Впрочем, в саду архитектора Инени, жившего в Фивах в шестнадцатом веке до н.э., имелось 170 финиковых пальм, 120 пальм дум, 90 сикомор и только по пять собственно смоковниц и гранатовых деревьев. Но архитектор знал, что делал, - именно в Фиваиде росли самые лучшие финики во всем Египте. Чем дальше на север, тем хуже они становились, и финики, растущие в дельте Нила, годились в пищу только для бедняков и рабов. Сохранилось описание сада фараона Рамсеса II, жившего на два с лишним столетия позже Инени и основавшего новую столицу, Пер-Рамсес («дом Рамсеса»), на самом севере Египта. В этом саду росли гранаты, яблоки, оливы, смоквы, виноград, но ни одно финиковое дерево не упоминается.
Финики и виноград в Египте конкурировали между собой. Там, где финики росли хорошо, виноградарству уделялось меньше внимания, Дельта же, напротив, славилась своим виноградом. Дело в том, что финики не только ели свежими и сушеными — из них делали пиво и вино, причем как «пальмовое» вино (из древесного сока), так и «финиковое» вино (из отвара плодов). И то и другое было достаточно вкусно и дешево, поэтому на юге Египта виноград после распространения фиников стал непопулярен. А в далекой древности, на рассвете египетской государственности, напротив, самым виноградным местом считался именно юг. Виноград был одной из древнейших культур Египта, причем сорта его совпадали с теми, которые растут на берегах Нила и сегодня.
Кроме финиковых пальм, в Древнем Египте росли (и по сей день растут) пальмы аргун с мелкими коричневато-фиолетовыми плодами - эти плоды часто находят в гробницах. Очень популярны были и «пальмы дум», они же «имбирные пальмы». Плоды их по вкусу напоминают имбирные пряники, только волокнистые и сухие. Некоторые египтологи считают, что эти плоды употреблялись главным образом как лекарственное средство. Авторам настоящей книги, конечно, неудобно спорить со специалистами, но у них такая точка зрения вызывает крайнее удивление. Дело в том, что современные египтяне едят эти плоды сырыми и используют в кулинарии. Деликатесом они, конечно, не считаются, но стол разнообразят. Трудно представить, чтобы египетские крестьяне тысячи лет назад были более разборчивы, чем жители двадцать первого века. Кроме того, как мы уже упоминали, в саду архитектора Инени росло 120 пальм дум (чуть меньше, чем финиковых) - количество явно избыточное для лечения, как бы часто ни болели архитектор и его домочадцы. Плоды этой пальмы взял с собой в загробный мир и знаменитый Тутанхамон. Через много десятилетий после сенсационных находок Картера археологи обнаружили еще одну, ранее неизвестную, камеру его гробницы - здесь в числе прочего стояли восемь корзин с плодами пресловутой пальмы. И даже если предположить, что Тутанхамон собирался заниматься самолечением по ту сторону гроба, количество плодов наводит на мысли о том, что они составляли заметную часть его рациона (или по крайней мере рациона его слуг).
Еще одна пальма, стоившая авторам настоящей книги немалых сомнений, - пальма кокосовая. Весьма солидные книги и статьи по ботанике уверяют, что кокосы были занесены в Африку арабами в годы раннего Средневековья. Действительно, многочисленные описания садов, оставленные нам древними египтянами, не упоминают кокосов (по крайней мере те описания, которые были доступны авторам). Специальные труды, посвященные подробному анализу египетского сельского хозяйства, тоже о них умалчивают. А ведь кокосы могут расти на этих землях (что они сегодня и делают), и было бы странно, если бы древние египтяне не стали сажать их в своих садах наравне с другими пальмами. Значит, кокосов в долине Нила не знали? Тем не менее некоторые египтологи, хотя и вскользь, упоминают кокос как один из плодов, известных в древнем Египте. Монтэ пишет о Новом царстве: «Кокосовые пальмы были редкостью, а их орехи - изысканным лакомством немногих привилегированных».
Один из видов пальмы дум имеет твердую коричневую оболочку, а под ней — слой съедобной мякоти и твердое ядро, и даже молоко из ее молодых плодов напоминает молоко кокосовых орехов. Этот вид пальмы дум, в отличие от «имбирного», в Египте не растет, - он не поднимается севернее тропиков. Но может быть, именно эти орехи, а отнюдь не кокосы и были в Египте «лакомством привилегированных»?
В Эль-Амарне, в развалинах столицы Эхнатона, археологи обнаружили маленький керамический сосуд с остатками растительного масла, которое по запаху напоминало разложившееся кокосовое. Поначалу его таковым и сочли, но египтолог и химик, реставратор Каирского музея А. Лукас опроверг это мнение, поскольку запах этот присущ многим разложившимся маслам, в том числе и не имеющим никакого отношения к кокосам. Тот же Лукас в своем труде «Материалы и ремесленные производства Древнего Египта» рассматривает множество масел и жиров, упомянутых в древних текстах или найденных в египетских гробницах, но кокосового масла среди них нет...
У Страбона (в переводе Г. А. Стратановского) авторы настоящей книги прочли: «Пальмовое дерево в Фиваиде, как и в Иудее, двух пород - кокосовая пальма и другая...» - и это их почти убедило. Но убедило не до конца, и когда дотошные авторы открыли римского географа в оригинале (он писал по-гречески), то обнаружили, что римлянин сообщал отнюдь не о кокосах, а о некой «кариотовой» (то есть ореховой) пальме, каковая стала «кокосовой» по произволу переводчика. Английский перевод Страбона именует ее финиковой или ююба (по-английски это пишется одинаково). Судя по всему, переводчики Страбона, не будучи ботаниками, сами не знали, о каком растении писал великий географ, тем более что он работал две тысячи лет тому назад, когда научная терминология еще не успела сложиться. Поэтому под «ореховой» пальмой, вероятно, могло иметься в виду все, что угодно... Вообще, надо отметить, что ученые далеко не всегда могут с уверенностью соотнести названия растений, упомянутые в древних текстах, с сегодняшними - их существовало и существует множество видов и подвидов, и наши предки, не знакомые с основами классификации, вносили в свои описания изрядную путаницу... Во всяком случае, очевидно одно: даже если кокосы и появлялись когда-то на столе особо удачливых египтян (что маловероятно), значимой роли в их меню они не играли...
На этом авторы настоящей книги оставляют историю египетских кокосов в надежде, что грядущие поколения египтологов когда-нибудь разрешат их загадку, и переходят к другим плодовым деревьям, росшим в долине древнего Нила. Деревьев этих было не так уж много. Яблони попали в Египет в годы нашествия гиксосов, в восемнадцатом веке до н.э., но росли они здесь плохо и только в дельте. Гранаты появились немного раньше и быстро распространились по всему Египту, но в эпоху Древнего царства их еще не знали. Зато тогда уже знали и ели сладкие плоды стручкового дерева, содержащие до 50% сахара. Эти плоды были одной из основных сладостей Египта, и даже иероглиф «неджем», с которым писали слово «сладкий», имел вид стручка этого дерева. Также с далекой древности египтянами были любимы кисло-сладкие плоды зизифиуса - в России он встречается редко, но некоторые все-таки знают его под именами ююба, унаби, китайский финик, «французская грудная ягода», жужуба.
Очень популярна в Египте была персея - родственник известного нам авокадо. Страбон сообщает, что «это - большое дерево со сладкими и крупными плодами». Феофраст пишет о плодах: «Величиной они с грушу, продолговатой, миндалевидной формы, цвета травянисто-зеленого. Внутри плода находится косточка, похожая на сливу, только гораздо меньше и мягче; мякоть очень сладкая, приятная и удобоваримая; эти плоды ничуть не повредят, даже если их много съесть». Впрочем, по поводу величины замечательных плодов обольщаться не стоит: сегодня персей, растущие на Ближнем Востоке, имеют плоды, как правило, длиной не более четырех сантиметров. Но с точки зрения Страбона, который никогда не видел авокадо и не знал, с чем сравнивать, и это, вероятно, было немало. А груши, с которыми сравнивает персею Феофраст, в его времена были мельче, чем сегодня.
Вообще говоря, персея в Египте растет настолько плохо, что в наше время ее там встретить невозможно. Но древние египтяне персею любили куда больше своих современных наследников, почитали священным деревом и заботились о нем; например, в саду Инени росло 31 такое дерево. Сохранился рельеф, на котором Эхнатон протягивает своей супруге фрукты персей. Плоды персей (и настоящие, и их стеклянные модели) взял с собой в загробный мир Тутанхамон. Но и эти фрукты появились в Египте не раньше Среднего царства, а распространились еще позднее.
Миндаль был в Египте большой редкостью, разводить его стали в греко-римскую эпоху, и он по сей день растет только в дельте. Тем не менее археологи находили миндалины в гробницах, - например, Тутанхамон взял в последний путь маленький керамический кувшинчик с тридцатью миндалинами. Все найденные в Египте фараонов миндалины известны буквально наперечет и хранятся в музеях; скорее всего, это было привозное лакомство. Груши, персики и вишни тоже появились только с приходом греков и римлян.
