Тогда такой вопрос, возможны ли приемы защиты в той идеологической войне, которую мы всегда проигрывали? О том, похоже, никто не думал. А они были, эти приемы самозащиты. Меня, например, именно «официальная» ложь вдохновила на бой, вернее, на поиск правды. Я отвечаю шептунам новыми книгами. Пусть враги сильнее страдают от зависти. Пусть глотают собственную желчь, рвут свою печень: удел слабого – страдание.
Слабы не мы, а они, на нашей стороне правда! Вот в чем хочу убедить читателя. За это и оговаривают меня.
…Кстати, ваш вопрос о кресте кем задан? Зачем повторять за ними? Не лучше ли задуматься, разве Мурад Аджи придумал тенгрианскую веру? Ее символику? Разве Мурад Аджи сочинил сюжеты тюркских орнаментов, которым тысячи лет? Там всюду равносторонний крест – знак Тенгри. Это же азы нашей культуры, ее высший символ, фундамент. Сколько еще молчать о нем?.. И кому на руку наше «гордое» молчание?
Об этих находках из курганов всегда запрещалось говорить. И не говорили.
Что делать, не все видят Время, мне повезло больше других, поэтому мой долг не молчать, а рассказывать: люди должны знать знаки своей культуры. Что в том плохого? Уверен, рано или поздно в тюрках проснется память и заговорит совесть… Что, если мои книги знак возрождения той – уснувшей! – культуры?
Что, если географ стал историком по воле Неба? Он поднял глаза и сквозь серые тучи увидел солнце (по-тюркски «гун»). Небесные лучи расходились ровными крыльями, складывая равносторонний крест, – знак силы, побеждающей тьму. Отсюда – Небесный Бог, наш Верховный Тенгри. Все на свете дает только Он, самый справедливый Судья, так считали древние тюрки. Мне Он дал дух гунна и концепцию Великого переселения народов.
Правда, иные читатели не понимают меня, не хотят, они переиначивают сказанное не из-за того, что непонятно написано, а из-за того, что воспитаны в неверии. Во всем видят подвох и «25-й кадр».
Как их перевоспитать? Давайте думать сообща.
– Мурад Эскендерович, но людей можно понять, очень неожиданны ваши книги. Так, на обложке «Тюрки и мир: сокровенная история» помещена русская икона, она вызвала протест у мусульман. Зачем вы ее поместили?
Слушая вас, честное слово, удивляюсь. В каком же дремучем болоте мы сидим… Лучше спросите, кто изображен на иконе? Отвечу: Умай. В духовной культуре предков она – женское земное начало. Через Умай Тенгри посылает людям Свое благоволение. Ребенок в Ее руках – дар Божий… Тюрки называли его Майдар (Умайдар), то есть Дар Умай. Он и есть Спаситель мира.
Забыли Тенгри, забыли Умай, забыли Майдара, вот и сидим у разбитого корыта, с перекошенными от подозрений рожами… Дай нам «25-й кадр».
А его у меня нет!
Икона – плод тюркской культуры, она напоминание о Всевышнем. Дословный перевод слова с древнетюркского языка «говори истинно», или «раскрой душу». Каждая орда видела свой лик Умай – лик покровительницы. Икона, собственно, и делала орду ордой! Скажем, была Донская Умай, ее почитали улусы и юрты Дона.
На обложке моей книги помещена Киевская Умай, в XVI веке московские тюрки, приняв христианство, назвали ее Владимирской Богоматерью. Подобное случилось с Казанской Умай… Так же попала в еще тенгрианскую Москву на исходе XIV века Смоленская икона (бывшая Литовская Умай), ставшая ненужной Литве, где уже доминировали католические настроения… Мы сами разбазаривали прошлое, сами теряли знаки своей культуры. И уже забыли о них. Вот почему я сделал такую обложку книги. В напоминание.
Хотел показать: утраченное наследие народа не пропадает! Как и сам народ. Они лишь меняют имя, называются по-другому.
Или такой пример. В 1969 году в Иссыкском кургане советские археологи нашли «Золотого человека», уникальнейшее захоронение тюркского царя в полном облачении. Но лучше бы не находили. Исследование находки вели под диктовку Москвы. Череп исчез тут же – он принадлежал европеоиду, а это никак не состыковывалось с теорией «диких кочевников», которую отстаивает Запад. Золотой крест, украшенный драгоценными камнями, огнем сиявший на шлеме царя, тоже таинственно исчез. В шлеме осталась лишь дырочка… Когда у меня была встреча с президентом Казахстана, я обратил его внимание на эту дырочку и рассказал о недостающей детали. Он понял.
А в Иссыкском кургане нашли еще и чашу с надписью, которая датирована V веком до новой эры. Текст содержит тридцать рунических знаков. Анализ, проведенный крупнейшими учеными Института востоковедения АН СССР, подводил к мысли, что надпись на чаше не читается. И ни слова в заключении не было о древнетюркском языке, хотя о руническом письме Древнего Алтая к тому времени ученые знали.
«Археологов всегда интересовало древнетюркское золото, а не надписи», – сказал я президенту. Реакция последовала тут же. «Золотому человеку» из Иссыкского кургана вернули «утерянный» крест. К сожалению, дальше дело не пошло, а я обрел врагов в среде казахской науки. Они так и не поняли, как по дырочке в шлеме можно узнать о нечистоплотности дельцов от науки.
Увы, удивляться тут нечему, подлог – привычка советской школы, в том всякий раз убеждался, когда, желая выяснить иные «тонкие» вопросы по тюркам, открывал Большую Советскую Энциклопедию (этот многотомный труд до недавней поры считался «источником правильного мировоззрения и понимания жизни», здесь была самая-самая верная трактовка имен и событий). БСЭ невероятно интересна и сейчас – понимаешь не то, что нас кормили гадостью, отбросами науки, а то, как быстро меняются воззрения людей на события. К счастью, в том и состоит ход жизни, точнее, развитие общества. Переоцениваются факты, переосмысливаются личности в истории.
На эту тему часто получаю письма читателей, вижу, люди теперь другие, они сами ищут чистые родники слова, сами идут к ним. Вот строки из письма, которое было бы невозможно лет двадцать назад: «В БСЭ приведена любопытная карта границ тюркского каганата в 6–8 веках. Южная граница каганата проходит по Великой Китайской стене!.. А буквально рядом, в статье «Тюркские языки», говорится совершенно иное. Это интересно читать теперь, когда на события есть другая – ваша! – точка зрения».
Воистину, умей читать написанное. Хотя бы в XXI веке люди учатся читать с открытыми глазами.
Этот мой читатель, доктор биологических наук, с зоркостью, которая вообще свойственна «естественникам», увидел и другие несообразности официальной истории. Так, он подметил «округлости», с которыми писала БСЭ о том, на какой огромной территории распространены тюркские языки, не упоминая при этом главное: кто такие тюрки? О самих носителях языка в многотомном издании нет и слова! «Как все материалы, которые содержат новый взгляд на известные события, ваши книги пробуждают интерес к реальной истории, к тому, что скрыто и утеряно. Можно даже сказать, они формируют новое мировоззрение, а если не формируют, то уж точно не оставляют равнодушным».
К сожалению, не так хорошо получается в реальной жизни, радоваться пока рано… Новый энциклопедический словарь, изданный в 2008 году, решил проблему по-своему – вообще не упоминает многие темы, связанные с тюрками. Со страниц исчезли десятки терминов тюркского корня, которые были в старом издании Словаря. Исчезли упоминания о Дешт-и-Кипчаке, о тюркских городах и курганах. Канули в небытие ученые, исследовавшие тюркскую тематику, – В. Томсен, Д. Мессершмидт, С. Руденко и другие. Случайно ли? Конечно нет.
Доходит до нелепости. Из Словаря убрали «кафтан», «папаху» (упоминалось, что это тюркские слова). А с камзолом вообще рассмешили людей. В старой книге было два толкования слова – европейская одежда в XVII–XVIII веках и старинная одежда башкир, татар, казахов, то есть тюрков. Вы не поверите, но в последнем издании камзол «превратили» в европейскую одежду. О том, что камзол был от тюрков, Новый энциклопедический словарь молчит!
Не утверждаю, однако есть повод заметить, мои книги очень внимательно читают в научных и некоторых властных кругах, если из Нового энциклопедического словаря исчезли статьи, на которые я ссылался. Случайными такие совпадения не бывают.
– Скажите, сумели бы Вы еще раз приготовить необыкновенное книжное «блюдо», каким была «Полынь Половецкого поля»?
Вопрос понятен, но сначала краткая преамбула.
Пожалуйста, не делайте догадок в мой адрес и тем более, не судите о моих «кулинарных» дарованиях по чужим пересказам. В своих книгах я стремлюсь выступать зеркалом, хочу, чтобы читатель видел в тексте отражение своих мыслей и чувств, тех, что созрели в нем самом. Если человек не готов к серьезному разговору, ему лучше отложить мои книги в сторону.
Ведь читатель всегда выступает как своеобразный «соавтор» писателя. Прочитанное он дополняет собственными выводами. Иногда они совпадают с идеями книги, иногда очень далеки от них. Здесь все зависит от нравственных установок, жизненного опыта, образованности и, конечно, интеллекта читателя. Отсюда полярность суждений о «Полыни…». Для одних ее «вкус» незабываем, для других – непереносим.
