Но история не любит ждать опоздавших. О Первой мировой говорят, что она была не нужна России. Это так же верно, как и то, что мнения России в этом вопросе никто не спрашивал. Она была неизбежна, участие в ней нашей страны закладывалось всей предшествующей внешней политикой. И к ней страна оказалась не готова.
Война разрушила все перспективные планы, привела к стагнации в промышленности и катастрофе в сельском хозяйстве. К хаосу на транспорте, инфляции, росту цен на основные товары и безудержному росту государственного долга. За годы войны он вырос на 8 млрд. руб., достигнув к 1917 году 11,3 млрд. руб.[52].
Транспорт не справлялся с перевозками. Предприятия испытывали острую нехватку металла, топлива, сырья. Сельское хозяйство лишилось миллионов рабочих рук. В городах начались перебои с продовольствием.
«Выпуск бумажных денег достиг двойной суммы нашего металлического запаса, поезда приходили с запаздыванием на два часа, хлеб вздорожал на 5 коп. на фунт и риттиховская разверстка дала лишь половину ожидавшегося подвоза», — вспоминал член ЦК кадетской партии А. С. Изгоев[53].
В этих условиях правительство предпринимало ряд мер по государственному регулированию экономики. В мае 1915 года было создано Особое совещание по усилению снабжения действующей армии главнейшими видами боевого довольствия. К августу 1915 Особых совещаний было уже пять: по обороне; по обеспечению топливом путей сообщения (учреждений; предприятий, работающих на оборону); по перевозке топлива, продовольствия и военных грузов; по продовольственному делу; по устройству беженцев.
Согласно Положению о совещаниях, утвержденному Николаем II 17 августа 1915 г., Особые совещания являлись «высшим государственным установлением», имели право требовать содействия всех общественных и правительственных организаций, устанавливать предельные цены, срок и очередность исполнения заказов, налагать секвестр, проводить реквизиции» и т. д.[54]. Особые совещания имели свои отраслевые органы, такие, как «Металлургический комитет», «Центральное бюро по закупке сахара» и другие.
Практически одновременно с Особыми совещаниями были созданы «Военно-промышленные комитеты», которые, являясь объединениями фабрикантов, осуществляли мобилизацию частной промышленности для военных нужд. Правда, до Февральской революции ВПК получили от казны заказы на сумму около 400 млн. руб., но выполнили менее половины[55].
В производстве вооружений к 1916 году удалось добиться определенных успехов, но, одновременно с милитаризацией промышленности, вызревала новая проблема — стремительно рушился товарный рынок, в частности — рынок продовольствия.
В 1914‑15 годах в России формировалась карточная система распределения продовольствия. В 1915 году правительством были установлены «твердые цены» на хлеб. В 1916 году была введена продразверстка, или «риттиховская разверстка», по имени министра земледелия А. А. Риттиха. Впоследствии уже Временное правительство, продолжая попытки урегулировать снабжение городов продовольствием, установило хлебную монополию, нормы потребления для крестьян, предписывая сдавать все продукты сверх нормы государственным закупщикам. В деревни отправились первые вооруженные продотряды.
Говоря о действиях большевиков в 1917‑1918 гг. и далее, очень важно выделить проблемы и пути их разрешения, доставшиеся им в наследие от предыдущих властей, и проблемы, созданные самой молодой Советской властью. К сожалению, современная «массовая история» склонна все беды, неудачи и непопулярные меры по их преодолению приписывать исключительно большевистскому перевороту, что мало соответствует истинному положению вещей. Многие процессы зародились задолго до Октября, они развивались по нарастающей еще при царской администрации, затем при Временном правительстве и достались большевикам в динамике, далеко не достигнув своего пика.
Тем важнее проследить историю их зарождения и развития.
В этой работе, говоря об экономике, мы сосредоточимся, преимущественно, на продовольственной проблеме. По ряду причин: прежде всего тенденции, породившие острую нехватку продуктов питания в Российской империи 1914‑1917 гг., являлись общими для всей экономики, а продовольственная проблема, как мы увидим ниже, втягивала в свою орбиту и вопросы транспортного сообщения, и ценообразования, и многие другие. Соответственно, и методы ее разрешения в значительной мере являлись для царского правительства стереотипными, аналогичные им принимались во всех остальных сферах. Таким образом, продовольственная проблема может служить для нас отличным примером процессов, происходящих в других секторах экономики.
Во-вторых, нехватка продовольствия являлась для общества одной из самых резонансных тем. На основании анализа газетных публикаций нетрудно проследить, как реагировало общественное мнение на возникшие трудности и как воспринимало предлагаемые правительством меры по их разрешению.
Наконец, именно продовольственная проблема явилась непосредственной причиной восстания в Петрограде 1917 года, ставшего прологом Февральской революции. Впоследствии же, по мере стагнации и развала промышленности, борьба за хлеб стала одной из главнейших задач власти.
Все это заставляет выдвинуть продовольственную проблему на первый план в анализе экономических процессов рассматриваемого нами периода.
2. Первая мировая: развал тыла, продовольственный кризис в первый год войны
О продовольственном кризисе, разразившемся в годы Первой мировой войны в России, нам известно, преимущественно, как о перебоях с поставками хлеба в крупные города, в основном в столицу, в феврале 1917 года. Существовали ли подобные проблемы ранее и сохранились ли они позже? Если дальнейшим усилиям Временного правительства по снабжению городов продуктами первой необходимости просто уделяется мало внимания, то работы, посвященные возникновению и развитию продовольственного кризиса в царской России и вовсе можно пересчитать по пальцам.
Закономерным результатом такого бессистемного подхода является представление о внезапно возникших перебоях в феврале 1917 и полном крахе снабжения и разрухе после Октябрьской революций — как о разных, не связанных между собой явлениях. Что, конечно, оставляет широкое пространство для самых крайних, подчас совершенно конспирологических трактовок событий. Автору доводилось читать ряд работ, где доказывалось, что «хлебный бунт» в Петрограде зимой 1917 года явился результатом заговора, умышленного создания дефицита с целью вызвать народные волнения.
В действительности продовольственный кризис, вызванный рядом как объективных, так и субъективных причин, проявился в Российской империи непосредственно с началом войны. Фундаментальное исследование рынка продовольствия этого периода оставил нам член партии эсеров Н. Д. Кондратьев, занимавшийся вопросами продовольственного снабжения во Временном правительстве. Его работа «Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции» была издана в 1922 году тиражом в 2 тыс. экземпляров и быстро стала библиографической редкостью. Переиздана она была лишь в 1991 году, и сегодня, благодаря массиву приведенных Кондратьевым данных, мы можем составить впечатление о процессах, происходивших в империи в период с 1914 по 1917 гг.
Материалы анкетирования, которое проводило Особое совещание по продовольствию, дают картину зарождения и развития кризиса снабжения. Так, по результатам опроса местных властей 659 городов империи, проведенного 1 октября 1915 года, о недостатке продовольственных продуктов вообще заявили 500 городов (75,8 %), о недостатке ржи и ржаной муки — 348 (52,8 %), о недостатке пшеницы и пшеничной муки — 334 (50,7 %), о недостатке круп — 322 (48,8 %)[56].
Материалы анкетирования указывают общее число городов в стране — 784. Таким образом, данные Особого совещания можно считать наиболее полным срезом проблемы по Российской империи 1915 года. Они свидетельствуют, что, как минимум, три четверти городов испытывают нужду в продовольственных товарах на второй год войны.
Более обширное исследование, также относящееся к октябрю 1915 года, дает нам данные по 435 уездам страны. Из них о недостатке пшеницы и пшеничной муки заявляют 361, или 82 %, о недостатке ржи или ржаной муки — 209, или 48 % уездов[57].
Таким образом, перед нами черты надвигающегося продовольственного кризиса 1915‑1916 гг., который тем опаснее, что данные обследования приходятся на осень — октябрь месяц. Из самых простых соображений понятно, что максимальное количество зерна приходится на время сразу после сбора урожая — август‑сентябрь, а минимальное — на весну и лето следующего года.
