Коминтерн и некоторые руководители КПК осуждали подобные эксцессы, относили их к левому уклону, с которым надо решительно бороться. Но в партийных рядах преобладали нетерпеливо-революционные и далекие от гуманных настроения. Так, считавшийся умеренным Цюй Цюбо вещал на VI съезде КПК: «Вся политика нашей аграрной революции, цель этой политики есть именно истребление помещичьего класса как целого класса, но это еще не значит, что нужно физически истреблять всех подряд. Если крестьяне хотят убивать, пусть убивают… пусть сами убивают, может быть, казнят одного-двух невинных людей, это неважно».
В советском районе в южной провинции Цзянси Мао Цзэдун, опираясь на верные ему части Красной армии, уничтожил несогласных с его революционной линией партийных работников и не пожелавших подчиниться ему армейских командиров. Такое крутое деяние вызвало лишь словесное осуждение руководства КПК, и в результате у Мао возросли и авторитет, и число сторонников. Вскоре то же самое проделал Чжан Готао в советском районе на стыке провинций Хубэй, Хэнань и Аньхой.
Ли Лисань, в молодости состоявший в марксистском кружке в Париже и группировка которого преобладала в то время в КПК, узнав о вторжении японских войск в Маньчжурию, обнадежился: это событие вполне может привести к столкновению Японии с СССР, что приведет к еще более крупному международному конфликту – а от него совсем уж недалеко до «взрыва мировой революции». Правда, товарища Ли Лисаня вскоре отстранили от руководства партией.
Боевой дух Красной армии был высок, неплох был и уровень ее подготовки – за счет присутствия в ее рядах значительного числа профессиональных военных. Гоминьдановская же армия высокой идейностью уже не отличалась и в бой не рвалась. Взаимодействия с войсками милитаристов, вроде бы поддерживавших нанкинское правительство, не получалось – у тех были свои интересы. Поэтому части Красной армии, пусть не очень многочисленные, смогли успешно отразить несколько больших карательных походов гоминьдановских войск против советских районов.
Увереннее почувствовав почву под ногами, КПК осуществила важное политическое мероприятие: на съезде представителей советских районов, прошедшем в ноябре 1931 г. в провинции Цзянси, была провозглашена Китайская Советская Республика. Председателем ее Центрального исполнительного комитета и правительства был избран Мао Цзэдун, его заместителями – Чжан Готао и Сян Ин.
В Красной армии к тому времени состояло уже около 300 тысяч бойцов, причем примерно половина из них являлись членами партии. Армейские парторганизации были самыми крепкими, и, как и у Гоминьдана, Красная армия, занимая новые территории, становилась там организатором местного управления. Количество членов КПК к октябрю 1933 г. составило 240 тысяч.
Когда произошло вторжение японских войск в Маньчжурию, компартия заняла однозначно патриотическую позицию, и правительство Китайской Советской Республики объявило Японии войну. Коммунисты вели очень активную подпольную работу на захваченных агрессором территориях. Но задача свержения власти Гоминьдана в любом случае оставалась первоочередной.
Мао Цзэдун летом 1932 г. получил щелчок по своим неуемным амбициям: за стремление полностью устранить руководящие органы КПК от контроля над подчиненными ему воинскими частями и занимаемыми ими территориями, за продолжение преобразований на селе прежними левацкими методами его отстранили от должности главного политкомиссара Красной армии – этот пост занял Чжоу Эньлай. Но Мао по-прежнему оставался во главе ЦИК Китайской Советской Республики.
Постепенно Гоминьдану, несмотря на все трудности, удалось значительно ослабить политический разброд в стране и создать достаточно эффективную систему власти во главе с нанкинским правительством. Советские районы во все большей степени оказывались в изолированном положении – противник обладал очень большим численным преимуществом.
В вооруженной борьбе с КПК нанкинское правительство могло рассчитывать на поддержку отрядов самообороны, создаваемых имущей частью деревни. К середине 1934 г. гоминьдановские силы сумели установить плотную блокаду Центрального советского района в провинции Цзянси (на юге страны).
Положение тамошней группировки Красной армии становилось отчаянным. И тогда руководство партии приняло решение о прорыве и передислокации на Север. Части были сведены в «Полевую Красную армию Первого фронта», общая численность которой, вместе с тыловыми подразделениями, составляла около 100 тысяч человек. Командармом был назначен Чжу Дэ, а политкомиссаром – Чжоу Эньлай. Решительным ударом армии удалось пробиться сквозь гоминьдановские заслоны. Так в октябре 1934 г. начался легендарный Великий поход, беспримерный по героизму и выпавшим на долю его участников нечеловеческим лишениям.
Это был путь сквозь горы и ущелья, когда, ведя непрерывные бои с отрядами Гоминьдана и милитаристов, приходилось преодолевать бурные реки, глубокие пропасти (а потом и пустыни), наводя переправы и мосты под огнем врага. С тех пор не знающий страха боец, в зеленой краснозведной кепке и с маузером – излюбленным оружием красноармейцев – стал символом китайской коммунистической революции. Те, кто остались в живых, за год прошли с боями 12 тысяч километров.
Сначала путь лежал на Сычуань, на соединение с армией Чжан Готао. За эти первые месяцы врагам удалось ликвидировать почти все основные советские районы, погибло большинство членов партии. Но в январе 1935 г. солдаты Великого похода одержали важную победу при Цзуньи в провинции Гуйчжоу.
Здесь по требованию Мао Цзэдуна было созвано расширенное совещание политбюро ЦК КПК, на котором произошло выяснение отношений. Возобладала позиция Мао и его сторонников: главная причина понесенных тяжелых поражений и утрат – в военных и политических просчетах конкретных руководителей партии. Такая трактовка событий пришлась по душе и военным командирам. Мао Цзэдун был введен в секретариат ЦК и фактически возглавил Военный совет. Будущее показало, что это был едва ли не важнейший его успех на пути к абсолютной власти в партии.
Но когда добрались до Сычуани, оказалось, что здесь под командованием Чжан Готао находятся гораздо большие красные силы, чем те, что пришли из Центрального района. Вражеские пули и снаряды, горные кручи, лишения унесли более половины участников похода. Возникли противоречия, и Мао Цзэдун принял неожиданное решение – с преданными ему частями и стоящими на его стороне руководителями партии быстрыми маршами направился на север, в провинцию Шаньси. Это был раскол – основным побудительным мотивом Мао было, скорее всего, опасение, что в сложившихся обстоятельствах ему вряд ли удастся удержаться на ведущем положении. На этом непредусмотренном этапе похода пришлось преодолеть страшную пустыню, погибли еще тысячи героев.
В октябре 1935 г. Чжан Готао и его сторонники сформировали новый состав ЦК КПК. Раскол был преодолен только через год с помощью Коминтерна. В конечном счете верх одержал Мао Цзэдун.
Герой Красной армии (лубок)
«Нью-Йорк таймс» сравнивала Великий поход с исходом евреев из Египта и переходом Ганнибала через Альпы. А в своей вышедшей в 1985 г. книге «Великий поход – небывалая история» американский историк Х. Солсбери назвал эту героическую эпопею «памятником человеческой веры» и высказал мнение, что в ХХ веке мир не знал деяния, имевшего столь же значительные последствия для его дальнейших судеб. Неспроста название «Великий поход» получил первый китайский космический спутник.
В горных районах провинции Шэньси был создан Особый советский район с центром в Яньани (городе, возникшем когда-то как пещерный).
Во время Великого похода контакты с Коминтерном были утрачены, и представители КПК при нем во главе с товарищем Ван Мином вынуждены были действовать без связи со своим партийным руководством. 1 августа 1935 г. во время работы очередного конгресса Коминтерна китайская делегация от имени КПК обратилась с воззванием «Ко всему народу Китая об отпоре Японии и спасении родины». Позднее были приняты аналогичные обращения, направленные ведущим политическим деятелям Китая, в том числе Чан Кайши. Это был призыв ко всем национальным силам прекратить гражданскую войну и объединиться в антиимпериалистической борьбе.
Вскоре Япония предъявила новые агрессивные требования нанкинскому правительству. В ответ в Пекине прошли бурные студенческие демонстрации протеста, в организации которых ведущую роль играли руководители городской организации КПК (Лю Шаоци, Пэн Чжэнь). Чан Кайши, не получая реальной поддержки от западных держав, снова стал искать сближения с СССР. Ради этого он оставил свои планы окончательного уничтожения советских районов и Красной армии. Через китайского военного атташе в Москве были установлены контакты с руководством КПК. Предложения Чан Кайши сводились к признанию руководителями компартии «трех народных принципов» Сунь Ятсена в качестве идеологической основы союза, присоединению Красной армии к гоминьдановской НРА – при этом ее части составляли бы отдельные соединения, преобразованию советов в административные единицы, действующие под руководством нанкинского правительства.
