639
Впрочем, один из «плачей» был посвящен исполнению дошедшего до нас песнопения «Плач о гибели Ура»; их было по крайней мере два — один относился к XXIII в. до н. э., другой был посвящен разрушению царства и города амореями и эламитами в конце XXI в. до н. э. Здесь, вероятно, речь идет об оплакивании другого рода.
Точнее, один из документов (UET III, 170) утерял дату, хотя и относится, судя по почерку, к XIX–XVIII вв. до н. э., а другой относится к месяцу šu-numun-a (IV) и датирован 1-м днем месяца izi-izi-gar (V) 32-го года Хаммурапи (через два года после завоевания им царства Ларсы; Левин и Халло полагают, что письменный учет жертв был введен в связи с желанием Хаммурапи упорядочить и усовершенствовать культ городского божества Ура; скорее это было попыткой путем усовершенствования учета бороться с материальными злоупотреблениями при жертвоприношениях — попыткой, без сомнения, тщетной).
Levine В. A., Hallo W. W. Offerings to the Temple Gates at Ur. — HUCA, XXXVIII (1967), c. 53 и сл.
Этот праздник был связан с фазами луны и справлялся по 1, 7, 15 и 25-м дням месяца (к 28—29-му дню практически месяца уже не было видно на небе).
1 sìla — от 0,75 до 0,95 л (по разным определениям).
ašīru.
igi-gur6.
Левин и Халло вместо é-da di-a читают gán-da-di-a и переводят «ритуальный акт (?)»; они указывают также, что в шумеро-аккадском словаре HAR-ra=hubullu zí(d) gán-da-di следует сразу же за «рассыпанной мукой» (zí(d) dub-dub), «мукой» zí(d) sur-(r)a и «мукой (для) засовов». Из этого, однако, ничего не следует для разъяснения нашего текста, так как ясно, что мука жертвовалась é-da di-a одновременно с жертвой засовам. В приписке, сделанной Халло на любезно присланном мне оттиске, отмечено, что Чикагский словарь (CAD Е 21с) читает é-da-di-a вместо gán-da-di-a. Действительно, первый знак ничем не отличается от знака é и находится в одной строке со словом é-an-da. Однако — а здесь, вероятно, — показатель родительного падежа, ср. выше, стк. 35: dúb-dúb ìr-(r)a ká-bar-(r)a, букв, «рассыпание плача наружных ворот» (т. е. по случаю плача у наружных ворот). Левин и Халло отсылают также к документу UET V, 506, в котором мы читаем: «1 gur 11/2 bàn гороховой муки é-da di-a богини Нингали израсходовано из закрома бога Нанны. Печать ВарадНингаля, сына Эррагашера. Месяц sig4-a», год (1818 г. до н. э.). Элемент é буквально значит «дом», но Левин и Халло правы, считая, что речь идет о каком-то действии. Поскольку оно совершается только после появления нового месяца, естественно связать его с обрядом священного брака, если считать, что тот справлялся ежемесячно. Но это не сам обряд, поскольку он совершался в этом месяце также и «снаружи», и на дворе зиккурата, а в следующем — в «опочивальне», затем на верхнем и нижнем жилье. Мы склонны переводить é-da di-a как «при обходе помещения».
Левин и Халло переводят «на хлеб с повидлом, букв. на хлеб и (растительное) масло». Перевод ошибочен, так как из документа UET III, 101 видно, что níg-ì-dé-a (не *ninda ì-dé-a, как читают авторы!) выдается вместе с драгоценной кроватью и, судя по аналогии UET III, 378, из «канцелярии золота и драгоценностей». Ср. примеч. 530, и выше, примеч. 616.
Это был добрый бог, делавший заклинания благоприятными; в Вавилоне он отождествлялся с Мардуком.
é-an-da; Левин и Халло убедительно предполагают ошибку (при записи со слуха) вм. é-an-ta — «верхнее жилье». «Бездной» (abzu) называлось большое культовое водохранилище.
В оригинале assammu[m]. По данным А. Салонена, это кувшин, вешавшийся на крюк в стене.
Перевод по Халло, весьма ненадежный.
Может быть, это то же, что ki-sig10 — «поминки»? Мы знаем, что именно в месяц šu-numun-a в Уре справлялись «поминки» бога Ниназу. Вообще же kin-sig переводится на аккадский язык как «вечерняя трапеза» или просто заимствованным словом kinsikku[m]. Возможно, конечно, что поминки Ниназу справлялись в совсем другом храме и потому сюда не попали.
Дубламах, как уже упоминалось, — это главный архив и хозяйственная канцелярия храма Нанны. Через него шел (во всяком случае, одно время) ход к главным воротам двора перед зиккуратом и к храму Нанны в «Гипаре». При нем был храмовой суд. Дубламах считался священным объектом.
Кстати говоря, безусловно, множество продуктов, предназначенных на жертвы, оседало у жреческого персонала — как можно было проверить, сколько какой муки было в действительности высыпано у какого засова? То же верно, конечно, и по отношению к продуктам для «кормления» самого божества.
В эпосе об Эн-Сукешдане и городе Аратте говорится, что в «Гипаре» жили прорицатели (išib), экстатики (lú-mah), помазатели (наиболее многочисленная группа жрецов — gudá) и «прислужники» (gir-sig10-ga) — обычно во II тысячелетии до н. э. так называли евнухов — SEM I, XIX, 4, 6. Возможно, в «Гипаре» были и певчие (gala), которые тоже, видимо, были евнухами. Другие категории жрецов, как, например, верховный жрец sanga, здесь не зарегистрированы, но, конечно, тоже могли в нем существовать (на более ранних изображениях мы часто видим верховного жреца, стоящего впереди энтум; но, возможно, это сам царь).
Нравственность энтум и других жриц оберегалась еще строже, чем нравственность замужних женщин: очевидно, предполагалось, что бог гораздо ревнивее смертного мужчины. Ср. приводимый § 110 Законов Хаммурапи.
Kramer S. N. The Sacred Marriage Rite. Bloomington — London, 1969, c. 68.
Вариант šu-luh-lugal означает «очищение — царь».
