Обратимся теперь непосредственно к судьбам гостей в XVIII в. Картину разрушения старых московских гостиных родов уже в начале столетия раскрывают окладные списки 1713 и 1717 гг. Только среди умерших гостей насчитывается 10 человек (И. Сверчков с племянниками, И. Климшин, И. Антонов, Г. Никитин, К. Климов, К. Лабазной с братьями, Н. Сырейщиков, В. Шапошников, С. Боков) и две умершие «гостиные жены» (М. Ф. Суханова и А. В. Шиловцова). Смерти эти либо прекращали род, либо приводили к оскудению семьи, как это было, например, с вдовами умерших гостей Семена и Василия Шиловцовых или с сыном умершего Саввы Малыгина. Степан Саввич Малыгин при отделении от отца получил всего 100 руб. «на дело, а из пожитков ему ничего не дано», из-за чего он не был записан после смерти Саввы даже в гостиную сотню и лишь после долгих хлопот обложен 5-рублевым окладом. Та же участь ожидала и тех немногих из гостей, кто еще числился в «наличных людях» и платил порой значительные оклады. Среди них: Матвей Семенников с детьми (160-рублевый оклад за него оплатил сын Федор), Иван Юрьев с сыном (50 руб.), Логин Добрынин с сыном (320 руб.), вдова Михаила Шорина, Екатерина Семеновна (15 руб.) 30* .
В ревизских сказках 1-й и последующих ревизий мы уже не встречаем фамилий этих лиц среди московских купцов 31* . Редкие известия, содержащиеся в архивных источниках, подтверждают факт оскудения. Михайла Федорович Шорин, например, занял в 1706 г. у Алексея Евстафьева сына Филатьева 5 тыс. руб. в заклад своего дома и «по смерти своей не расплатился», в результате чего жена Шорина едва не лишилась дома 32* . На оскудение прямо указывает справка о долгах покойного гостя М. Шорина, составленная позже в конторе конфискации 33* , а также дело об отдаче принадлежавших ему вещей и бумаг ярославским родственникам А. и И. Лузиным 34* . В аналогичной ситуации встречается имя «гостина внука» Петра Семенникова, у которого за долги были конфискованы вещи и товары в 1740 г. 35*
Из пяти оставшихся гостиных родов, представители которых продолжали занимать в XVIII в. более или менее видные места, наиболее выдающимся был род Исаевых. Детей Ивана Исаева следует отнести к числу немногих гостей и их потомков, которые добились в XVIII в. значительных успехов, выйдя в дворяне. Дела умершего до 1713 г. отца приняли его сыновья, Илья и Семен. Главой был, безусловно, Илья. Назначенный в 1712 г. обер-инспектором в Ригу, он сделал распоряжение, что по «отлучении в доме своем он имел усмотрение своему брату Семену Исаеву в Москве и других городах» 36* .
В судьбе Ильи, как и в судьбе Никиты Демидова, решающую роль сыграл Петр I, которому Илья стал известен в Архангельске и понравился своей сметливостью. Именно с этим обстоятельством и связывается его назначение в Ригу после занятия ее русскими войсками 37* . В должности обер-инспектора Илья Исаев был наделен довольно широкими правами, выступая в качестве и «первого надсмотрщика купецких дел», и «президента магистрата».Его первые действия на этом посту, сообщенные английским послом при русском дворе Ч. Витвортом, свидетельствуют одновременно и о решительности и о полномочности. Сразу после прибытия в Ригу он распорядился закрыть прежние учреждения, подведомственные магистрату, забрать их доходы, городскую артиллерию и обезоружить горожан 38* . Не исключено, что в первое время Илья Исаев осуществлял высшую власть в Риге не только в отношении купечества, но и других сословий. Лишь указом от 14 октября 1713 г. лифляндское шляхетство было отдано под ведомство рижского губернатора, а купечество – обер-инспектора Исаева, которому вменялось в обязанность доносить обо всех делах губернатору 39* .
Назначение обер-инспектором в Ригу предоставило Илье Исаеву с братом и привилегии, важные для их торговой деятельности: освобождение от тяглых купеческих служб, постоев, а также отсрочку платежей доимок до возвращения в Москву 40* .Факты эти показывают, что сами по себе преимущества для гостей в это время уже не были чем-то данным вместе с гостиным именем. Гостю, как и другим представителям купечества, их следовало заслужить, что свидетельствует о падении правового значения этого звания.
Указанные освобождения, впрочем, не являлись источником процветания, а лишь сопутствовали ему. Основные доходы Исаевым приносили суконные заводы, которыми управлял Илья 41* , и поставки сукна на нужды армии, осуществляемые им во время Северной войны совместно с Матвеем Евреиновым 42* . О величине этих поставок имеются данные в фонде Сената. 25 апреля 1711 г. «гостиной сотни Матвей Евреинов да гостиной сын Илья Исаев» просили мундирную канцелярию из числа невыданных им денег за поставленные туда в 1710 г. товары (сукна) в размере 4152 руб. 16 алтын 4 денег зачесть в платеж таможенной пошлины 43* .
Именно операции по поставке сукна армии и принесли Исаевым необходимый капитал и положение, позволившее им в дальнейшем продвигаться по служебной линии. Последующая карьера Ильи Исаева – неуклонное восхождение вверх. В 1720 г. он стал первым президентом Петербургского 44* , а с 1723 г.- Главного магистратов. В 1727-1729 гг. Илья Исаев состоял президентом Рижского магистрата и за успешное взимание таможенных сборов был награжден 2 тыс. ефимков из рижских доходов и серебряным кубком 45* . В 1731 г. он уже вице-президент Коммерц- коллегии 46* . Уволенный от службы 2 января 1737 г., он был пожалован 8 июля 1741 г. званием действительного статского советника и в соответствии с Табелью о рангах получил потомственное дворянство 47* .
Судьбы детей Ильи Исаева связаны уже с дворянством. Дочь Ирина была замужем за адмиралом Иваном Лукьяновичем Талызиным, а Евдокия – за Владимиром Ивановичем Лопухиным 48* .
Значительных успехов добились и потомки Семена Ивановича Исаева. Его сын, Иван Семенович, именуемый по 2-й ревизии «гостиным внуком», по окладной книге 1748 г. состоял в гостиной сотне Москвы по 1-й гильдии и являлся президентом Главного магистрата. В 1763 г. он был пожалован званием надворного советника 49* , т. е. получил личное дворянство. Сыновья Ивана Семеновича вышли из купечества и успешно продвигались по военной службе. Алексей Иванович, женатый, кстати, на вдове Алексея Ивановича Лопухина, Анне Николаевне, дослужился до звания подполковника Каргопольского карабинерского полка. Еще успешней была военная карьера Якова Ивановича, который в 1762 г. начал службу в Конной гвардии, а в 1764 г. был уже поручиком Кавалергардского корпуса. 12 октября 1777 г. Яков получил чин подполковника и в 1788 г. уволился от службы отставным бригадиром 50* .
Из других фамилий гостей, потомки которых в XVIII в. продолжили род и занимали если не ведущее, то видное положение, следует назвать Филатьевых и Чирьевых.
В первой четверти XVIII в. Филатьевы были представлены четырьмя братьями: Василием, Алексеем, Федором и Андреем – детьми упомянутого в росписи 1675 г. Остафья Филатьева, назначенного на 1677 г. в Сибирский приказ для соболиной оценки. С начала XVIII в. в делах братьев наблюдается сильнейший упадок. Введение в 1697 г. казенной монополии на пушнину 51* лишило Филатьевых традиционной для них торговли соболями. «Многие убытки учинились» братьям от разорения принадлежавших им еще с 1680-х годов в Соли Камской соляных промыслов 52* , которое произошло в результате потопов и пожара. Поэтому уже в 1705 г. оклад Филатьевых составлял 860 руб. вместо прежних 1250 руб., а к 1713 г. он снизился до 100 руб., «для того что они выплатились и торгов никаких у них нет». К этому времени братья уже, вероятно, разделились, так как по окладному списку 1713 г. положенные на них 100 руб. они платили порознь – по 50 руб. с каждого 53* .
В сказках, поданных к 1-й ревизии, значатся двое Филатьевых – Андрей Остафьев сын Филатьев 42 лет с сыном Максимом 11 лет и Алексей Филатьев 65 лет с внуком Петром Дмитриевым 8 лет 54* , живущие в Китай-городе своим двором. Сказка Василия Филатьева в 1-й ревизии не встречается, но он еще назван в Московской книге сбора мостовых денег 1718-1723 гг. по Китай- городу как уплативший с 8 саженей земли 3 руб. 27 алтын 5 денег 55* . Федор Остафьев сын Филатьев также не проходит по 1-й ревизии, а в переписной книге выбывших после 1-й ревизии его имя упоминается в связи с выбытием из оклада дворовых его людей. По той же книге Андрей Остафьев сын Филатьев назван умершим, а его сын Максим пропавшим без вести. Единственным продолжателем рода Филатьевых оказался, таким образом, «гостиный внук» Петр Дмитриев. По сказке, поданной ко 2-й ревизии, он числился в гостиной сотне среди купцов, плативших 40-алтынный оклад, и имел сына Алексея 3 лет 56* . В это же время он жил в родовом доме Филатьевых в Китай-городе в приходе церкви Ипатия Чудотворца. Его оклад, по книге 1748 г., как купца 1-й гильдии составлял значительную сумму – 45 руб., которую он платил с имеющихся у него вотчин, лавок и фабрики 57* .
