В ватиканских кругах я не замечаю большой надежды на то, что мир будет заключен. Там господствует убеждение, что круг крупных финансистов-евреев тайно сотрудничают с Литвиновым; в состав французского правительства якобы вошли уже три еврея несмотря на то, что во Франции сравнительно мало евреев. Здесь говорят о влиянии евреев на секретариат Лиги Наций и о близких отношениях Идена с крупными финансистами-евреями в Англии. Относительно женевской политики по-прежнему утверждают, что проект Хора — Лаваля был последней возможностью для Лиги Наций восстановить свой престиж; в настоящее время это кажется уже невозможным, т. к. Лига Наций в своей демагогии или окажется слишком несерьезной, или же она преступно толкнет Европу на войну, причем это будет сделано совершенно сознательно, т. к. в настоящее время вряд ли кто-нибудь сомневается, что Муссолини не занимается блефом.
В очень серьезных кругах духовенства предполагают, что Гитлер согласился оставить Австрию в покое в течение 10 лет и что между Германией и Италией уже заключен какой-то пакт. Сам кардинал, государственный секретарь, всегда очень осторожный в своих высказываниях, касающихся Австрии, сказал мне лишь, что за последнее время у него не было достоверных сведений относительно этих переговоров. Тот факт, что в тот момент, когда Италия угрожает выходом из Лиги Наций, Гитлер начинает говорить о возвращении туда Германии, одни рассматривают как доказательство того, что Гитлер и Муссолини не пришли к соглашению, другие — как заранее условленную игру.
Кардинал Пацелли уже сегодня утром говорил как о факте о том, что Гитлер расторгнет Локарнский пакт; очень этим обеспокоенный, он говорил и о том, что в результате этого может возникнуть очень грозная ситуация. Когда я заговорил с ним о делах Выставки прессы, он даже сказал, что, может быть, не стоит из-за них особенно растраиваться, т. к. ввиду той грозы, которая надвигается, она вряд ли состоится. От другого видного лица после речи Гитлера я слышал как раз противоположное мнение, которое сводилось к тому, что для Лиги Наций единственным спасением могло бы быть возвращение туда Германии в том случае, конечно, если удастся модифицировать Локарно мирным путем; причем совершенно ясно, что это возвращение не было бы возможно в атмосфере санкций. Это могло бы дать Идену надежду на восстановление престижа Лиги Наций, однако возникает вопрос, не найдутся ли в секретариате Лиги Наций люди, которые будут усиленно вести интриги против возвращения в Лигу Германии, которая явилась бы контролером их действий. В противоположность к другим сановникам церкви и Ватикана кардинал более осторожен в своих высказываниях относительно Лиги Наций, но он с явным и искренним довольствием выслушивает мнения, способные открыть всем глаза на последствия женевской демагогии, которая используется революционным силами. Так было, когда я зачитал ему отдельные выдержки из экспозе г-на министра, а в последний раз — выдержку из разговора г-на Министра с журналистами в Брюсселе, касающуюся Лиги Наций. Он заявил, что эта выдержка должна быть помещена в «Оссерваторе».
Большинство серьезных голосов, которые мне приходится слышать, не указывает на какие-либо надежды на то, что Лига Наций сумеет использовать данный момент, чтобы подняться выше навязанных ей нереальных формул. Здесь никого не удивило бы, если бы теперь в Женеве и от Гитлера стали требовать именно того, о чем заранее известно, что он этого сделать никак не может, и если бы опять плотно прикрыли двери перед всякими возможностями мирного выхода из положения. Однако здесь отдают себе отчет в том, что это будет в первую очередь зависеть от того, в каком направлении толкнет Лигу Наций Лондон и Москва. Всякие разговоры здесь кончаются высказыванием, что в основном все зависит от того, какую позицию по отношению к нынешней ситуации займет Иден, т. е. те силы, на которые он опирается. Здесь утверждают, что конструкция его политики распадается, и что в случае, если Англия будет упорно придерживаться этой политики, станет ясно, что она ведет европейский континент в катастрофе, и что, быть может, тогда найдутся правительства, которые воспротивятся в Женеве такой политике, которая угрожает их государствам. Возможно также, что Иден будет вынужден изменить свою тактику или же изменит ее по отношению к Германии для того, чтобы спасти Лигу Наций. Некоторую, хотя и слабую, надежду вызывает тот факт, что эпоха санкций дала такие успехи Коминтерну, что обычно тонкая политика Москвы не захочет перегибать палку и отложит попытку окончательно столкнуть континент в кровавый хаос — до следующей акции, считаясь, с одной стороны, с тем, что объективные наблюдатели уже везде начинают понимать, куда ведет ее политика, а с другой стороны, из-за положения на Дальнем Востоке.
Кардинал Государственный секретарь скептически отнесся к опубликованию Италией доклада Маффей (?), который, по его мнению, только облегчил Англии возможность сохранить видимость бескорыстия. Кардинал утверждает, что он не знает, какую ценность представляют другие секретные документы, имеющиеся у итальянского правительства и касающиеся роли английского правительства.
У серьезных ватиканских кругов якобы имеются достоверные данные, свидетельствующие о том, что негус до начала военных действий был склонен вести непосредственные переговоры с Муссолини, но Англия удержала его от этого; однако неизвестно, подтверждается ли это документальными данными.
Ватиканские круги уверяют меня, что преданность итальянского народа Муссолини не подлежит никакому сомнению и все укрепляется. Исключением являются очень богатые круги, которые считают себя обреченными. Тем, что многие дипломаты (в том числе английские), главным образом, соприкасаются с этими кругами, объясняются неправильные информации, посылаемые из Рима многим иностранным правительствам по вопросам, касающимся итальянских настроений и возможностей.
Посол: ВЛ. СКРЖИНСКИЙ.
Информация о германо-литовских отношениях
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
Перевод с польского
Секретно
Ковно, 13 марта 1936 г.
Из доклада польского посла в Литве.
(Окончание доклада)
Германо-литовские отношения.
Вопрос о торговых литовско-германских переговорах не вызывает пока у литовской общественности никакого энтузиазма. Важнейшими вопросами этих переговоров являются для Литвы: 1) вопрос передвижения в пограничной полосе, 2) вопрос ветеринарного соглашения и 3) вопрос торгового баланса, который в 1934–1935 г.г. был для Литвы пассивным. Еврейские торговые круги Литвы утверждают по-прежнему, что урегулирование этих вопросов будет сопряжено с большими трудностями. Они способствуют также возникновению недоверия в возможность быстрого осуществления соглашения между Литвой и Германией.
В беседе от 6-го марта Урбшис сказал, что «мы приступаем к переговорам с Германией без всякой надежды, хотя мы и верим в возможность благоприятного их развития». В беседе с Лозорайтисом от 10-го марта я не затрагивал вопроса переговоров; но я задал ему вопрос относительно впечатления, которое произвела на него речь Гитлера. Лозорай-тис умолчал о предложении, имевшемся в этой ноте по адресу Литвы. По поводу самой речи он сказал: «Я думаю, что она ни для кого не является сюрпризом. Начиная со Штреземанна Германия последовательно стремилась к тому, что в настоящее время осуществляется».
Предложение Гитлера по адресу Литвы вызвало сильное беспокойство в еврейских кругах. Эти круги утверждают, что Гитлер начинает оказывать нажим на Литву и не хочет ограничиться одним установлением торговых отношений. Эти круги высказывают опасение, что при пассивности Литвы ему удастся добиться своей цели. Впервые со стороны этих кругов раздаются критические голоса по отношению к Лозорайтису, которого упрекают в том, что «он идет на поводу у Германии». Как утверждают хорошо осведомленные евреи (между прочим, в беседе от 9 марта мне это подтвердил также и Волчонок (?) (Волцонок)), в ковен-ском полпредстве господствует сильное недовольство по поводу развития германо-литовских отношений. Там якобы с большим «удивлением» было встречено сообщение о германо-литовском соглашении относительно прессы, вступающем в силу с 9-го марта, т. к. его рассматривают как признак слишком быстрого налаживания отношений между обеими странами. Упорно повторяются слухи о том, что положение Карского пошатнулось, и если он даже вернется сюда после отпуска, то лишь ненадолго. Между прочим, Карскому якобы в Москве ставят в вину то, что он с чересчур большим доверием относился к Лозорайтису, который фактически является стопроцентным врагом СССР («советофобом»). Из левых литовских кругов (возможно, что также через еврейские круги) я получил информацию о том, что главную роль в улучшении германо-литовских отношений сыграл германский посол в Риге. Эти круги придерживаются мнения, что Германия постарается ускорить завершение торговых переговоров, чтобы как можно скорее приступить к переговорам политическим. Это для нее имеет большое значение прежде всего из-за Латвии. Вопрос Мемеля не является в этом деле помехой. Фактически литовцы в Мемеле пользуются некоторыми правами только в порту, со всех остальных позиций они уже давно вытеснены.
