Если, с одной стороны, современная технология сыграла большую роль в создании международных организаций, не имеющих своей территории и не являющихся государствами, то, с другой стороны, она вынуждала и продолжает вынуждать государства объединяться в блоки, территория которых крупнее, чем территория отдельных членов. На сегодняшний день самым известным и успешным из таких блоков считается Европейский союз, ставший ясным выражением того факта, что экономические отношения, порожденные современными технологиями, имеют слишком крупный масштаб, чтобы с ними могли эффективно справляться отдельные страны. Изначально Европейский общий рынок включал только шесть членов и представлял собой всего лишь зону свободной торговли углем и сталью. Позже соглашения распространились так же на другие виды продукции, и были введены общие таможенные тарифы по отношению к импорту из других стран мира[947]. Движимое необходимостью добиваться экономии за счет масштабов производства ― часто напрямую конкурируя с другой сверхдержавой ― ЕЭС расширялось, пока не стало третьим в мире политическим образование по численности населения (после Китая и Индии) и крупнейшим в мире по ВНП[948].
Для наших целей важно отметить, что с самого начала ЕЭС представляло собой нечто большее, чем просто временное соглашение между суверенными государствами. Как и другие разновидности международных организаций, о которых только что говорилось, оно задумывалось как действующее на постоянной основе. Как и в других случаях, у него было собственное юридическое лицо и собственные институты. Со временем оно создало собственный законодательный орган (Европейский парламент, расположенный в Страсбурге), верховный суд и исполнительную власть. Все три ветви, но в особенности последняя, все еще не дотягивают до того, что можно было бы ожидать от единого суверенного государства. И все же с 1963 г., когда законы Сообщества были провозглашены нормами прямого действия, обязательными для исполнения во всех входящих в него государствах[949], все три ветви, безусловно, дали возможность почувствовать свое влияние на повседневную жизнь людей во всех государствах, являющихся его членами. Зачастую это происходило совершенно неожиданным образом, как, например, в том случае, когда Европейский суд принял решение, что правительство Ирландии не может запрещать своим гражданам выезжать за границу для производства абортов, или когда Европейская комиссия оштрафовала британскую сталелитейную промышленность на сумму 100 млн ф. ст. (1994), или когда та же комиссия решила, что голландские деревянные башмаки не отвечают европейским обувным стандартам и их производство должно быть прекращено. Позволив гражданам государств-членов свободно перемещаться, жить и работать по всему Союзу ― а в некоторых случаях также иметь равный доступ к социальным услугам, предлагаемым другими членами этой организации, ― ЕС проделал значительный путь к введению общего гражданства. В 1979 г. Союз получил постоянный источник дохода в виде 1% от НДС, выплачиваемого каждым государством, состоящим в ЕЭС. С тех пор ЕС стал первой негосударственной организацией в новейшей истории, которая выпускает собственную валюту; планируется, что в 2002 г. на нее перейдут государства-члены, отказавшись от национальных денежных единиц.
Спорным остается вопрос о том, может и хочет ли Европейский Союз перерасти в единые суверенные Соединенные Штаты Европы[950]. Ярыми сторонниками этой идеи являются некоторые небольшие государства ― члены Союза; в 1996 г. обсуждалась возможность для них отказаться от liberum veto, которым они пользуются до сих пор. Другие, особенно те, которые в прошлом были империями и имеют интересы за пределами Европы, настроены более скептически. В этом контексте нельзя не отметить тот факт, что в некоторых отношениях Европа уже более интегрирована, чем другое великое федеративное образование, находящееся по ту сторону Атлантического океана. Например, в то время как университеты штатов США по обыкновению берут со студентов, прибывших из других штатов, более высокую плату, чем с жителей своего штата, такая дискриминация в явном виде запрещена законом, принятым Европейской комиссией и утвержденным Европейским парламентом. Европейская банковская система также более интегрирована, чем американская, благодаря чему для немецкого банка может оказаться легче совершать операции, скажем, в Швеции, чем нью-йоркскому банку ― в соседнем штате Нью-Джерси. Ядро европейских сил обороны располагалось в Германии и Франции и в некотором отношении оно сильнее, чем, к примеру, вооруженные силы одной Великобритании. В будущем, возможно, к нему присоединятся вооруженные силы новых членов ЕС.
С другой стороны, развитию в направлении единой европейской сверхдержавы препятствует существование других международных организаций, либо менее крупных, как Совет стран Северной Европы (Nordic Council), либо более крупных, как Организация североатлантического договора (НАТО). Учредив не менее 112 общескандинавских институтов, насчитывающих 450 «нордократов» (по состоянию на 1985 г.), Совет стран Северной Европы образует организацию внутри организации. На практике он создает мало препятствий на пути европейской интеграции, но в принципе дальнейшее его существование (и аналогичных группировок других стран) в контексте более тесной интеграции в рамках Евросоюза не более приемлемо, чем, скажем, формальный альянс между Вирджинией, Северной и Южной Каролиной и Джорджией в США. НАТО в свою очередь включает в себя три неевропейских члена ― США, Канаду и Турцию. В то же время в него не входят три европейские страны, которые являются членами ЕС ― Австрия, Швеция и Финляндия. Как неоднократно заявляли, в частности французы, существование НАТО в его настоящем виде очевидным образом несовместимо с продолжением процесса европейской интеграции в той сфере, которая традиционно была самой важной, а именно, в организации общей защиты от внешней агрессии. Обобщая, можно сделать вывод, что препятствия, которые отдельные государства, такие как Великобритания, ставят на пути к европейскому единству, довольно значительны; однако в долгосрочной перспективе еще более сильное противодействие, скорее всего, будет оказываться не со стороны государств, а со стороны других международных организаций с несовпадающими целями и составом членов.
Какое бы будущее ни ожидало Европейское Сообщество, его экономический успех воодушевил государства в других частях света на создание похожих организаций. До сих пор ни одна из них не достигла хоть отдаленно напоминающего их образца в создании общих институтов и установлении общей правовой системы. С другой стороны, многосторонние соглашения, направленные на сокращение числа препятствий в торговле, отмену таможенных пошлин, достижение интеграции (например между электрической и телефонной сетями США и Канады), создание единого экономического фронта в противовес остальному миру и решение экологических проблем, насчитываются десятками и имеются на всех континентах. Среди самых важных ― созданная в 1959 г. Европейская ассоциация свободной торговли (European Free Trade Association ― EFTA), все члены которой впоследствии вступили в Европейский союз[951]. В 1960 г. за ней последовала Латиноамериканская ассоциация свободной торговли (Latin American Free Trade Association ― LAFTA), в которую входят Мексика и все латиноамериканские страны, кроме Гайаны, а также Центральноамериканский общий рынок (Central American Common Market ― САСМ). В 1966 г. был основан Таможенный и экономический союз Центральной Африки ( Union douaniere et economigue de I 'Afrique centrale ― UDEAC), в который вошли Камерун, Центральноафриканская Республика, Чад, Конго и Габон, а через год ― Ассоциация стран Юго-Восточной Азии (Association of South East Asian Nations ― ASEAN), состоящая из Индонезии, Малайзии, Филиппин, Таиланда и Сингапура. С 1969 г. существует Андский общий рынок (Andean Common Market ― ACM), членами которого являются Боливия, Чили, Колумбия, Эквадор, Перу и Венесуэла, за ним последовал Общий рынок Южного конуса (MERCOSUR), включающий Бразилию, Боливию, Парагвай, Уругвай, Аргентину и Чили. В 1975 г. Экономическое сообщество западноафриканских государств (ECOWACS) было основано Бенином, Гамбией, Ганой, Гвинеей, Гвинеей-Бис-сау, Берегом Слоновой Кости, Либерией, Мали, Мавританией, Нигером, Нигерией, Сенегалом, Сьерра-Леоне, Того и Верхней Вольтой. Наконец, в 1994 г. ратификация Северо-американского соглашения о свободной торговле (Northern American Free Trade Agreement ― NAFTA) Соединенными Штатами, Канадой и Мексикой показала, что даже крупнейшая и самая производительная экономика в истории не может существовать в изоляции.
