Французы было продвинулись вдоль берега, но сами влезли в «угол» между морем и линией укреплений на возвышенностях, составлявший примерно 30 градусов, поэтому их стали поражать фланговым огнем. Подтянув подкрепления, предприняли было решительную атаку, и турки не выдержали, покатились назад, но французы, уже торжествовавшие победу и кинувшиеся их преследовать, угодили под залпы собственной корабельной артиллерии. С другой стороны, и турецкие части, делая попытки сбросить десанты в море, нарывались на огонь флота и откатывались обратно. В этих боях впервые прославился энергичный командир дивизии Мустафа Кемаль (будущий освободитель и первый президент Турции). Отразив натиск противника на своем участке, он пришел к мысли не тратить больше силы в бесплодных контратаках и перейти к жесткой обороне, приказав своим аскерам зарываться в землю.
Господствующие высоты остались у турок, а высадившиеся войска очутились на прибрежных низменных участках, которые хорошо простреливались. Чтобы уменьшить потери, французы и англичане тоже зарывались, причем старались приблизиться к противнику, чтобы оказаться в "мертвой зоне" турецкой артиллерии. И в некоторых местах позиции сторон находились в каких-нибудь 100 м друг от друга. Смириться с неудачей западные державы никак не желали — это казалось просто унизительным для их престижа, не одолеть каких-то там жалких турок! Их сперва и всерьез-то не принимали в качестве противника. Наращивали силы. Французы сняли д`Амада и назначили ген. Гуро. В Британии морской лорд Фишер сам не выдержал такого позора и ушел в отставку, а вслед за ним «ушли» и Черчилля. Но очередные штурмы приводили только к неудачам и потерям.
В принципе на простреливаемых со всех сторон плацдармах англичанам и французам могло прийтись совсем худо. И от истребления спасало их лишь то, что у турок стали иссякать боеприпасы. Ведь снаряды у них были привозные. По морю их теперь доставить было нельзя. А нейтральная Болгария, сперва заигрывавшая с немцами и пропускавшая через свою территорию военные грузы, при начале Дарданелльской операции решила, что туркам конец, и взялась торговаться с Антантой, чтобы урвать кусочек Османской империи. Запасы, сделанные перед войной, растаяли. И турецкая артиллерия почти совсем замолчала, даже не отвечая на обстрелы — остатки снарядов берегли лишь для отражения атак. Немцы помогали, чем могли. Послали в Турцию отряд из 250 опытных саперов-инструкторов, чтобы научить союзников строить сильную оборону, развернуть минную войну. Проявили себя и подводные лодки. 25.5 субмарина U-21 капитан-лейтенанта Герзинга потопила британский линейный крейсер «Трайумф», поддерживавший огнем десантные войска, а через 2 дня она же отправила на дно линейный крейсер «Маджестик». Англичане запаниковали и отвели свои крупные корабли от Галлиполи. Так что выдохшиеся части на полуострове лишились главного преимущества и "пробивной силы". И здесь пошла изнурительная позиционная война.
Продолжалась позиционная война и на Западном фронте. После февральских и мартовских неудачных попыток срезать Нуайонский выступ, французское командование предположило, что просто немцы на этих участках очень уж сильно укрепились. И попробовало сменить направление удара. В апреле решили организовать еще одну частную операцию и срезать другой выступ, поменьше у Вевра, восточнее Вердена. Но результат получился примерно таким же. Была произведена мощная артподготовка — она длилась аж 6 дней! Первую траншею немцев перемешали в пух и прах. А у второй атакующих солдат, лезущих густыми цепями, посекли пулеметами и побили артиллерией.
Немцы по-прежнему перебрасывали части на Восток. Как раз в это время они готовили Горлицкий прорыв, для чего требовалось снять с Запада 2 корпуса, и чтобы отвлечь внимание противников, не дать им воспользоваться ослаблением боевых порядков, германское командование решило провести частную наступательную операцию в Бельгии, у Ипра. Для демонстрации были выбраны позиции французской африканской дивизии, прикрывавшей стык бельгийской и британской армий. И здесь во второй раз за время войны немцы применили химическое оружие. Но не в снарядах, как на русском фронте, а подготовили газобаллонную атаку. Было завезено и установлено на участке в 6 км 6 тыс. баллонов, содержавших 160 тонн хлора. Причем от перебежчиков французы еще 13.4 узнали о "контейнерах, содержащих удушающий газ в батареях по 20 цилиндров на каждые 40 метров". Но командование Антанты не придало этому большого значения. И утром 22.4 разыгрался кошмар. Выход газа продолжался 5 минут и образовалось облако высотой в человеческий рост, достигавшее в глубину 600–800 м.
Очевидец вспоминал: "Солдаты увидели, что огромное облако зелено-желтого газа поднимается из-под земли и медленно движется по ветру в направлении к ним, что газ стелется по земле, заполняя каждую ямку, каждое углубление, затопляя траншеи и воронки. Сначала удивление, потом ужас и наконец паника охватила войска, когда густые облака дыма окутали всю местность и заставили людей, задыхаясь, биться в агонии. Те, кто мог двигаться, бежали, пытаясь, большей частью напрасно, обогнать облако хлора, которое неумолимо преследовало их". Было отравлено 15 тыс. чел., из них 5 тыс. погибло. Применение химического оружия вызвало и гигантский психологический эффект — у соседних частей, куда стали выходить пораженные, нервы тоже не выдержали, они бежали целыми полками. И участок фронта в 10 км остался совершенно открытым. Но… и немцы оказались не готовы к подобному результату. Ведь эксперименты в Польше не вызвали нужного эффекта, и к газам в руководстве относились скептически. И в этот раз опять пустили больше для эксперимента, ну а заодно попугать, усилить воздействие своей демонстрации. А наступать должен был всего один 24-й корпус, снабженный респираторами — их у немцев было ограниченное количество. Корпус продвинулся на 2–4 км и остановился. Именно такую задачу ему и ставили. А когда выяснилось, что перед ним открытая брешь, то крупных сил, чтобы развить успех, под рукой у германского командования не имелось.
К 24.4, пока их подтянули с других участков, прорыв уже закрыли канадцы и французские подкрепления, и атаки были отбиты. 1.5 подвезли еще баллоны с газом и повторили удар. Однако прежнего эффекта уже не получилось. Применение хлора больше не было неожиданностью, войска были проинструктированы, и британские ученые очень оперативно выдали рекомендации по мерам самозащиты, которые довели до солдат: своевременно уходить с пути газового облака, забираться на возвышенные места, закрывать нос и рот влажными повязками. И хотя пораженных все же хватало, но смертность понизилась — погибло только 90 чел, "кто сразу, а кто после долгих страданий". В итоге немцам удалось лишь решить первоначальную задачу чисто демонстративного характера — ценой утраты внезапности. И на Западе, и в России стали разрабатываться средства защиты. И собственное химическое оружие. Дело-то это, как выяснилось, было несложное. Просто раньше не считали возможным или допустимым широкое применение в войне отравляющих веществ. Но напомним, что в международном праве того времени считался общепризнанным принцип "как и другой". И методы, используемые одной стороной, становились автоматически разрешенными и для ее противников.
Любопытно отметить, что после войны германские генералы и политики оправдывались в своих мемуарах, что под Ипром малость не рассчитали. Дескать, на самом деле просто хотели поэкспериментировать с химическим оружием — а предназначалось оно для русских. И характерно, что такие «извинения» западными читателями и историками вполне понимались и принимались. Кстати, стоит еще упомянуть, что изобретатель устройств, распылявших хлор, руководитель "Института кайзера Вильгельма" Ф.Хабер, по сути повторил судьбу доктора Гильотена, ставшего жертвой изобретенной им гильотины. Он удостоился высоких почестей, но был евреем, и после прихода к власти Гитлера погиб в газовой камере концлагеря.
На море "неограниченная подводная война" так и не была объявлена, но 7.5 случилась трагедия «Лузитании». История эта довольно темная, ей посвящено огромное количество как серьезной, так и бульварной литературы. Если же касаться только фактов, то этот английский лайнер, считавшийся одним из самых крупных и комфортабельных, совершал очередной рейс из Нью-Йорка в Ливерпуль. «Лузитания» была вооружена, в трюм приняли военные грузы, винтовки, снаряды, словом, под статус мирного судна никак не подходила. Но приняла и 2 тыс. пассажиров, значительная часть из них была военными, канадцами и англичанами, ехавшими на фронт, однако покупали билеты и американцы. 4–6.5, когда «Лузитания» приближалась к Британии, по радио были получены несколько предупреждений об активизации германских подлодок в этой зоне. Тем не менее лайнер продолжал путь, причем довольно тихим ходом (скорость являлась очень эффективной защитной мерой от атак субмарин — в подводном положении они двигались медленно). И подводная лодка U-20 по столь хорошей мишени не промазала. Пустила 2 торпеды, внутри судна сдетонировал груз боеприпасов, и погибли 1195 пассажиров, в том числе 291 женщина и 94 ребенка.
