В связи с этим хочется сказать, что рассуждения о том, что немцы-де могли организовать надежную оборону в районе озера Барманцак, который мог стать кладбищем советских танковых частей, являются чистой воды спекуляциями. Еще раз напомним протяженность немецкого фронта под Сталинградом — 1 300 километров. Какими силами вы намерены держать здесь «надежную оборону»? Или Господь Бог подскажет, что именно в этом месте и в это время следует ждать удара советских армий?! Увы, адмирал Канарис на роль Господа явно не потянул, даже со всем своим абверовским воинством. Немецкая разведка не в первый и далеко не в последний раз не сумела даже приблизительно вскрыть планы советского командования. Да и Генштаб, как мы говорили, оказался не на высоте, потому что предугадать такой удар было не слишком сложно. И в моих словах нет противоречия, потому что одно дело — сдедуктировать вывод, но совсем другое — знать точно. Впрочем, единственным способом решения немецкой проблемы было спешное отступление от Сталинграда и сокращение протяженности линии фронта. Но на такое не мог пойти Гитлер.
22 ноября наступающие советские войска захватили станцию Советская, где располагались крупные склады и ремонтные мастерские немецкой 6-й армии. Кроме того, была перерезана железная дорога, связывающая 6-ю армию с тылом.
Хотя Паулюс был информирован о начале советского наступления практически сразу после его начала, он не сразу оценил размеры надвигающейся опасности. 19 ноября он сообщает в штаб группы армий, что 6-я армия намеревается по-прежнему вести разведку боем в черте города. Но немецкая связь работает отлично даже в таких обстоятельствах, и к вечеру Паулюс вынужден изменить план действий.
Он сразу начинает действовать, судя по всему, готовясь к тому самому отступлению на запад, о котором мы говорили. Паулюс снимает свое единственное мобильное соединение — XIV танковый корпус — с фронта к северу от Сталинграда и отводит его на запад, приказывая сформировать западный фронт армии. Одновременно XI корпус отходит к югу, занимая позиции XIV танкового. Таким образом, Паулюс на какое-то время оттягивает гибель этого корпуса, который советское командование намеревалось окружить и уничтожить севернее Сталинграда.
Однако внешне разумный план Паулюса тоже страдает отсутствием чувства реальности. Перечисленные в нем населенные пункты Суханов, Скворин, Еруслановский находятся на западном берегу Дона к северо-востоку от Калача. Паулюс собирался сохранить максимально большой периметр, включая область за Доном, не отдавая себе отчета о том, что сил для этого у него уже нет. Он менял один очень растянутый фронт на другой, такой же растянутый. Сам Калач становился важным перевалочным пунктом для выдвигавшихся на новый фронт соединений. Но сохранить позиции, перечисленные в приказе от 20 ноября, он мог лишь в одном случае — немедленно оставив Сталинград.
Нереальность этого плана подчеркнули безуспешные попытки XLVIII танкового корпуса остановить советское наступление. Он был просто смят и отброшен в сторону. Говорить о судьбе примкнувшей к нему румынской 1-й танковой дивизии не стоит.
В общем, решения немецкого командования на всех уровнях относительно планов будущих действий были неудовлетворительными. Гитлер намеревался из политических соображений удерживать Сталинград и, кажется, искренне надеялся на успех. Паулюс хотел отойти на запад, но попозднее. Фон Вейхс поддержал Паулюса. Вечером 22 ноября Паулюс отправляет в штаб группы армий следующую радиограмму:
«Армия окружена. Несмотря на героическое сопротивление, в руках русских оказались вся Царицынская долина, железная дорога от Советского до Калача, находящиеся в этом районе мосты через Дон, высоты на западном берегу Дона вплоть до Голубинской и Крайнего.
Войска продолжают подходить с юго-востока через Бузиновку и особенно с запада.
Ситуация под Суровикино и Чиром неизвестна.
Под Сталинградом и на северном фронте — активная деятельность разведгрупп. Атаки на 4-й армейский корпус и 76-ю пехотную дивизию отражены. На этом участке противник прорвал оборону в нескольких местах. Армия надеется открыть западный фронт восточнее Дона. Южный фронт восточнее Дона еще открыт. Кажется сомнительным, что он может простреливаться из-за значительного ослабления северного фронта и узких линий обороны под Карповкой, Мариновкой и Голубинкой.
Дон покрыт толстым слоем льда, через него можно переходить. Горючее скоро закончится, после чего танки и тяжелые машины встанут, положение с боеприпасами напряженное, продовольствия хватит на шесть дней.
Армия намеревается удерживать оставшийся участок от Сталинграда до Дона и все для этого подготовила.
Надеемся, что южный фронт удастся закрыть, после чего продовольствие может быть доставлено по воздуху.
Прошу свободы действия в том случае, если не удастся создать круговую оборону на юге. В этом случае вынуждены будем сдать Сталинград и северный фронт, чтобы со всеми силами ударить по противнику на южном фронте между Доном и Волгой и соединиться с 4-й танковой армией. Наступление на запад из-за находящихся там мощных сил противника и сложных условий местности может оказаться безуспешным».
Извините, но я в очередной раз вынужден указать на то, что немецкая связь работала на два порядка лучше нашей. Во многом именно этим объясняются успешные действия немцев в наступлениях 1941 и 1942 годов и наша крайне неудачная оборона. Просто в данном случае спасти Паулюса могли исправные танки, а не исправные радиостанции. Но вторые он имел, а первые — нет.
Паулюс несколько поторопился со своей радиограммой, кольцо окружения еще не было замкнуто, но уже на следующий день радиограмма стала чистой правдой. 23 ноября в 16.00 части 4-го механизированного корпуса соединились с 26-м танковым корпусом в районе Калача и Советского. Вскоре после этого к Советскому вышли бригады 4-го танкового корпуса. Юго-Западный и Сталинградский фронты прочно соединились друг с другом, замкнув кольцо окружения. Теперь все коммуникации, связывавшие 6-ю армию с главными силами Группы армий «Б», были перерезаны. Свершилось!
В кольце оказались штаб 6-й армии, штабы IV, VIII, XI, LI армейских корпусов и XIV танкового корпуса. Чаще всего в списке окруженных частей упоминаются 22 дивизии: 14, 16 и 24-я танковые, 3, 29 и 60-я моторизованные, 44, 71, 76, 79, 94, 100, 113, 295, 297, 305, 371, 376, 384 и 389-я пехотные дивизии, а также румынские 20-я пехотная и 1-я кавалерийская дивизия. Я, кстати, прекрасно помню плакат военных времен: «Потеряла я колечко, а в колечке 22 дивизии». Но дело в том, что дивизий было 23! Скорее всего, не попавшую в общий счет 9-ю зенитную дивизию пропускают из-за ее подчиненности Люфтваффе. Дескать, какие летчики в кольце? Все они давно улетели. А вот не все улетели. Ну и, разумеется, плюс множество частей и подразделений армейского подчинения: инженерные и строительные батальоны, полки реактивных минометов, госпиталя и так далее, всего 284 000 человек. Извините за нудное перечисление дивизий, но в данном случае оно необходимо.
А дальше началась затяжная и мучительная агония окруженной группировки. Гитлер пообещал выручить окруженную армию, но выручать ее было совершенно нечем. Задачу по деблокированию армии Паулюса вручили фельдмаршалу Манштейну. Однако помимо задачи нужно было дать ему войска, а с этим обстояло гораздо хуже. Помните, в самом начале рассказа об операции «Барбаросса» мы говорили, что у немцев не было резервов, заслуживающих этого наименования. В очередной раз особенно четко это проявилось во время операции «Зимняя гроза». В связи с легкостью переключения клавиатуры с русского шрифта на латинский, довольно часто сейчас ее именуют также «Wintergewitter».
На основе штаба 11-й армии была создана Группа армий «Дон». Как всегда в отчаянных случаях, громкое название скрывало слабость. К 4 декабря в распоряжение Манштейна прибыли три свежие дивизии: 336-я пехотная дивизия из Группы армий «Б», 7-я авиаполевая дивизия и 11-я танковая дивизия из Группы армий «Центр». Но если говорить честно, то авиаполевую дивизию следовало в лучшем случае считать за половину: эти дивизии, спешно сформированные из наземного состава Люфтваффе, никогда не отличались особой боеспособностью. Три дивизии — это типичная группа армий. Их объединили в XLVIII танковый корпус.
Главный удар наносила 4-я Танковая армия Гота силами еще одной спешно созданной пожарной команды. Из района Котельниково по восточному берегу Дона должен был наступать LVII корпус генерала Кирхнера. Корпусу подчинялись 6-я и 23-я танковые дивизии, 5-я и 8-я румынские кавалерийские дивизии.
История контрудара Манштейна характерна прежде всего очередными обоюдными ошибками разведки. Советская разведка неточно оценила направление немецкого удара, немецкая разведка не сумела вскрыть противостоящую группировку сил, вследствие чего Манштейна ожидали многочисленные сюрпризы, причем исключительно неприятные.
