Збручский идол — целый философский, теологический трактат, высеченный в камне. Задолго до Спинозы и Сковороды, отождествлявших Бога и природу, волхвы X в. видели единство мира в Боге-Роде, создавшем вселенную и пронизывавшем ее своей властью и огненной, порождающей силой. Существовал общеиндоевропейский миф о создании мира из тела космического великана. Этот гигант в Ригведе именовался Пуруша (Человек), в «Старшей Эдде» — Имир. В «Стихе о Голубиной книге» мир творится из тела Бога.
Все боги на Збручском идоле выступают как ипостаси или аспекты верховного Бога. Такое сочетание многобожия с единобожием свойственно, например, кришнаизму. Подобное учение не требует отрекаться от отеческих богов и объявлять их бесами во имя единого Бога.
Збручский идол стоял до середины XIII в. на вершине Горы Богит, окруженный кольцом из восьми священных костров (жертвенных ям), ориентированный гранями по сторонам света. Мокошь при этом, очевидно, глядела на север, в сторону входа в святилище, Заря — на восток, а Даждьбог-Солнце — на юг. Еще одно святилище Рода было раскопано в 1908 г., на территории древнейшего в Киеве городища. Здесь каменная вымостка с четырьмя выступами по углам ориентирована так же по сторонам света. На ней, вероятно, стоял идол. Рядом — жертвенник.
Власть Рода над миром не была, однако, безраздельной. Ему противостоял могущественный брат-соперник — Чернобог. По словам Гельмольда, славяне «во время пиров… пускают вкруговую жертвенную чашу, произнося при этом, не скажу благословения, а скорее заклинания от имени богов, а именно, доброго бога и злого, считая, что все преуспеяния добрым, а все несчастья злым богом направляются. Поэтому злого бога они на своем языке называют дьяволом, или Чернобогом». Добрый же бог, очевидно, звался Белбогом. Само это имя, однако, появляется в источниках лишь в XVII в. в «Истории Каменской епархии», где упоминается о строительстве в Поморье (Померании) монастыря Белбук на месте святилища Белбога.
Память о Белбоге и Чернобоге еще в начале XX в. хранили потомки поморян — кашубы. Белбога они считали «нашим богом» и помнили о гаданиях с помощью двух коней, черного и белого, воплощавших этих двух богов. Это напоминает День и Ночь — черного и белого всадников — из сказки о Бабе-Яге и авестийский миф о борьбе Тиштрии-Сириуса (бога дождя) с дэвом засухи Апаошей в облике белого и черного коней. В той же «Авесте» Ахурамазда именуется «белым», «сияющим». Сербы называют «Белым Богом» небо, болгары — счастье. В «Матер верборум» Белбог приравнен к Баалу — семитическому божеству неба и плодородия.
Возле Бауцена (Будышина), столицы лужицких сербов, возвышаются две горы. Северная зовется Чернобог (Сетуboh), южная — Белбог (Belyboh). У зороастрийцев север также считался обителью Ангра-майнью. О храмах Белбога и Чернобога на двух горах у села Гловицы рассказывали кашубы. По их словам, на месте храма Белбога была поставлена церковь Христа.
В урочище Белые Боги в Подмосковье, по местному преданию, на холме была заповедная дубрава и капище. В Костромской губернии существовал также Троицко-Белбожский монастырь. Топонимы, связанные с Белбогом, охранились также в Чехии, Польше, Галиции.
Земной ипостасью Белбога, очевидно, был белорусский Белун, описанный Древлянским. Это — белобородый старик в белой одежде, с белым посохом. Он появляется то в лесу, то во ржи, помогает жнецам и заблудившимся путникам, а тех, кто не побрезгует вытереть ему нос, наделяет деньгами. «Темно в лесу без Белуна», — говорят белорусы. На Украине подобный персонаж именуется «Дід». К нему близок описанный тем же автором Дзедка: странник с сумой, с огненными глазами и бородой. Он усыпляет путника и во сне советует ему, как избавиться от несчастья. Дзедка сторожит клады и может помочь деньгами попавшему в беду. Ему посвящена Дзедова (масленичная) неделя. Все эти персонажи сродни Богу-страннику народных легенд, Роду и Белбогу.
Белбог добр, но не всемогущ. Чернобог, в отличие от библейского Сатаны, — не провокатор и палач на службе у Бога, а его изначальный и могущественный соперник, но при этом — ближайший родич. Славянам удалось сберечь древний миф о двух творцах мира. У русских, украинцев, белорусов, поляков, болгар, боснийцев он сохранился в устной форме, у восточных и южных славян — также в виде письменного апокрифа (известного с XV в.). Два демиурга в нем зовутся Богом и Чертом (Сатанаилом и др.).
Согласно мифу, Бог и Черт — братья. Они плавали в виде двух уток (гоголей) по изначальному морю. Черт по велению Бога нырнул на дно моря и принес оттуда горсть песка. Из этой горсти и выросла земля. Ночью Черт попытался бросить спавшего Бога в море, но берег все уходил от него, и суша таким образом стала еще шире. Она была ровной, но Черт изрыл ее горами и оврагами. Из капель воды или искр, высеченных из кремня, Бог создал ангелов, а Черт — бесов. Бог творил все доброе и полезное (корову, собаку, пчел и т. д.), Черт — все злое и вредное (волка, козла, комаров, змей и т. д.).
Первую пару людей Бог вылепил из глины и отлучился за душами для них. Черт, подкупив собаку-сторожа, тут же оплевал и истыкал тела людей, и Богу осталось лишь вывернуть их наизнанку. Вся чертова скверна оказалась у человека внутри, и он стал болеть и грешить.
Небо создал Бог, подземное пекло — Черт. Последний поначалу тоже обитал на небе, но попытался захватить там власть и был сброшен на землю вместе со своими бесами. Упавшие в лес стали лешими, в воду — водяными и т. д. Сам же их предводитель провалился в пекло. Он, однако, унес с собой солнце (огонь, венец или одеяние Бога, молнию, меч). Громовник Илья (Михаил, Петр) хитростью похитил его у Черта: уговорил того нырнуть, а сам заморозил море и улетел на небо с солнцем. Разъяренный Черт проломил лед, погнался, но смог лишь вырвать у Громовника кусок мяса из стопы.
Когда люди перестанут праздновать Пасху и разрисовывать писанки, Черт вырвется из преисподней, нашлет потоп и огненный дождь. Илья-громовник погибнет в бою и вознесется в рай, а земля сгорит от его крови или провалится в пекло от его молний.
С ортодоксально-христианской точки зрения, этот славянский миф — сплошное кощунство. Не соответствует он и учению манихеев и их славянских последователей-богомилов о том, что весь материальный мир создан Сатаной, а духовный — Богом. Очевидно, подлинные герои мифа — языческие Белбог и Чернобог.
Действительно, мифы о двух братьях-демиургах распространены по всему миру, в том числе у индоевропейцев (Прометей и Эпиметей, Ахурамазда и Ангра-майнью). Миф о грядущей гибели-обновлении мира и богов в огне — тоже общеиндоевропейский. Однако из всех индоевропейцев лишь у иранцев и славян эти братья — не только творцы мира, но и его владыки-соперники. В то же время такая пара богов характерна для урало-алтайских народов: Ен и Омоль у коми, удмуртские Инмар и Кереметь, угорские Нуми-Торум и Куль-отыр, ненецкие Нум и Нга, алтайские Ульгень и Эрлик и др. Этим же народам свойствен миф о «ныряющем демиурге». Но славяне издавна соседствовали с иранцами, с финно-уграми же и тюрками столкнулись лишь в I тыс. н. э. Иранцы, в свою очередь, были соседями финно-угров на своей прародине в евразийских степях. Вероятно, миф о двух творцах и владыках мира проник от финно-угров к иранцам, а от тех — к славянам. Не случайно его герои у славян носят полуиранские имена (с компонентом «бог»). Иудео-христианский же миф о Боге и Сатане сложился, скорее всего, под иранским влиянием. Сатана появляется лишь в поздней книге Иова. Так таежные шаманы оказались поистине учителями человечества!
Своеобразный вариант этого же мифа сохранился в украинских колядках. Здесь мир творят две (или три) птицы, сидящие на Мировом Дереве посреди изначального моря. Они ныряют на его дно за камешками и из них создают небо и землю. Иногда эти птицы отождествляются с Богом и святыми Петром и Павлом. В украинской же легенде мир создают Петр и Черт под руководством Христа. У курлов-езидов Бог и архангел Гавриил сидят в виде птиц на Дереве среди первозданного моря и спорят о первородстве. Рассудил их Шейх-Синн (эманация Бога), сидевший на розовом кусте посреди того же моря. Подобным же образом в индийском сказании Шива примиряет Брахму и Вишну: он старше их обоих, но присуждает первородство Вишну, в облике вепря спустившемуся в преисподнюю к стопам Шивы. Наконец, в Иране «третий демиург» и отец обоих владык мира — Зерван.
Как уже было показано, у славян «третьим демиургом» и отцом Белбога и Чернобога был, скорее всего, Велес-Поренут. Матерью же — Лада (Богоматерь, рождающая Белого Бога). Но супруга Неба (Рода) — Мать-Земля, то есть та же Лада. Следовательно, Род-Белбог был мужем собственной матери, подобно Урану, супругу Геи и праотцу всех эллинских богов. При этом у славян, как и у эллинов, подобный инцест между людьми, даже совершенный по неведению, считался тяжким грехом. Зороастрийские жрецы, наоборот, освящали и даже насаждали кровосмесительные браки.
