Другое дело, что приказ Г. И. Левченко не во все внес ясность. В нем имели место недостатки, особенно в вопросе использования сил флота. Что же касается командующего Черноморским флотом и Военного совета флота, то, по мнению Г. И. Левченко, их пребывание в Севастополе было излишним, так как основные силы флота уже были на Кавказе. Такого же мнения, как мы уже отмечали, был и Военный совет флота.
Документы говорят о том, что Военный совет войск Крыма подготовкой приказа о создании двух оборонительных районов занимался еще в Алуште. Ведь не случайно в Алушту были вызваны командующий и штаб Приморской армии. Кроме того, утром 3 ноября вице-адмирал Г. И. Левченко из Алушты направил боевое донесение начальнику Генерального штаба маршалу Б. М. Шапошникову, в котором, в частности, просил: «Прошу санкционировать создание центров управления под моим руководством на базе штаба ЧФ и Приморской армии в Севастополе и на базе штаба 51-й армии под руководством генерал-лейтенанта П. И. Батова в Керчи…».[139]
Получил ли Г. И. Левченко согласие Генерального штаба или Ставки — судить трудно, пока не удалось, обнаружить документов на этот счет. Но даже если и не получил, но претворил свой замысел в жизнь, не побоявшись ответственности, — это говорит в его пользу. Невольно возникает еще один вопрос в связи с этим документом: почему создание центра управления в Севастополе намечалось под руководством Г. И. Левченко? Ответ здесь может быть только один. Оба центра — СОР и КОР — подчинялись командующему войсками Крыма. Г. И. Левченко просил разрешения оставаться ему и штабу в Севастополе. Впоследствии Ставка примет решение о дислокации командования войск Крыма и Керчи, но ему по-прежнему будут подчинены оба оборонительных района. Нельзя не отметить того, что все проводимые Г. И. Левченко организационные изменения предварительно были согласованы с заместителем народного комиссара ВМФ армейским комиссаром 2 ранга И. В. Роговым. Он находился в то время в Севастополе и в 18 ч 15 мин 4 ноября на эсминце «Бойкий» вышел из Севастополя в Геленджик.[140]
Противник продолжал наносить удары на стыке 8-й бригады и 3-го полка морской пехоты, стремясь прорваться в Бельбекскую долину. Весь день шли упорные кровопролитные бои. 8-я бригада прочно удерживала свои рубежи, а первый и третий батальоны 3-го полка, понеся большие потери, вынуждены были отойти южнее Дуванкоя. Гитлеровцы овладели селениями Биюк-Отаркой и Гаджикой.[141] С помощью введенного в бой 17-го батальона морской пехоты (командир старший лейтенант Л. С. Унчур) и 80-го отдельного разведывательного батальона Приморской армии (командир капитан М. С. Антипин) части 3-го полка морской пехоты приостановили наступление немцев и закрепились на подступах к Дуванкою.[142]
Авиация главной базы ночью из-за плохой погоды боевых вылетов не производила. Днем 20 самолетов 11-го штурмового авиаполка (командир майор И. М. Рассудков) в сопровождении 10 истребителей вылетели на штурмовку сосредоточения сил противника в долине р. Бельбек. Они шли группами. Первую вел старший лейтенант Алексей Пакалюхин, а вторую — заместитель командира эскадрильи капитан Николай Хрусталев. В момент штурмовки в воздухе появилась группа немецких истребителей. Завязался бой. Два вражеских самолета атаковали машину Хрусталева. На помощь поспешил лейтенант Владимир Фомин и сбил один из них. Но второй успел дать очередь по машине Хрусталева, самолет загорелся и терял высоту. Тогда верный сын Родины коммунист Николай Титович Хрусталев, подобно Николаю Гастелло, последними усилиями направил горящую машину иа скопление техники врага.[143]
У командующего Черноморским флотом состоялось совещание, на котором присутствовали Г. В. Жуков, Н. М. Кулаков, И. Е. Петров, П. А. Моргунов. Генерал-майор И. Е. Петров доложил собравшимся, что он ознакомился с организацией и силами обороны и отметил высокие моральный дух защитников Севастополя. Он выразил полную уверенность в том, что с выходом всех частей и соединений Приморской армии оборона Севастополя будет упорной и длительной, а командующий предложил назначить своим заместителем генерал-майора П. А. Моргунова, а самому разместиться на командной пункте береговой обороны.[144]
Подводя итоги совещания, Ф. С. Октябрьский обратил внимание на необходимость быстрейшего вывода Приморской армии к главной базе и просил И. Е. Петрова немедленно включиться в руководство отражением наступления противника.
Генерал-майор И. Е. Петров отдал приказ за № 001, которым объявил о вступлении в командование войсками Севастопольского оборонительного района. В приказе сообщалось, что в исполнение обязанностей члена Военного совета СОР вступил бригадный комиссар М. Г. Кузнецов, а начальником штаба CОР — полковник Н. И. Крылов[145] (см. Приложение № 8). П. А. Моргунов пишет, что данным приказом он был назначен заместителем командующего СОР.[146] Это не совсем так.
В этом приказе о П. А. Моргунове речь не шла. Командующим СОР И. Е. Петровым в тот же день было отдано еще несколько приказов и боевых распоряжений: приказ № 002 о составе войск Севастопольского оборонительного района, приказ № 003, которым заместителем командующего СОР назначался генерал-майор П. А. Моргунов.[147]
В 17 ч 35 мин командующий СОР И. Е. Петров отдал боевое распоряжение № 0056, в соответствии с которым 19-му батальону морской пехоты (командир капитан А. Ф. Егоров) надлежало немедленно занять рубеж к северу от д. Черкез-Кермен и не допустить туда противника, 18-му батальону морской пехоты (командир капитан М. С. Черноусов) поступить в распоряжение командира батальонного участка полковника А. Г. Дацишина с задачей прикрыть долину Дуванкой.[148]
В 19.00 И. Е. Петровым было отдано боевое распоряжение № 0088 2-му Перекопскому батальону морской пехоты немедленно занять и оборонять рубеж Черкез-Кермен — гора Яйла-Баш левее второго батальона 3-го полка морской пехоты.[149] В соответствии с боевым распоряжением № 0059 батальону училища имени ЛКСМУ надлежало к 8.00 следующего дня занять и подготовить к обороне участок гора Чатаритир — высота 113,7 позади второго батальона 3-го полка морской пехоты.[150]
Все приказы и боевые распоряжения командующего СОР генерал-майора И. Е. Петрова, отданные в этот день, как и в последующие, были исполнены, а не остались на бумаге.
В 19.00 командующий Черноморским флотом донес Верховному Главнокомандующему и наркому ВМФ о тяжелом состоянии обороны главной базы. Единственная надежда на то, что через день-два подойдут свежие части Приморской армии. Если этого не будет, противник прорвется к Севастополю. Далее в донесении отмечалось, что, исходя из обстановки, было уже написано два донесения, но никаких указаний и ответа на них не поступило. Если вновь не будет ответа, командующий будет считать свои действия правильными. Ф. С. Октябрьский доложил, что руководство сухопутной обороной он передал согласно приказу командующего войсками Крыма генерал-майору Петрову.
Телеграмма заканчивалась: «Если позволит обстановка довести дело эвакуации до конца, после выполнения намеченного плана ФКП флота будет переведен в Туапсе, откуда будет осуществляться руководство флотом и бовыми действиями на Черноморском и Азовском театрах.
Данные мероприятия согласованы, целиком одобрены ВС войск Крыма тт. Левченко и Роговым.
Октябрьский».[151]
Командующий флотом, отправляя донесение, не мог знать, что вопрос о нем уже решен Москвой. Вскоре он получил телеграмму за подписью контр-адмирала В. А. Алафузова следующего содержания: «Октябрьскому. Нарком приказал [в] связи [с] обстановкой Вам находиться [в] Севастополе».[152]
Штаб СОР разместился на командном пункте береговой обороны. Здесь же разместился командный пункт начальника артиллерии СОР и Приморской армии полковника Н. К. Рыжи, с которым находился и начальник артиллерии береговой обороны подполковник Б. Э. Фаин с оперативной группой. Такое размещение штабов позволяло оперативно решать вопросы боевого взаимодействия и управления силами.
В 2 ч 34 мин был отдан боевой приказ штаба СОР № 001, подписанный командующим войсками СОР И. Е. Петровым, членом Военного совета М. Г. Кузнецовым и начальником штаба СОР Н. И. Крыловым.[153] В целях объединения действий всех частей и отрядов, обороняющих подступы к Севастополю, и организации надлежащего управления ими создавались три сектора сухопутной обороны. Заметим, что для организации противовоздушно-десантной обороны главной базы еще в июне 1941 г. было образовано три сектора и назначены коменданты. Комендантом 1-го сектора являлся начальник школы БО и ПВО майор П. П. Дешевых; 2-го — командир учебного отряда контр-адмирал Н. Д. Абрамов; 3-го — командир местного стрелкового полка подполковник Н. А. Баранов. Комендантами секторов сухопутной обороны по приказу № 001 оставались эти же лица. У читателей может сложиться мнение, что ничего не изменилось по сравнению с тем, что было. Однако это далеко не так.
