Хоть и с большим опозданием, но неприятельские командующие все же поняли, что Севастополь открытой силой им не взять, что надо последовательно и до конца вести постепенную атаку крепости, приблизив транше и вплотную к оборонительной лини и; необходимо усилить осадную артиллерию; надо перекрыть доступ в Килен-бухту русских пароходов, поддерживающих огнем оборонительную линию.
На Зеленой горе англичане закончили 4-ю параллель, затем устроили 5-ю, во 2-й и 3-й параллелях построили батареи № 15 и № 16, на Воронцовской горке достроили 4-ю параллель и начали строить 5-ю в 280 м от 3-го бастиона, в 4-й параллели построили батарею № 17, а между 3-й и 4-й параллелями — батареи № 18 и № 19. Французы продолжили свою 5-ю параллель напротив Малахова кургана до Докового оврага, укрепились в каменоломнях и вывели траншею до Килен-балки. Затем французы построили 6-ю параллель напротив 2-го бастиона и куртины между ним и Малаховым курганом. К 28 июня передовые траншеи французов отстояли от Малахова кургана на 230 м, от 2-го бастиона и куртины — на 310 м, на скатах Кривой Пятки были построены семь новых батарей (№ № 23—27, 29, 30) для обстрела Малахова кургана. 2-го и 3-го бастионов, на Килен-балочной высоте — пять новых батарей (№№ 21, 22, 28, 33, 32) для обстрела рейда, 1-го и 2-го бастионов и Малахова кургана. К 5 августа французские траншеи подступили уже на 90 м ко 2-му бастиону
Укрепили свои позиции и русские. На Корабельной стороне поставили 64 новых орудия, из которых 28 было полупудовыми мортирами для поражения навесным огнем ближайших французских траншей. На Пересыпи установили 14 новых орудий, на Городской стороне — 16. Из этого количества 27 орудий предназначались для борьбы с осадными батареями, остальные — для обороны при штурме. Чтобы предотвратить возможность прорыва союзного флота на рейд, адмирал Нахимов усилил береговую оборону постройкой новых батарей. На мысе между Константиновкой и Михайловской батареей была построена батарея на 30 орудий (Нахимовская), между Михайловской и № 4 батареями — на 4 орудия, и батарея № 28 на 10 орудий. К 5 августа оборонительная линия русских усилилась постройкой новых батарей.
На обоих флангах оборонительной линии были сформированы подвижные мортирные батареи, которые могли передвигаться с одного укрепления на другое по мере необходимости, чтобы в нужных пунктах сосредотачивать навесной огонь. Каждая передвижная батарея состояла из 10 мортир полупудового и 8-фунтового калибра.
Однако превосходство в огневой мощи было на стороне союзников. Осажденные несли большие потери — свыше 17 тысяч человек в мае; 11 тысяч в июне; 8,5 тысяч в июле. 28 июня на Корниловском бастионе неприятельской пулей был смертельно ранен адмирал Нахимов, который был фактическим руководителем обороны Севастополя. На следующий день Павел Степанович Нахимов скончался.
В июле к Бахчисараю прибыл II корпус в составе 4-й, 5-й и 6-й пехотных дивизий, последняя 7-я дивизия III корпуса и дружины Курского ополчения. Император Александр II настаивал на необходимости «предпринять что-либо решительное, дабы положить конец сей ужасной войне». Прибывшие из столицы свитские генералы С.П. Бутурлин и барон П. А. Вревский убедили Горчакова дать полевое сражение. Согласившись с их доводами, Горчаков решил атаковать франко-сардинцев в долине Черной речки, выделив для сражения меньше половины имеющихся в его распоряжении сил. Из общего числа 67 тысяч полевых войск при 312 орудиях Горчаков выделил всего 31 тысячу человек и 132 орудия, разделив их на два приблизительно равных отряда: правый под командованием генерала Реада и левый под командованием генерала Липранди. Силы союзников составляли 40 тысяч человек при 120 орудиях. Первоначально Липранди силами 16-й и 17-й дивизий атаковал успешно. Реад начал артиллерийскую подготовку, но вскоре из-за большой дистанции прекратил огонь. Горчаков прислал ему с ординарцем записку: «Можно начинать». Горчаков подразумевал — начинать огонь, но Реад понял так, как понял бы любой на его месте — начинать атаку. 12-я дивизия, не поддержанная 7-й, отважно бросилась в атаку, но, понеся большие потери, вынуждена была прекратить наступление. Тогда Горчаков остановил Липранди и перевел к Реаду 5-ю дивизию. Командир 5-й дивизии генерал Вранкен предложил ударить всеми силами, но Реад не согласился с ним и стал посылать в атаку полки по одному в результате чего те были врозь разбиты. Потеряв почти всю дивизию, Реад лично повел Вологодский полк в атаку и был поднят зуавами[52] на штыки. Горчаков опять перенес усилия на левый фланг к Липранди, но силы союзников там оказались велики, и наступление не удалось. Наши потери: 8 генералов, 260 офицеров, 8010 нижних чинов. У союзников было убито всего 1818 человек. Как писал историк А. Керсновский: «Бестолковость наша в этом деле поразительна»{57}.
К началу августа в составе осадной артиллерии союзников насчитывалось 700 орудий. 638 из них предназначались непосредственно для борьбы с нашей артиллерией и для разрушения укреплений линии обороны; 56 орудий выделялись для обстрела города, рейда и Северной стороны; 6 орудий предназначались для отражения возможных вылазок. В составе 638 орудий было 205 мортир крупного калибра.
В составе артиллерии обороны сухопутного фронта Южной стороны насчитывалось всего 1259 орудий. Из них 586 орудий составляли противобатарейную артиллерию, в составе которой было всего 69 мортир, и 673 орудия составляли противоштурмовую артиллерию.
Перед рассветом, 5 августа 1855 г., осадная артиллерия противника начала бомбардировку Севастополя, которая не прекращалась в течение 21 суток. 5—8 и 24—26 августа артобстрел был особенно силен. За время обстрела с 5 по 23 августа в Севастополе было убито и ранено 12,5 тысячи человек, и 7,5 тысячи за три дня (24—26 августа). И опять большая часть потерь пришлась на пехотные резервы, переправленные на Южную сторону в ожидании штурма.
К утру 27 августа севастопольский гарнизон насчитывал в 96 батальонах пехоты и трех дружинах Курского ополчения около 41 тысячи человек, в стрелковом и саперных батальонах — до 1,5 тысячи человек, артиллеристов у орудий осталось около 6,2 тысячи человек (из которых 4 тысячи моряков). Всего насчитывалось 49 тысяч человек. На Корабельной стороне войска под командованием генерала Хрулева насчитывали 23,3 тысячи человек, на Городской стороне под командованием генерала Семякина находилось 17,2 тысячи человек.
Противник несколько раз устраивал ложные тревоги, заставляя защитников города готовиться к отражению штурма. Это в какой-то мере притупило бдительность русских.
Утром 27 августа французским войскам удалось скрытно сосредоточиться в передовых траншеях, расположенных в 50—100 шагах от русских укреплений. В 11 ч 30 мин бомбардировка Севастополя почти прекратилась, но наши войска на оборонительной линии и не подумали, что за этим может последовать штурм, так как уже привыкли к обманным действиям неприятеля, вызывавшего таким образом скопление русских войск в укреплениях и открывающего по ним огонь. Используя кратковременное затишье, защитники Севастополя принялись за обед. Как бы подтверждая мысль о невозможности штурма, неприятель около 12 часов снова открыл сильный огонь из всех орудий. Но ровно в полдень огонь прекратился. Над Севастополем воцарилась тишина. И совершенно неожиданно раздался крик; «Штурм!» А вслед за ним другой, чуждый: «Vive l’Empereur!», и на брустверах и в амбразурах появились французы.
На Малаховом кургане по недосмотру начальства восемь пушек, остававшихся исправными после бомбардировки, оказались заряжены ядрами, а не картечью, и артиллеристы не смогли поразить наступающих французов.
К моменту штурма на Малаховом кургане оказалось всего 2,5 тысячи человек. Они вступили в отчаянную рукопашную схватку с французами. На выручку вскоре подошли Ладожский, Азовский и Одесский полки. Но все усилия выбить с Малахова кургана французов оказались тщетными. Был ранен генерал Хрулев, командовавший войсками на Корабельной, ранены начальник 9-й дивизии генерал Лысенко и начальник 12-й дивизии генерал Мартинау, начальник 15-й дивизии генерал Юферов погиб от вражеского штыка. Потеряв своих командиров, остатки русских полков продолжали отчаянный бой, не сходя с места. Но, несмотря на мужество русских солдат, Малахов курган остался за французами. На всех же остальных участках обороны штурм был отбит.
Бесспорно, Малахов курган имел важное значение для обороны города, но Севастополь можно было защищать и без него (вспомним 1942 год). Тем не менее Горчаков отдал приказ покинуть город.
27 августа русские потеряли убитыми и ранеными 5 генералов, 419 офицеров, 12 488 нижних чинов, то есть 26,5% состава всего гарнизона. На арсеналах, складах и укреплениях было брошено, потоплено и заклепано 3839 орудий.
У союзников по их данным потери составили около 10 тысяч человек (7576 французов и 2451 англичан).
