Борис Базилевский, человек интересной и сложной судьбы, стремился максимально облегчить положение простых смолян, в первую очередь учителей. Судя по всему, его работа в коллаборационистских органах являлась заданием советских спецслужб.
После занятия немцами Смоленска он был назначен бургомистром, но от этого поста немедленно отказался и стал заместителем начальника города (бургомистра) Б. С. Меныпагина. После открытия Смоленской учительской семинарии ушел на должность ее директора.
На этих постах Борис Базилевский спас многих военнопленных и молодых людей от отправки в Германию.
После освобождения Смоленска дал показания перед советскими комиссиями по расследованию Катынского расстрела, а затем — на Нюрнбергском процессе, свидетельствующие о причастности к расстрелу немцев. Советскими властями не преследовался. Скончался в 1955 году в Новосибирске, где работал профессором Института инженеров геодезии и картографии.
Из газеты «Новый путь»:
«Учительская семинария (К началу второго учебного года)
Учительская семинария открылась в прошлом году в октябре месяце. Многие встретили это событие недоверием. Какая, казалось бы, могла быть учеба, когда война в самом разгаре, рабочих рук не достаёт, а работы повсюду очень много. И вот они говорили: все равно это не надолго. Проучитесь месяц-два и бросите. Не удастся вам даже окончить учебный год. И, кроме того, вы же сами знаете, какие теперь условия для учебы. В классах холодно, многим учащимся придется помимо занятий в семинарии работать где-нибудь или помогать старшим по дому. Да, условия, действительно, были тяжелые. Классы зимой обогревались чугунками. Дрова были сырые и не горели, но тот, кто хотел учиться, не обращал на это внимания. Учащиеся семинарии сами вставляли стекла в окна и раздобывали сухих щепок для растопки.
Занятия в семинарии были налажены благодаря стараниям директора Бориса Васильевича Базилевского и преподавателей, сумевших привить учащимся любовь к литературе и истории. Еще с самого открытия семинарии все учащиеся были обеспечены хлебными и продовольственными карточками. В середине учебного года наиболее успевающим из семинаристов была выдана стипендия в размере 30–25 марок. Летом семинаристам была предоставлена возможность отдохнуть, отбыв кратковременную трудовую повинность (5–7 дней) по уборке урожая. 1-го сентября начался новый учебный год. В семинарию поступило очень много новых учащихся. Несколько изменился и преподавательский состав. Учащиеся пришли с горячим желанием продолжать занятия с тем, чтобы по окончании семинарии отдать свои силы, знания и способности возрождающейся России и великому русскому народу.
Александров».
Роль связующего звена между русской и немецкой администрациями в сфере образования играл инспектор школ. В Смоленске на эту должность был назначен С. И. Блинов, который по мере сил старался ревностно проводить в жизнь распоряжения германского отдела пропаганды. Он лично развешивал в школах портреты Гитлера, других вождей Третьего рейха и красно-белые полотнища со свастикой.
Рупором профашистских взглядов в вопросах воспитания молодежи стал журнал «Школа и воспитание», издававшийся в Смоленске профессором Д. П. Сошальским (судя по всему, звание «профессор» он присвоил себе сам, так как до войны являлся рядовым преподавателем латинского языка в одном из московских институтов).[643]
Из газеты «Новый путь»:
«Новый педагогический журнал «Школа и воспитание»
В первых числах мая в Смоленске выходит первый номер педагогического и научно-популярного журнала «Школа и воспитание» под редакцией проф. Д. Сошальского.
Совершенно ясно, что происшедшее прошлой осенью возрождение русской начальной и народной школы делает такое издание весьма своевременным. Журнал ставит себе целью ввести читателя в курс проблем переживаемого момента, которые в гораздо большей степени захватывают педагогов, нежели лиц других профессий; естественно, что для воспитания нового молодого поколения педагогу прежде всего необходимо самому разобраться в этих проблемах. Вместе с тем, журнал предоставляет свои страницы читателям для обсуждения всех вопросов, возникающих в связи со строительством школьного дела. Издатели ставят себе целью сделать журнал действительным отражением жизни новой школы со всеми стоящими на ее пути задачами и трудностями.
Журнал будет выходить раз в два месяца. Он содержит следующие отделы:
Наука — культура — просвещение;
Проблемы преподавания и воспитания;
Жизнь школы;
Письма читателей;
Информация.
Более крупные статьи выпускаемого в свет первого номера посвящены темам: «Ближайшие задачи русской народной школы», «О границах научного познания», «О так называемом литературном чтении», «О советской школе», «Об использовании пришкольных земельных участков «».
[Без автора]
При школьных отделах окружных управ создавались методические комиссии из учителей города и села по корректированию программ и пересмотру учебников. Предполагалось, что они будут проводить работу «по очистке программ и учебников от всяческого коммунистического хлама и подбору более ценного материала».[644] Особое внимание обращалось на общественные дисциплины. Объявлялось, что «на уроках обществоведения будет использован материал газет, брошюр, плакатов, из которых учащиеся узнают о прекрасной жизни народов Германии и вскроют ту жидобольшевистскую ложь, которой отравляли учащихся». Жизнь немцев после прихода Гитлера к власти изображалась как «вечный праздник истинно национального духа».
Нападение на Советский Союз нацисты объясняли не только тем, что они «не в состоянии были больше терпеть демоническое варварство большевиков» по отношению к своему народу, но и стремлением принести в Россию европейскую культуру. В коллаборационистской прессе об этом писалось так: «Еще не унялось зарево войны, еще продолжается борьба с умирающим большевизмом, а германский народ, его вождь Адольф Гитлер уже позаботились о том, чтобы помочь нам приобщиться к подлинной культуре и современной науке».[645] Под «приобщением к культуре» захватчики понимали усиленное изучение немецкого языка и воспитание в русских детях чувства преклонения «перед великим германским народом, его победоносной армией и его вождем».
Понимая роль народного учителя в воспитании подрастающего поколения, нацисты создали широкую сеть курсов по переподготовке педагогов, где с ними силами как штатных пропагандистов вермахта, так и различных представителей русской коллаборационистской администрации и средств массовой информации проводились специальные теоретические и практические занятия.
В Смоленске осенью 1941 года учителя не допускались к занятиям, не прослушав обязательные лекции: «Строительство германского государства», «Структура немецких школ», «Еврейский вопрос».[646]
На педагогических конференциях и курсах переподготовки оккупанты всячески демонстрировали свое уважение к русской интеллигенции. Педагогов бесплатно размещали, кормили, обеспечивали их культурной программой, а также пропагандистской продукцией: плакатами, фашистскими газетами, брошюрами и листовками.[647]
Продолжительность курсов по переподготовке русских учителей составляла от одной недели до месяца. Так, на двухнедельных курсах в Смоленске во второй половине июля 1942 года присутствовали 84 учителя из города и 48 учителей из районов.
Основной задачей курсов, по замыслу их организаторов, было «сообщение учителям принципиальных установок, касающихся общих вопросов педагогики, в частности, вопроса о воспитании учащихся в духе строгой и разумной дисциплины, об установках методического характера, учитывающих те особые условия, в каких придется вести преподавание в новой школе, создаваемой, по существу, с начала, так как совершенно новыми являются учебные планы и программы новой школы».[648]
Из газеты «Новый путь»:
«На курсах по переподготовке учителей (заметки и впечатления лектора)
Смоленск, Кардымово, Красный, Починок, Монастырщина, далее Горки, Витебск — вот места нашей работы на учительских курсах в минувших июле и августе.
Нелегка была задача ввести это учительство, в массе своей не знавшее ничего, кроме большевизма и советчины, в круг новых политических и педагогических проблем, вытекающих из происшедших мировых перемен. Политическим темам был посвящен небольшой курс «Новая Европа под руководством Германии», педагогике — беседы на тему «Общие вопросы школьного дела».
