Концепцию пенсионной реформы так и не выработали. Д. В. Калюжный кричал: «Согласен, при большевиках жили плохо, но пенсию все равно надо платить!..» С. И. Валянский возражал: «Не согласен, при большевиках жили хорошо, но пенсию, тем не менее, платить надо». Ученый секретарь г-жа Ермилова кокетничала, утверждая, что по молодости лет даже и не знает, что за большевики такие, но пенсию надо платить, несмотря ни на что. Верстальщику О. Горяйнову, как всегда, не дали слова сказать. Так и не выработали концепцию.
С. И. Валянский услышал по радио: «…Президент заболел бронхитом, прилетев из Теплого Станбулла в холодную Москву» – и, имея аналитический ум, задумался. Что такое «Теплый Стан» – он знал не хуже других. А что такое «булл»? Как назло рядом не оказалось русско-турецкого словаря. На всякий случай полез в корейско-албанский. Нашел там засушенную розу и восемь долларов двумя бумажками. Вот так оно бывает в жизни: у одних горе, у других – радость.
На самом деле верстальщик О. Горяйнов, чтобы купить какой-то никому не нужный словарь, одолжил денег у С. И. Валянского. А чтобы не отдавать, выдумал целую легенду, будто на профессора деньги просто с неба валятся. Вот и все.
На восьмом году сидения в городе Истре Д. В. Калюжный догадался, что название «Истра» произошло от словосочетания «из Тра». Значит, город был основан пришельцами из страны Тр, то есть Татр, которые раньше назывались Тартар и откуда, как известно любому школьнику, произошли тартары, они же татарове, они же татары.
С. И. Валянский сговорился однажды с Д. В. Калюжным создать политическую партию «Хронотроники», чтобы спасти Россию. В третьи учредители подбили академика Р. Г. Василова, наобещав ему, что заодно спасут Татарию. Однако ничего у них не вышло: после объявления в газете на учредителей волной хлынули хроники в трениках, тренеры с тоником, гномики с вот такими хрениками, стоики, хлюпики, струнники, странники из храмиков, а также хроменькие, странненькие и просто гомики, среди коих особо выделялись хроникеры, хреноправы, хренотёры и похренисты.
Минюст и народный суд, конечно, отказались регистрировать такую гнусную партию. Остались Россия и Татария неспасенными.
Регистрацию межрегионального политического движения «ЭРА Евразии», которое собиралось добиваться этнического равноправия и подлинного федерализма в России, действительно забодали сначала в Минюсте, а потом в районном и городском суде. Тут всё правда, кроме паломничества неких странных персонажей. Весь эпизод списан сочинителем анекдота явно с какого-то неизвестного текста евангелического толка.
Верстальщик О. Горяйнов очень любил пожрать. А еще он любил делать добро. Как увидит где излишки еды, сразу сожрет все подчистую, чтобы не успело испортиться. Однажды он побывал в гостях у С. И. Валянского, после чего ученый написал свою знаменитую работу «Как нам выжить в условиях ограниченных ресурсов».
У Д. В. Калюжного было девять детей, у С. И. Валянского только восемь. Чтобы последнему не было обидно, решили хронотронику тоже считать детищем С. И. Валянского. Не усыновлять же ему было, в самом деле, верстальщика О. Горяйнова!
В хибарку Д. В. Калюжного всегда набивались толпы детей – и свои, и чужие (как раньше в избу Льва Толстого). А верстальщик О. Горяйнов за всю жизнь так и не научился различать детей между собой. Поэтому неизвестно, кого он считал. Может быть, там вообще не было ни одного ребенка Д. В. Калюжного, а одни только приблудыши.
Спасать человечество – неблагодарная работа, не оплачиваемая, а в наше время еще и опасная. Чтобы не дать опальному генералу Н. воспользоваться могучими возможностями хронотронической бригады, неведомая спецслужба так долбанула С. И. Валянского «мерседесом» без номеров и без водителя, что у отца хронотроники отлетела фальшивая борода, которой он маскировался, ездия на Теплый Стан по неизвестной надобности. С тех пор С. И. Валянский на всякий случай никогда не закрывает левый глаз.
По совокупности обстоятельств образованный читатель сразу видит, что эта история совершенно недостоверна. Конечно, в «мерседесе» был водитель. Задавив С. И. Валянского, он даже высунулся в окно и спросил, не может ли еще быть чем-нибудь полезен. И только не получив ответа, уехал.
Пока С. И. Валянский отлеживался в Борках и, не закрывая левого глаза, отращивал новую фальшивую бороду, обнищавший Д. В. Калюжный завернул верстальщика О. Горяйнова в полиэтилен по самые уши и продал предвыборному биатлонисту А. И. Тихонову под видом PiaRаstа. Хорошо, тот сохранил чек, то-то бы влетел на крутые бабки, обнаружив, что именно подсунули ему хитрые хронотрюндели. Верстальщик О. Горяйнов слишком любит делать добро, а потому он никуда не годен!!! Он как увидит муху, несет ей блюдечко с молоком. А ведь при своих габаритах мог бы слонов убивать ударом головы. Вот и не берут его даже в забойщики скота!
Верстальщик О. Горяйнов очень любил писать романы. А еще он любил делать добро. Как напишет роман, сразу несет его, бывало, почитать С. И. Валянскому. А С. И. Валянский, завидев могучую фигуру верстальщика, кричал: Толстый! Толстый! Он даже и не догадывался, что Толстый – это фамилия писателя. А верстальщик О. Горяйнов радовался. Он не знал, что этих Толстых уже была целая толпа.
Роман верстальщика О. Горяйнова «ГРУ ведет игру», того и гляди, выйдет в свет. Поскольку весь тираж, без сомнений, разойдется в первые же пятнадцать минут (скупят спецслужбы), мы его вам рекламировать не будем.
Однажды основатели хронотроники поспорили, кем был Рюрик: французом или немцем? И доспорились до того, что С. И. Валянский переименовал свою морскую свинку в Калиюгу, а Д. В. Калюжный, который своей свинки отродясь не имел, побежал к речке Истре, чтобы поймать лягушку и назвать ее Сергеем Ивановичем.
На пустынных брегах означенной речки он встретил общеизвестного эрудита Жабинского и написал с ним книжку «Другая история искусства», доказав, что Рюрик – литовский грек из мусульман.
И стоило ради такой чепухи ругаться с С. И. Валянским?
Однажды Д. В. Калюжный пошел в баню с верстальщиком О. Горяйновым. Думаете, помыться? Нет: агитировать банщика за многовариантную историю. Впрочем, задурив банщику голову, заодно и помылись на халяву.
Врака от начала до конца. Во-первых, это был не банщик, а таксист. Во-вторых, пришлось-таки заплатить.
С. И. Валянский на досуге любил посмотреть телевизор. Но ему было неудобно перед соратниками, которые смотрение телевизора считали деянием греховным и отдыхали культурно: Д. В. Калюжный на досуге любил полистать корейско-албанский словарь, верстальщик О. Горяйнов – рукописи Ю. Фигатнера, а общеизвестный эрудит Жабинский – альбом живописи «Il nudo». Поэтому порнуху С. И. Валянский смотрел левым глазом, чернуху – правым, информуху – третьим, а увидев на экране главу государства, поворачивался к глупому ящику задом. Что уж у него там был за глаз – хронотроника умалчивает.
Прочитав книжку общеизвестного эрудита Жабинского «Тронувшийся Хронос», С. И. Валянский сам тронулся: назвался Шишкиным, сдвинул челюсть влево, брови вправо, послал Ю. Фигатнеру одну и ту же логистическую формулу пять раз подряд, а ученому секретарю г-же Ермиловой сделал пальцами «козу».
Ученый человек, а что себе позволяет.
Книга «Другая история искусства» общеизвестного эрудита Жабинского должна была называться «Трон бога Хроноса». А что в этой книге так сильно взбесило профессора, надо у верстальщика спросить.
Под лозунгом «Вернем Истру татарам!» Д. В. Калюжный выставил свою кандидатуру на выборах главы истринской администрации. Потом прятался у С. И. Валянского и просил в Борках политического убежища.
Ближе к окончанию работы над книгой о средневековых художествах древних греков общеизвестный эрудит Жабинский предложил Д. В. Калюжному придумать друг для друга псевдонимы, потому что фамилия Калюжного его почему-то не устраивала.
Д. В. Калюжный сразу менять фамилии поостерегся, а начал поэтапную реформу. Первым делом поменял буквы. Получилось: Жалинский и Каюжный. Не понравилось. Тогда он пересоединил половинки, вышло – Калинский и Жабюжный.
Что у него дальше получалось, просто неудобно сказать. Наконец Д. В. Калюжный переименовал себя в Кириллова, а Жабинскому, поскольку тот из Гедиминовичей, придумал псевдоним Мефодийскас.
Узнав об этом, Жабинскас очень удивился. Он уже забыл о своих претензиях к фамилии соавтора, сочиняя главу под названием «Псевдополитика Лжекарла Фиктивно-Великого».
История темная. Главное, не сохранились рабочие журналы и переписка. В конце реформы на обложке книги «Другая история искусства» осталась одна только фамилия Жабинскаса, а Д. В. Калюжный куда-то исчез. Теперь он, конечно, очень даже об этом жалюжный, но уже поздно.
