В символике Западной Европы XVIII–XIX веков уцелели кое-где и двуглавые орлы, но преобладают одноглавые, западные. Нам неизвестно ни одного официального западноевропейского герба какого-либо значительного государства XVII–XIX веков, где одноглавый орел смотрел бы на восток. Если таковые и есть, то их очень немного.
Романовы сохранили двуглавого орла как символ своей новой России. Лелеяли мысль восстановить огромную Империю, но уже под своей властью. Во всяком случае, такие замыслы приписываются Петру I [4т2], гл. 2:17.
21. В эпоху Реформации создали образ «Корабля Дураков», над которым заставили потешаться всю Европу. Реформаторы осмеивали Ордынскую Империю
В эпоху Реформации в Европе сотворили впечатляющий образ «Корабля Дураков» [КАЗ]. Конечно, в обществе всегда обсуждалась тема «умных и дураков». Но только в эпоху Реформации этой теме придали прямо-таки «государственное звучание». В форме иносказаний ее стали пропагандировать, внедряя в общественное сознание. Якобы в 1494 году публикуется книга Себастиана Бранта «Корабль Дураков». При этом у Брандта «идет речь то о "корабле дураков", то о целом "ДУРАЦКОМ ФЛОТЕ"» [93:1], с. 683.
Книга богато иллюстрирована, причем не кем-нибудь, а самим А. Дюрером. Впрочем, мы показали, что произведения, приписываемые ему, созданы, скорее всего, столетием позже, в XVII веке. Но так или иначе, иллюстрации к «Кораблю Дураков» выполнены выдающимися мастерами.
Саму книгу Бранта избрали лишь как предлог для обнародования большого числа гравюр на тему «Корабля Дураков». Поскольку они мало связаны с содержанием книги, их смысл отразили в подписях.
Шумный успех книги обязан именно гравюрам. Теперь понятно – над какими «дураками» призывали издеваться. Над Великой Империей, над ее учреждениями, над православной верой, над казацкими = израильскими войсками.
Рис. 101. Западный богемско-моравский одноглавый орел с османским полумесяцем на груди [1036], с. 46
Впрочем, еще стоявшими гарнизонами в Европе XVI–XVII веков. Мятежники и провокаторы пока еще их опасались, а потому смех и сатиру вуалировали, не указывая напрямую цель нападок. Призывали как бы повеселиться над «дураками вообще». И в самом деле, разве мало вокруг нас дураков – приговаривали «прогрессивные писатели», разрушители Империи. Формально их было трудно обвинить в оскорблении Империи. Как только кого-либо вызывали в местный имперский суд (тоже, кстати, уже погруженный в атмосферу брожения) и указывали на недопустимость издевательств, например, над ордынской армией, то реформаторы увертливо отвечали: «У нас и в мыслях ничего подобного не было. Это мы бичуем "дураков вообще"».
Демагогия была продуманной. Книги, гравюры, брошюры, пропагандистские листовки успешно играли свою роль. Исподтишка внедряемый скептицизм и лишь слегка замаскированные призывы не повиноваться Империи, активно распространялись среди населения. Расшатывали прежнее единство, общность культуры, языка, религии. Попытки далекой центральной власти воспрепятствовать всему этому, лишь подогревали у какой-то части западного населения интерес к «запретному плоду» и наталкивались на сопротивление западных наместников, уже зараженных идеей мятежа. Вероятно, именно тогда и внедрили в психологию людей правило: раз что-то запрещается, значит, это интересно. Подтекст был таков: Мы, ордынские наместники, как бы «запрещаем» вам читать печатаемые нами же, мятежные призывы против Империи. Но на самом деле это и есть «правильная литература».
Антигосударственную борьбу прикрыли лозунгом «войны с глупостью». Расчет был на то, что в метрополии Империи не станут возражать, если некоторые западные чиновники начнут бороться с таким очевидным пороком, как глупость.
Как стало ясно потом, мятежники подтачивали основы государства. «Корабль» Империи стремились пустить ко дну. Для начала объявив его «Кораблем Дураков». Саму Империю обозвали «дурацкой», а потому, дескать, нет смысла ее сохранять. Пусть даже большинство населения Европы привержено имперской идее, все равно Царство надо расколоть.
Образ Корабля в качестве символа Империи, плывущего по бурному морю событий и управляемого царями-ханами – «кормчими Корабля», возник, вероятно, еще в XIV–XVI веках. И в наше время иногда говорят о Корабле государства, ведомом твердой рукой Властителя. О мудром Кормчем, стоящем у кормила Корабля. О достойных людях, твердо вставших у штурвала.
«"Корабль дураков" имел ОГРОМНЫЙ УСПЕХ. САТИРА НЕОДНОКРАТНО ПЕРЕИЗДАВАЛАСЬ И ПЕРЕВОДИЛАСЬ НА ИНОСТРАННЫЕ ЯЗЫКИ… Книга послужила ОБРАЗЦОМ для других сатирико-дидактических произведений так называемой "ЛИТЕРАТУРЫ О ДУРАКАХ", РАСПРОСТРАНИВШЕЙСЯ В ГЕРМАНИИ В XVI ВЕКЕ» [93:1], с. 10.
Когда Империю раскололи, и разрушительные призывы, вроде «Корабля Дураков», утратили актуальность, решили грамотно затушевать прежний поджигательский смысл. Сначала ненавязчиво, а потом все громче стали рассуждать, что «Корабль Дураков» – это просто средневековая шутка, сборник карикатур, которыми их мудрые авторы бичевали человеческие недостатки. Дескать, воспитывали людей в духе благородства. Потомки реформаторов вскоре забыли о прежнем смысле пропагандистских погромных акций, и стали изучать их в научных трудах как странноватые проявления «народных обычаев». Вот, например, западноевропейцы в XVI–XVII веках вдруг ни с того ни с сего полюбили презрительно мочиться на османский полумесяц. Обычай даже вошел в пословицы. Отчего бы это?
Анализ содержания «Корабля Дураков» обнаруживает интересные обстоятельства. Оказывается, подлинную суть удается приоткрыть, привлекая вроде бы не относящиеся к теме материалы о средневековых карнавалах. Сегодня нам втолковывают, будто западноевропейские карнавалы XVI–XVII веков были обычными праздниками, на которых люди просто отдыхали, радовались жизни. Однако, это было совсем не так. Во всяком случае, на первых порах. Судите сами.
Оказывается, в эпоху Реформации «Корабль Дураков» объявили символом Ада! Его призывали взять штурмом, в беспощадном бою [415:1], с. 152–156. То есть, «Монгольскую» Империю заклеймили как «Адскую», как «Империю Зла». Под такими лозунгами в Европе, в частности, в Германии, начали устраивать пропагандистские спектакли-тренировки, а потом, уже после раскола Империи, – радостные карнавалы в знак освобождения от власти Руси и Османии. «Корабль Дураков» как символ Ада изображен на многих рисунках [КАЗ], гл. 2.
Кстати, сам Мартин Лютер, вероятно, был все-таки сторонником «Монгольской» Империи, хотя сегодня его причисляют к реформаторам. Вероятно, его идеями и популярностью умело воспользовались уже после его смерти, извратив и направив в выгодное русло. В ответ на разнузданный политический карнавал якобы 1539 года, «Лютер в послании из Виттенберга охарактеризовал шембартлауф (карнавал – Авт.) как ОСОБО БЕЗБОЖНЫЙ СПЕКТАКЛЬ, ВЫСКАЗЫВАЮЩИЙ ПРЕНЕБРЕЖЕНИЕ ЕВАНГЕЛИЮ И ПОЭТОМУ НЕУГОДНЫЙ БОГУ. Историки отмечают выдающуюся роль карнавала 1539 г. в истории шембартлауфа. Заключалась она не только в АКТУАЛЬНОМ РЕЛИГИОЗНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ, но и в чрезвычайно зрелищном и искусном оформлении КОРАБЛЯ и всей процессии» [415:1], с. 153–154.
Кого размещали на «Корабле Дураков», символизировавшем Империю? Вот ответ: «В шутовском доме, стоявшем на полозьях "адовой повозки' ' 1520 г., находились… танцующий черт, шуты, женщины (согласно другому свидетельству, черт, ТУРОК-НЕХРИСТЬ, шут и голая женщина)» [415:1], с. 149. Голых женщин устроители выставляли напоказ, дабы толпе было интереснее смотреть, и чтобы собрать побольше зрителей. А главными персонажами предполагались «турки-нехристи». Реформаторским пальцем указывали на подлинных «плохих людей» – османов и ордынцев, которых нужно изгнать из Европы.
Итак, Корабль Дураков = Адову Повозку во время западных вакханалий ШТУРМОВАЛИ, захватывали с боем. Тем самым, Кораблю = Аду придавался военно-поли-тический смысл. Реформаторы были откровенны и не скрывали целей своей пропаганды разрушения «Монгольской» Империи с оружием в руках.
В красочное оформление спектаклей – инструктажей вкладывались немалые средства. Призывали талантливых режиссеров, художников, актеров, писателей, политиков. Надо полагать, уклоняться от участия в подобных идеологических балаганах становилось опасным. Могли обвинить в «имперских симпатиях». В результате сборища приобретали грандиозный размах.
После раскола Империи карнавалы – инструктажи стали не нужны. Свою разрушительную роль они сыграли. Поэтому их отменили. «Вместо языческого шембартлауфа в 1649 году был введен особый христианский день покаяния, поста и молитв… Кое-что от шембартлауфа сохранилось в состязаниях и процессиях различных гильдий, но как единое целое он больше не возродился… Но еще в XVI, XVII, XVIII вв. продолжали создаваться иллюстрированные хроники шембартлауфа, ЗАКРЕПИВШИЕ ЕГО ПРОКАЗЫ И КРАСОТЫ ДЛЯ ВЕЧНОСТИ И ВОССЛАВИВШИЕ НЮРНБЕРГСКИХ ПАТРИЦИЕВ» [415:1], с. 156.
