г. Начало опричнины. Л., 1966. С. 239. Эту точку зрения развивает С.О. Шмидт, датирующий созыв собора зимой 1564–1565 гг. (Шмидт С.О. Становление Российского самодержавства: Исследование социально-политической истории времени Ивана Грозного. М., 1973. С. 211–246). Собор, по его мнению, созван был в декабре 1564 г. в связи с отъездом царя. Дату, предложенную Шмидтом, отвергает Р.Г. Скрынников (Скрынников Р.Г. Начало. С. 242).
Курбский его особенно выделяет среди «ласкателей», «вселукавых мнихов» (РИБ. Т. XXXI. Стб. 269).
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 393.
Таубе и Крузе. С. 32.
Скрынников Р.Г. Начало. С. 241.
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 394.
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 394–395.. Таубе и Крузе считают, что распоряжение о введении опричнины царь изложил собору, вызвав к себе «оба сословия» наследующий день после возвращения в столицу (Таубе и Крузе. С. 34–35). Это весьма вероятно. Во всяком случае, в Царском архиве хранился «указ, как государь приехал из Слободы, о опришнине» (ОЦААПП. С. 37 [ГАР. С. 82]).
Штаден. С. 85. В исторических песнях черкашенин Кострюк-Мастрюк и его сестра Мария Темрюковна фигурируют как отрицательные персонажи. Поэтический образ Кострюка воспринял некоторые черты Михаила Темрюковича (см.: Зимин А.А. Историческая песня о Кострюке-Мастрюке // Slavia. 1962. Roc. XXI. Ses. S. 555–577).
Пискаревский летописец. C. 76 [ПСРЛ. Т. 34. С. 190].
Таубе и Крузе сообщают, что царь вернулся в «день сретенья», т. е. 2 февраля, а на третий день после его возвращения казнили Александра Горбатого и др. (Таубе и Крузе. С. 35). С этим как будто согласуется сведение о казни П. Головина 4 февраля (Казанский П. Село Новоспасское. Де-денево тож, и родословная Головиных. М., 1847. С. 116–117). К сожалению, источники этого сведения неясны. Горбатые, судя по троицкой вкладной книге, казнены до 12 февраля 1565 г. (Троицкая вкладная книга. Т. 365 об. [ВКТСМ. С. 102]), а по списку надгробий — 7 февраля (Горский A.B. Исторические описания Свято-Троицкой лавры. Ч. II. М., 1879. С. 84). По летописи, царь вернулся из Слободы в столицу уже после казни Горбатого и других лиц — 15 февраля (ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 396). Эту дату принимает Р.Г. Скрынников, считающий, что Горбатый казнен 17 февраля (Скрынников Р.Г. Начало. С. 273–274). Нам представляется, дата 7 февраля более вероятна.
