В военном деле Август сделал нововведение, создав постоянное войско, в котором каждый солдат обязывался прослужить известное число лет. Это войско было расположено преимущественно в пограничных провинциях, чтобы защищать государство от внешних врагов. Для защиты Италии и Рима он сформировал 10 когорт преторианцев, по 1 тыс. человек в каждой; из этих когорт три стояли в самом Риме. Войны, происходившие в его правление, имели целью не столько внешнее расширение пределов государства, сколько обеспечение его границ или были довершением начатого раньше. Таким образом, для успокоения Испании Агриппа должен был покорить кантабров и астурийцев на северо-западе полуострова (25-19 гг.). На востоке пределы государства защищались против парфян, царь которых, Фраатес, в 20 г. послал Августу знамена, отнятые у Красса. В 15 г. пасынки Августа, Тиберий и Друз, покорили живших к югу от Дуная и в Альпах винделийцев, рециев, нориков и другие альпийские племена, вследствие чего Галлия и северные Границы Италии были обеспечены, а Дунай вместе с Рейном стал границей германских племен. Еще прежде покоренные паннонцы (на среднем Дунае) дважды восставали, но были покорены Тиберием. Завоевательные походы Друза (12-9 гг.) и Тиберия в Германии были отступлением от правил Августа и привели к решительному поражению П. Квинктилия Вара в Тевтобургском лесу (9 г. по P. X.), вследствие чего Рейн остался по-прежнему границей Германии.
Превращение республики в монархию было для римского государства благодеянием. Свирепая борьба партий в Риме и кровопролитные гражданские войны прекратились. Тем не менее два миллиона распущенного и не привыкшего к труду римского населения не могли сделаться лучше и привыкнуть к работе; их количество уменьшилось вследствие ссылок, основания колоний и других мер, а оставшиеся были успокоены заботами об их пропитании и удовольствиях и при помощи образцово организованной полиции. Положение дел в провинциях было гораздо более благоприятно, так как чрезмерному притеснению и эксплуатации чиновников республиканского времени теперь положен был конец. Император в своих интересах не допускал, чтобы римские вельможи накапливали богатства и эксплуатировали своих подчиненных. Римляне и провинциалы стали теперь равными между собой, так как и те и другие были подданными одного государя; это содействовало уравнению прав всех подданных государства и большей равномерности благосостояния, которое, вследствие общего спокойствия и мирных отношений между различными частями государства, значительно увеличилось. Благие последствия мира обнаружились во всех сферах человеческой деятельности. Науки и искусства нашли себе особенное покровительство; сам государь взял их под свою защиту, чтобы отвлечь общество от занятий политикой. Он основывал публичные библиотеки и вместе со своим другом Меценатом покровительствовал литературе, особенно же поэзии, которая при нем достигла в Риме высшей степени процветания. Поэты Гораций и Виргилий находились с ним и с Меценатом в дружеских отношениях, как и историк Т. Ливий.
Октавиан имел прекрасную, благородную наружность, которая и в старости не утратила своей привлекательности; он был хорошо сложен, среднего роста. Бледное лицо, несколько загоревшее в походах, указывало на физические страдания; с молодых лет он часто хворал, что сделало его мнительным по отношению к здоровью. На лице его выражалась веселость и спокойствие, удержавшее однажды руку убийцы. В его ясных голубых глазах был виден проницательный ум, Брови срастались над изогнутым и острым носом, что древние считали некрасивым; волосы его были белокурые и несколько вьющиеся. В своем доме и в кругу своих друзей он проводил время с веселым добродушием; своих нежно любимых внуков он сам учил. Впрочем, в семейной жизни ему пришлось пережить много неприятностей.
Две первые жены его, Клодия и Скрибония, упомянуты нами раньше. Со Скрибонией он развелся в тот же самый день, как она родила ему Юлию. Эта дочь – женщина прекрасная, любезная и умная, своим развратным образом жизни причинила отцу много горя. В 25 г. она вышла замуж за 18-летнего Марцелла, а затем, когда он через два года умер, вышла за Агриппу, от которого имела трех сыновей и двух дочерей. После смерти Агриппы в 11 г. Август выдал ее за Тиберия; но так как она не питала к нему ни малейшего расположения, то и предалась крайне распутной жизни. Август, строгий относительно внешних приличий, сослал ее, наконец, после одного скандала на остров Пандатарию и запретил ей показываться в Риме. Она умерла вскоре после смерти своего отца. На несчастную судьбу Юлии, вероятно, имела не малое влияние третья супруга Октавиана, Ливия. В 38 г. Октавиан увез от ее мужа, Тиб. Клавдия Нерона, впрочем, не без его согласия на это. Ливия сумела привязать к себе мужа своим приятным обращением, верностью и послушанием и как женщина почти одинакового с ним характера, опытная в деле притворства, была для него верной и полезной помощницей в исполнении его властолюбивых планов. Тем не менее она сделалась злым демоном в его семействе. От Августа она не имела детей; но оба ее сына от первого брака, Тиберий и Друз, воспитывались в доме Августа, и честолюбивая женщина старалась доставить монархию, в виде наследства, своему старшему сыну Тиберию. Но непосредственными претендентами на престол были сыновья Юлии. Потому Ливия постаралась по возможности усилить разногласия между отцом и дочерью, и ссылка Юлии произошла, вероятно, не без содействия ее мачехи. Но на Ливии лежит и еще более тяжкое подозрение: ее обвиняют в том, что она погубила сыновей Юлии, чтобы доставить престол своему сыну. Два старших сына Юлии, Гай и Люций Цезарь, скоропостижно и очень подозрительным образом умерли один за другим, – Люций от загадочной болезни, по дороге в Испанию, в Марселе, в августе 2 г. по P. X., а старший его брат 18 месяцев спустя в Ликии, от раны, которая считалась несмертельной. В обоих случаях подозревали действие яда, подложенного Ливией из-за Тиберия. После того как дом Августа опустел, ему для упрочения династии не оставалось другого средства, как усыновить своего пасынка Тиберия, к которому он не чувствовал никакого расположения, но заслуг которого по отношению к империи нельзя было отрицать, – вместе с третьим сыном Юлии, Агриппой Постумом. Последний скоро был устранен коварством Ливии; она сумела выставить этого грубого, необразованного юношу в таком свете, что дед сослал его на остров Планазию. Когда умер Марцелл, первый муж Юлии, римляне уже и тогда подозревали, что Ливия погубила его; а когда в 14 г. после P. X. умер и сам Август, тогда снова заговорили, что Ливия ускорила смерть своего мужа, чтобы доставить власть своему сыну.
Летом 14 г. Август провожал до Беневента отправлявшегося в Идлирик Тиберия. На обратном пути, в Неаполе, он заболел и вынужден был слечь в постель в Ноле, где и умер 19 августа. Говорят, что на смертном одре он спросил у окружающих, хорошо ли он сыграл свою роль, и, получив утвердительный ответ, сказал: «Ну так рукоплещите мне!» В самом деле, всю свою жизнь он был актером и хорошо знал свою роль; но этим вопросом он не имел в виду указывать на себя, как на искусного лицедея, а хотел только указать на трудность исполнения своих планов и на свою постоянную удачу. Он умер на 76-м году жизни, на 44-м году своего правления. Ливия сообщила народу о его смерти только тогда, когда прибыл уже поспешно призванный ею Тиберий, который и принял правление. Тело Августа было перенесено в Рим, где его похоронили с большим блеском. Сенат причислил умершего императора к числу богов и учредил в честь его особую жреческую коллегию; верховной жрицей сделалась Ливия. Сенатор Нумерий Аттик клятвенно подтвердил, что он видел, как дух государя возносился на небо.
Римляне искренно жалели о смерти государя. Жестокости триумвира давно уже были забыты, в памяти народа остались только благодеяния, которые он оказал государству в продолжение своего многолетнего мягкого и мудрого правления. В следующие века основанной им империи, видевшей столько жестокостей, столько бедствий, годы его правления считались золотым веком.
Мы заканчиваем ряд римских героев величайшим и последним оратором Римской республики – Цицероном, жизнь которого охватывает время от доблестных дней Г. Мария до второго триумвирата, оратора, который играл весьма важную роль в величественной драме падения Римской республики. Цицерон родился 3 января 106 г. до P. X. в поместье своего отца, недалеко от Арпинума – родины Мария, тетка которого была его бабушкой; он был старше Помпея на 9 месяцев, Цезаря – на 6 лет, Катона Утического – на 11 лет. Отец его, принадлежавший к сословию всадников и, вследствие слабости здоровья, предпочитавший сельское уединение жизни в Риме, был человек почтенный и зажиточный, любивший науки и очень старательно заботившийся о воспитании своих сыновей, Марка и родившегося несколько лет спустя Квинта. Уже детьми привез он их обоих для образования в Рим. Тут, под руководством знаменитого оратора Красса, обучались они у греческих учителей, в том числе у поэта Архии, которого впоследствии Цицерон защищал перед судом речью, сохранившейся до сих пор. Молодой Марк скоро привлек общее внимание и вне своей школы любознательностью и необыкновенными дарованиями. Уже в очень раннем возрасте начал он заниматься поэзией по указаниям Архии, мальчиком 15-16 лет сочинил стихотворение «Главк Понтий», а немного позже – написал эпическую поэму в честь подвигов Мария и перевел Phaenomena и Prognostica Арата латинскими стихами. Но при этом не пренебрегал он и более серьезными занятиями. Особенные способности и склонность обнаруживал юноша к ораторскому искусству, и они поддерживались и развивались в нем посещениями площади и театра, знакомством с такими выдающимися ораторами, как Красс и Антоний, с актерами Эзоном и Росцием и другими образованными людьми. После получения Марком toga virilis (в 90 г.) отец отдал его на попечение авгура К. Муция Сцеволы первого правоведа того времени, для ознакомления юноши с римским правом. Цицерон постоянно находился при нем, а после смерти его вступил в такие же близкие отношения с другим знаменитым юристом из той же фамилии – верховным жрецом К. Муцием Сцеволой. Одновременно с правом Цицерон изучал очень усердно и философию. Короткий перерыв в этих научных занятиях был произведен только походом, который Марк совершил в 89 г. под начальством Помпея Страбона и вместе с сыном этого последнего, Гн. Помпеем, игравшим впоследствии такую значительную роль в его судьбе. Годы междоусобий, порожденных Марием и Суллой, Цицерон провел вдалеке от света, занимаясь только науками и ораторскими упражнениями; юношеский возраст его давал ему право держаться в стороне от всяких партий. С особенным рвением углублялся он в изучение философии под руководством Филона Ларисского и стоика Диодота; этот последний и жил у него в доме. С Диодотом Марк занимался преимущественно диалектикой; не проходило ни одного дня без ораторских упражнений на греческом или латинском языке. К этому времени относится также его знакомство с приезжавшим два раза в Рим знаменитым ритором Молоном Родосским.
