И снова на первый план выходит варяжская проблема и норманнская теория. «Пресловутая варяжская проблема включает в себя вопрос об этнической принадлежности варягов и их роли на Руси (в науке, впрочем, этот вопрос давно решен, но в среде околонаучной общественности страсти кипят и по сей день» (Е. Пчелов).
Как же решили этот вопрос в науке?
Татищев уверенно относит Рюрика к финнам. Еще раз напомним, что, по свидетельству Василия Никитича, Рюрик есть сын короля финского, и никак иначе.
«Подлинное ж пришествие их без сомнения из Финляндии от королей или князей финляндских, и явно, думается, от близко сродных к Узону королю 14-му, потому что финны руссами, или чермными, назваться могут. Оное утверждает видимый цвет волос их, что между ними, не говорю все, а, конечно, более, нежели где-либо еще, рыжие волосы имеют. Что они варяги именованы, то Нестор дословно говорит: Варязи русь сице бо тии звахуся, а сии друзии зовутся свие, друзии же урмани, ингляне, друзии гути. Из сего можно совершенно видеть, кого он варягами зовет, и что более к доказательству потребно ссылаться на такого, который сам совершенно о варягах знал, ибо, несомненно, имел с ними обхождение» (В. Н. Татищев).
И в своей логике Татищев, безусловно, прав. Рюрик – натуральный варяг. А раз он жил в Финляндии, то русы и есть финны. Историк не учел одного. Что в Финляндии на тот период жили не только финны, там пытались закрепиться и иные народы.
Е. Пчелов отметил, что большое значение для изучения варяжского вопроса имел вышедший в 1844–1845 годах в Петербурге двухтомный труд «Die Berufung der schwedischen Rodsen durch die Finnen und Slawen», что в переводе значит: «Призвание шведских росов финнами и славянами», написанный Аристом Аристовичем Куником, академиком Императорской Академии наук, в течение сорока лет служившим хранителем в Императорском Эрмитаже. Так вот этот самый Куник предположил, что название «русь» могло восходить к скандинавскому слову «rodsen», имевшему значение «гребцы». Так называли себя скандинавы, отправлявшиеся на восток, в земли финских или восточнославянских племен. У финнов, немного изменивших слово под себя, оно стало звучать как ruotsi, так они называют шведов даже сейчас. А в те времена, что вполне вероятно, финны могли называть этим словом викингов, которые регулярно появлялись в их краях и собирали дань с местных аборигенов. У славян, перенявших это слово, оно стало звучать как «русь», слово, которым они первоначально именовали варягов, составлявших основу дружины первых русских князей. Название прижилось и распространилось.
Летописец уверенно утверждает варяжское происхождение самого названия «русь»: «И от тех варягов прозвалась Русская земля».
Варианты есть, но все они так или иначе указывают на норманнское происхождение князя Рюрика. Так что, финн, рус, швед или просто норманн, судить вам. Выбирайте, что по душе. Одно бесспорно: сделать Рюрика славянином никак не удастся. Хотя есть один путь, как сделать Рюрика славянином без передергиваний. Этот путь можно смело назвать еврейским. Не пугайтесь, ничего в этом нет уничижительного ни по отношению к евреям, ни по отношению к Рюрику. Но если уж есть люди, которым непременно нужно увидеть в Рюрике славянина, то они могут пойти этим путем. Как вы помните, дедом Рюрика был Гостомысл, а то, что он славянин, ни у кого сомнения не вызывает. Матерью Рюрика была славянка Умила, что тоже сомнению не подлежит. Отец подкачал, потому как был варягом. Но если довериться в этом вопросе евреям, а они считают себя лучшими специалистами в вопросах крови, и определять национальность по матери, то Рюрик окажется никаким не варягом, а чистым славянином. И не нужно копья ломать.
На самом деле все это не столь существенно. Можно позабыть многие споры и перестать ломать копья на тему, кем же был Рюрик-«Сокол», если взглянуть в глубь проблемы. Пусть Рюрик был варяг, викинг или норманн. Пусть он княжил в Новгороде, пусть даже вся его ветвь называется Рюриковичи. Но нужно признать, что никакой государственности он не создавал. Ни у каких истоков не стоял и даже к династии отношения не имеет. Все это за него сделали другие люди, и даже в иные времена. К тому времени, когда «Сокол» залетел на Русь, государство там уже было. Да такое, что успешно воевало с соседями, громило печенегов и посылало рати на Византию. И приблудившийся варяг оказался не при делах…
Легенд, придуманных о Рюрике, намного больше, чем настоящих известий о нем и его деяниях. Поэтому из мелкого и алчного князя-находника он и превратился со временем в дутую фигуру, обладающую значением и весом. Дошло до того, что некоторые историки, чтобы совсем уж поднять значимость Рюрика и его потомков, вывели его род «от прусов и от цесарей римских». Что иначе как сказкой и именовать нельзя. А с Рюриком всегда так. Например, многие новомодные историки стали вполне серьезно называть его «Соколом» только потому, что имя Рюрика созвучно со словом «Рарог», которое у славян на западе означает «сокол». Да и сам герб Рюриковичей в виде трезубца толкуется славянофилами как изображение сокола, атакующего добычу. И что? К счастью или сожалению, но археологические находки не оставляют камня на камне от этих мудреных лингвистических построений и игры слов.
«Выяснилось, что первоначально знак Рюриковичей представлял собой не трезубец, а двузубец, причем весьма простой формы. Самые древние изображения этого знака на Руси известны в виде граффити (процарапанных рисунков) на арабских дирхемах. Клады, в которых они обнаружены, датируются концом IX – началом X века, то есть временем княжений Олега и Игоря Рюриковича. Именно тогда и сформировалось Древнерусское государство с центром в Киеве.
Княжеский двузубец стал трезубцем во время новгородского княжения Владимира Святославича в 970-е годы. Владимир, будучи младшим и внебрачным сыном Святослава, пытался, видимо, как-то заявить о своих амбициях, противопоставить себя старшему брату Ярополку и в отличие от него начал использовать измененный родовой знак уже в виде трезубце. Такой трезубец он поместил и на своих монетах» (Е. Пчелов).
Но в таком случае княжеский двузубец кому-то может больше напоминать банальный столовый прибор – вилку самой простой формы, а не охотящуюся за добычей птицу. Разве нет? Как тогда в этом случае назвать князя Рюрика? Не все же сильны в геральдике. А фантазия, сделавшая из трезубца сокола, может отыграться и в обратную сторону.
Так что суть не в том, кто был по национальности Рюрик, а в том, что он сделал. А не сделал он, по большому счету, ничего. И вреда он нанес славянам куда больше, чем принес пользы. Все это, как вы видели, запротоколировано летописцами. И деятельность князя «Сокола» мы осветили достаточно, чтобы у вас сложился образ первого новгородского князя.
Но вот и его правлению пришел конец. Почил Рюрик, и на трон взошел человек совершенно другого масштаба. Личность куда более яркая, колоритная, но при этом не менее спорная. Правитель, сумевший объединить под своей властью Север и Юг.
Так в Новгороде начал править Олег по прозванию Вещий.
Глава 2. Варяг на киевском троне
Вещий Олег является одним из наиболее таинственных и легендарных персонажей раннего периода истории Киевской Руси. Судьба князя по прозвищу Вещий словно напрямую списана с древнегреческих трагедий. Он испытал в этой жизни все: добился воинской славы, сосредоточил в своих руках неведомое доселе русским князьям могущество, стал обладателем несметных богатств и заметно расширил границы государства. Олег поставил на колени две самые могущественные державы эпохи. И потерял все в тот момент, когда меньше всего мог этого ожидать. Стал жертвой обмана со стороны тех людей, которым доверял. Все рухнуло в одночасье, и он вернулся к тому, с чего начал. А викинг владеет всю жизнь лишь одним – мечом. Пожалуй, что он и стал тем самым последним богатством, которое осталось у некогда всемогущего киевского князя.
Фигура Вещего Олега стала в русской истории куда большей загадкой, чем личность самого Рюрика. Имя князя со временем хронисты окутали плотной завесой тайны. Вокруг него понакрутили массу загадок, наделали кучу «открытий» и накроили вагон «теорий». Сказка смешалась с былью, а явь стала легендой. Закрутили так, что князь стал больше легендой, чем живым человеком. Короче, стал Вещий Олег «символом». То есть фикцией, фантомом. Считается, что случилось все это лишь потому, что о Вещем Олеге слишком мало сохранилось известий. Возможно, это так. Но, с другой стороны, упоминаний о нем в летописи гораздо больше, чем о том же самом Рюрике, и не меньше, чем о князе Игоре. Неразбериха и путаница начались с того момента, когда попытались притянуть Игоря за уши к Рюрику и для этого решили использовать фигуру Олега. Как своеобразный буфер. Понятно, что ничего хорошего из этого не вышло. Однако это стало началом фальсификации. Вещий Олег стал заложником той ситуации, когда возникла необходимость показать преемственность от Рюрика к Игорю. Счастливую семью. Где между престарелым папашей и малолетним сынком должна стоять счастливая фигура благородного дядьки опекуна, трепетно оберегавшего хрупкую и ненадежную линию преемственности власти. Этакий добрый дядька, с бородою и усами. Волхв, волшебник Мерлин, который, выполнив свою трудную задачу, добровольно передал всю полноту власти и бразды правления законному молодому правителю. А сам после этого незаметно исчез, испарился или в крайнем случае скоропостижно скончался.
