Возможно, это было единственной неудачей в триумфальном шествии к высшим почестям. В 1909 г. Артур Эванс занял кафедру археологии в Оксфордском университете. В 1916 г. он был избран президентом Британской академии наук. В 1936 г. Королевское общество наградило его медалью Коплея.
Кносский дворец
Около 1450 г. до н.э. Крит был занят переселенцами с Пелопоннеса, которых Гомер называл ахейцами. Так Кносс стал главной резиденцией правителя пришельцев, имя которого неизвестно Гомеру, равно как и сам факт этого переселения. Несмотря на некоторые разрушения, Кносский дворец остался нетронутым. Его планировка не была нарушена. На своем месте оставался и царский тронный зал, украшенный новыми, присущими ахейскому материку фресковыми росписями. По-видимому, кноссцы владели всем островом или, по крайней мере, его значительной частью. В отличие от минойцев, бывших мирными людьми, они отправляли своих покойников в Аид вместе с оружием. Это, наряду с другими находками, свидетельствовало о наступивших на острове этнических переменах.
Сэр Артур Эванс скончался в июле 1941 г., через месяц после того, как гитлеровские парашютисты захватили Крит. Это было последнимударом судьбы. Кносс подвергся бомбардировке. Английский археолог Дж. Пендлбери, продолжавший дело Эванса, был расстрелян немцами. Но Дворец Миноса был уже известен всему миру. Эванс оставил этот дворец как памятник своему труду и упорству. И у него появились последователи.
Знакомясь с классическим трудом «Дворец Миноса…» через век после его опубликования современный исследователь не может не отдать должное научному подвигу Эванса и великолепию открытой им цивилизации. Но многие из авторских оценок, считавшихся некогда откровением, кажутся ныне наивными и ошибочными. Кто, например, будет теперь считать, вслед за Эвансом, микенскую культуру провинциальным отголоском критской или трактовать критян в этническом и языковом отношении как карийцев? Совершенно устарела предложенная Эвансом периодизация истории древнего Крита. Во время раскопок Кносса в 1958—1966 гг. выявлен слой с остатками неолитических хижин. Радиоуглеродный анализ дал 6340 г. (плюс-минус 100 лет) до н.э. Это почти такая же древность, как в Чатал-Гуюке и Иерехоне, где обнаружен докерамический неолит. Раскопками на Крите был поставлен ряд проблем, не встававших перед Артуром Эвансом. Это, прежде всего, отношение между Минойской культурой и другими культурными очагами, Элладской, в собственно Греции, Кикладской на островах. Разрешением всех этих проблем занимаются современные ученые, использующие не только археологические данные, но и письменные источники.
Одновременно с раскопками на Крите и в Микенах археологические поиски велись в юго-западной части Пелопоннеса — в Мессении. Здесь, согласно греческим мифам, в городе Пилосе правил «мудрый старец» Нестор, бывший участником общеахейского похода на Трою. В отличие от некоторых других героев этой войны, Нестор благополучно вернулся на родину и поэтому смог оказать гостеприимство Телемаху, сыну скитальца Одиссея. В «Одиссее» Гомер не жалеет слов для описания роскоши дворца Нестора и гостеприимства его мудрого хозяина. Впрочем, существовали неясности в локализации дворца Пилоса, ибо в источниках упоминаются целых три Пилоса.
В 1912 г. на холме Эпано-Энглианос, близ Наварина, археологические изыскания проводил греческий ученый К. Куруниотис. В 1938 г. для изучения Западной Мессении создается объединенная греко-американская экспедиция во главе с Куруниотисом и К. Блегеном, сотрудником Американской археологической школы в Афинах. Весной 1939 г.ими были открыты руины большого дворца, отождествленного с дворцом гомеровского Нестора. В одном из небольших помещений дворца на скамье и на полу лежали глиняные таблички с надписями того же письма, которым пользовались критяне. Эти бесценные документы предстали археологам в таком состоянии, что, казалось, их невозможно сохранить: зачастую глиняные таблички рассыпались уже при прикосновении к ним. Но прошло пятьдесят лет с начала раскопок Шлимана, и археология накопила большой опыт обращения с памятниками. Таблички были спасены.
Раскопки в Пилосе, прерванные Второй мировой войной и немецкой оккупацией Греции, возобновились в 1952 г. Одно время археологическую экспедицию возглавлял большой знаток эгейской культуры С. Маринатос. Дворец Пилоса и прилегающие к нему постройки занимали плато, возвышавшееся над окружающей местностью на высоте 4—7 м. Дворцовый комплекс был обнесен оборонительной стеной с башнями и воротами. Судя по кладке стены и находкам, оборонительные сооружения Пилоса относятся к XVI в. до н.э.
Главный корпус дворца представлял собой двухэтажное здание длиной 50 м и шириной 32 м. На первом этаже было около 20 помещений. Главное из них — мегарон, сходный с тронными залами дворцов Микен и Тиринфа. В центре мегарона находился глиняный очаг, окруженный четырьмя колоннами. Напротив очага стоял трон, от которого сохранился лишь след в полу.
Стены Пилосского дворца были оштукатурены и покрыты многоцветными росписями, к сожалению, очень плохо сохранившимися. На стене мегарона удалось распознать изображение мужчины, играющего на лире. Некоторые усматривают в нем легендарного певца и музыканта Орфея, что, однако, маловероятно. Орфей, чудесной игрой усмирявший диких зверей и заставлявший говорить камни, впервые упомянут греческим поэтом VI в. до н.э. Ивиком. Гомеру Орфей неизвестен. Очевидно, на стене пилосского мегарона воспроизведена сцена пира, непременными участниками которого были музыканты и певцы.
В другом месте изображены горы и парящие над ними синие птицы. На стенах комнаты, служившей, вероятно, гостиной, передана сцена охоты: мужчина с копьем, собаки в ошейниках и на поводке. Росписью украшены не только стены, но и полы, покрытые твердой известковой штукатуркой. Пол тронного зала расчерчен на квадраты с многолинейным орнаментом, напоминающим рисунок микенской керамики XIV—XIII вв. до н.э.
Среди помещений дворца обнаружена ванная комната. Сохранилась также переносная терракотовая ванна с росписью: ученые, разумеется, вспомнили рассказ Гомера об омовении Телемаха, сына Одиссея:Той порою Телемах Поликастою, дочерью младшей Нестора, был отведен для омытия в баню. Когда же Дева его и омыла, и чистым натерла елеем,
Вышел из бани он, богу лицом лучезарным подобный.
О высоком культурном уровне обитателей дворцового центра наряду с высокохудожественными изделиями из металлов, живописью, развитой архитектурой свидетельствуют водопроводная и канализационные системы: под полом проложены терракотовые трубы и водостоки.
Дворец в Пилосе был не только жилищем его владыки, местом для увеселений и приемов, но и хранилищем ценностей и богатств, добываемых в грабительских войнах или доставляемых эксплуатируемым населением. Об этой функции дворца свидетельствует большое количество кладовых и закромов. Там стояли глиняные бочки — пифосы, некогда полные оливкового масла и вина. В одной из кладовых было 16 пифосов, в другой — 17. В пяти кладовых Блеген насчитал более шести тысяч глиняных сосудов различных форм. Это были запасы керамических изделий, часть которых могла употребляться во время дворцовых пиршеств. В одном из дворцовых помещений площадью 45 кв. м найдено множество бронзовых наконечников стрел. Это — арсенал.
Продукты питания, предназначенные для владыки дворца, его семьи, свиты, дружины, слуг и служанок, находились на строгом учете. Сосуды закрывали глиняными затычками с оттисками печатей. Опечатывали и куски глины, покрывавшие веревки, которыми завязывали крышки сосудов. При снятии веревки печать ломалась. Любопытно, что сосуды с оливковым маслом, ценившимся дороже вина, находились ближе к царским покоям.
Богатство Пилоса привлекло внимание его воинственных соседей. Уже в конце XIV в. до н.э. дворец подвергся сильному разрушению. В начале XIII в до н.э. возник новый дворец. Для этого пришлось снести старые постройки. Через некоторое время, в XII в. до н.э., Пилос был окончательно уничтожен. Больше на этом месте никто не селился, что способствовало прекрасной сохранности этого археологического памятника. По устройству Пилосского дворца ученые могут судить о назначении помещений дворцов Микен и Тиринфа, сохранившихся хуже.
Исследованы также остатки поселения и некрополь с купольными захоронениями (в большинстве случаев разграбленными), находившиеся близ дворца. В некоторых из этих усыпальниц найдены высокохудожественные изделия, напоминающие по стилю микенские, что совсем не удивительно: Пилос и Микены являлись соседями и были близки друг другу по социальному устройству и культуре.
Раскопки Пилоса, как и раскопки Микен, продолженные после Шлимана руководителем Британской археологической школы в Афинах А. Уэйсом, показали, что микенская цивилизация — не побочное ответвление критской культуры. Таким образом, сходство микенских предметов искусства с критскими не говорит о господстве Крита над материковой Грецией, как это полагали на основании мифа о дани Миносу афинскими юношами и девушками. В политическом, культурном, а до середины II тысячелетия до н.э. и в этническом отношении Микенская Греция развивалась по своему пути.
