Аппиева дорога была превосходным инженерным сооружением. Она лежала на каменном основании, покоившемся в глубокой канаве; на основании лежал толстый слой гравия, а на гравии — плиты, плотно прижатые друг к другу. Римляне были великими мастерами дорожного дела, неблагоприятные особенности рельефа (горы, болота) их не смущали, и римские дороги выходили прямыми, точно стрела. Эти дороги сохранились две тысячи лет спустя после их возведения от Сирии до Шотландии, где бы римляне их ни строили.
В должности смотрителя Аппиевой дороги Цезарь издержал немало собственных денег, но зато приобрел опыт в инженерном и строительном деле и завязал много полезных знакомств в общинах Южной Италии.
Должность смотрителя Аппиевой дороги не отвлекла Цезаря от участия в политической жизни Рима. В то время пираты хозяйничали почти во всем Средиземном море, что крайне затрудняло торговое судоходство и стало сказываться на недостаче продуктов питания. Римляне постоянно обвиняли сенат в неспособности покончить с морским разбоем, и наконец один из народных трибунов внес законопроект, предлагавший выбрать подходящего человека и наделить его чрезвычайными полномочиями, чтобы раз и навсегда покончить с пиратством. Эти чрезвычайные полномочия предоставляли избранному лицу власть во всем Средиземном море и повсюду на суше на расстоянии пятидесяти миль от берега моря, а также право выбрать из числа сенаторов пятнадцать легатов в качестве подчиненных ему начальников, брать сколько угодно денег из казначейства и снарядить флот из двухсот кораблей. Хотя в законе кандидат на открывавшуюся должность не назывался, было ясно, что его внесение инициировано Помпеем, надеявшимся, что именно ему поручат покончить с пиратами.
При прочтении закона народ принял его с восторгом, но сенаторы его принятию воспротивились, мотивируя тем, что предоставление одному человеку неограниченной власти крайне опасно. Амбициозный человек может этой властью воспользоваться и стать правителем всего Рима. Даже популяры выступали против закона. Исключение составил Цезарь, поддержавший закон. Возможно, он вспомнил о том, как сам побывал в плену у пиратов, но, скорее всего, он руководствовался политическими соображениями. Он полагал, что закон не примут — голос молодого сенатора большого значения не имел, — а вот Помпей и римский народ его заступничество запомнят.
Мнение Цезаря, действительно, не было учтено. Сенаторы дали отпор Помпею, а один из них заявил, что если Помпей желает подражать основателю Рима Ромулу, то ему не избежать его участи. Однако закон все-таки, был принят народным собранием. Один из народных трибунов наложил на него поначалу вето, но затем его быстро снял, когда вето исторгло у раздраженного народа крик такой силы, что пролетавший над Форумом ворон бездыханный упал в толпу.
После утверждения закона Помпей добился принятия нескольких других важных установлений и тем самым намного увеличил свои военные силы. Он выбрал двадцать четыре сенатора в качестве подчиненных себе начальников, снарядил пятьсот кораблей и набрал более ста тысяч солдат. Чтобы выполнить поставленную задачу, Помпей разделил все Средиземное море на тринадцать частей и в каждой части сосредоточил определенное число кораблей во главе с начальником. Корабли начали прочесывать Средиземное море и методично расправляться с пиратами. За сорок дней Помпей покончил с морским разбоем и возвратился в Рим триумфатором к досаде сената, который не мог справиться с этой задачей в течение многих лет.
Успехи Помпея в борьбе с пиратами распалили его честолюбие, и он возжелал большей славы. В 66 году один из народных трибунов, несомненно по инициативе Помпея, внес законопроект о передаче этому полководцу всех провинций и войск в Восточном Средиземноморье. Рим долгое время уделял недостаточное внимание опасности, исходившей от нестабильных режимов в Малой Азии и Сирии. Однако теперь Митридат снова выступил против Рима, а ближневосточные государства, как всегда, враждовали между собой. Риму, особенно всадническому сословию, занимавшемуся коммерцией, была необходима стабильность в этих районах, чтобы использовать их с наибольшей экономической выгодой.
И все же оптиматы в сенате выступили против закона, посчитав, что расширение полномочий является подчинением римской державы произволу одного человека. Однако закон поддержали плебеи и всадники, а также Цезарь и Цицерон, и его в конце концов приняли. После этого Помпей присоединил к своей армии войска, находившиеся под начальством Лукулла, который хотя и вел успешную борьбу с Митридатом, но не смог добиться стабильности в Малой Азии. Помпей окружил армию Митридата у армянской границы и разбил ее наголову. Потерпев поражение, Митридат бежал в Крым, где попытался найти убежище у своего сына Фарнака, а когда тот поднял против отца мятеж, покончил с собой.
Тем временем Помпей вторгся со своей армией на Кавказ, подчинил Риму Армению и горские племена, а затем повернул на юг, чтобы привести в полное повиновение Сирию, где еще сохранялось влияние Селевкидов, а затем присоединить к Риму Набатейское царство, бывшее важным центром караванной торговли, откуда вели пути в Йемен и на юг Аравийского полуострова. Помпей покорил Сирию, а вот до Петры, столицы Набатейского царства, дойти не успел — в Иудее вспыхнула гражданская война, развязанная боровшимися за власть братьями Гирканом и Аристобулом из рода Маккавеев. Помпею пришлось вмешаться в эту междоусобицу. Оба брата обратились к нему за помощью. Помпей взял сторону Гиркана, посчитав его более слабым и более управляемым. Аристобул неохотно согласился с Помпеем, но его сторонники возмутились решением Рима вмешаться во внутренние дела Иудеи, заняли Храмовую гору и три месяца удерживали ее. В конце концов Помпей в еврейскую субботу (священный день отдохновения иудеев) взял штурмом этот опорный пункт и перебил непокорных священнослужителей прямо у алтаря. Он даже взял на себя смелость ступить в Святая Святых Иерусалимского храма, но иудейские ценности оставил на месте.
За три года Помпей присоединил к Риму новые земли, перекроив политическую карту Ближнего Востока без утомительных согласований своих действий с сенатом. В Армении он оставил на царстве Тиграна II, наделив эту страну ролью своеобразного буфера между Римом и Парфией. Покорив Сирию, Помпей сделал ее римской провинцией. Иудея осталась номинально независимым государством, но Помпей урезал ее территорию, оставив в ее составе только Иерусалим, Галилею и несколько прилегающих к ним земель. Затратив лишь небольшие средства римского казначейства, Помпей установил мир в Восточном Средиземноморье (чего эти земли не знали много веков) и принес Риму огромные ценности, не забыв, разумеется, и себя.
Успехи Помпея послужили уроком Цезарю. Оказалось, что без одобрения сената способный и напористый полководец может добиться выдающихся достижений, прославиться на весь Рим и даже войти в историю, а заодно и безмерно обогатиться.
Пока Помпей воевал на Востоке, Цезарь тоже не терял времени даром. В 65 году его избрали эдилом, как и было положено, на один год. В обязанности эдилов входили надзор за строительством, состоянием улиц, храмов и рынков, судебные разбирательства, а также проведение общественных праздников. Эдилы ежегодно устраивали два праздника: семидневный в апреле в честь богини Сибилы и пятнадцатидневный в сентябре в честь Юпитера. На эти праздники отпускались деньги из казначейства, но эдил, стремившийся заслужить всеобщую похвалу и заручиться поддержкой народа в будущем, добавлял к отпущенным деньгам свои. Так поступал и Цезарь, хотя для этого ему приходилось брать в долг. В должности эдила он, не скупясь, украсил Форум и Капитолий. Игры и травлю зверей он устраивал, как совместно с другим эдилом Марком Бибулом (ставшим позднее источником постоянного раздражения Цезаря), так и самостоятельно, поэтому даже их общие траты приносили славу ему одному. Бибул открыто жаловался на то, что их совместную с Цезарем щедрость приписывают одному Цезарю. Вдобавок Цезарь устроил гладиаторские бои, в которых участвовали сто двадцать пар гладиаторов, что привело его политических противников в страх — те опасались, как бы эти бойцы не организовали новую смуту, наподобие восстания Спартака.
В то же время проявилась страсть Цезаря к изысканности и роскоши, которых он был лишен, когда жил в скромном доме в Субуре. Цезарь стал с увлечением собирать ювелирные изделия, статуи и картины старинной работы. За большие деньги он построил виллу близ озера Неми, но она ему не понравилась, и он повелел разрушить ее.
Своими ухищрениями, осуществленными им на посту эдила, Цезарь снискал расположение простого народа и, чтобы утвердить себя в этом признании, позволил себе смелую акцию. Четыре года назад во время похорон своей тетки Юлии он выставил на всеобщее обозрение, к неудовольствию оптиматов, изображения Мария, о котором простой народ хранил теплые чувства. Теперь Цезарь повторил свой ловкий ход, но с еще большим размахом. Вместе со своими соратниками он ночью принес на Капитолий и установил у строившегося храма Юпитера изображения Мария и богинь победы, несущих трофеи; надписи на изображениях повествовали о победах Мария над германцами. Слух об этом быстро распространился по городу, и на Капитолийском холме собралась толпа, чтобы не только посмотреть на необычное представление, но и подивиться смелости Цезаря, которому достались слезы радости и рукоплескания марианцев.
