Крестьянские волнения приобретали все более грозную форму: крестьяне и холопы брались за оружие. Их отряды появились даже в непосредственной близости от Москвы. Из среды крестьян выделился отважный предводитель по прозванию Хлопко. Объединенные им отряды повстанцев двинулись на Москву. Началась первая в истории России крестьянская война.
Наибольшую ненависть к феодалам, упорство и самоотверженность в борьбе проявляли холопы. Поэтому правительство Годунова попыталось внести раздор в среду повстанцев, отколоть холопов от крестьян. С этой целью Боярская дума 16 августа 1603 г. издала указ: холопы, прогнанные господами (это было обычным явлением во время голода) без отпускных, могли явиться в Москву, в приказ холопьего суда, и получить отпускные, т. е. свободу. Однако этот указ не мог сколько-нибудь улучшить положение холопов, так как в условиях жесточайшего голода мало кто принимал их к себе.
Холопы и крестьяне с прежним упорством продолжали борьбу. Правительство бросило против восставших большое войско под начальством окольничего И. Ф. Басманова. В сентябре 1603 г. вблизи Москвы произошло сражение. Восставшие проявили неустрашимость и стойкость, а Хлопко — незаурядные способности военного руководителя. Повстанцы нанесли правительственным войскам сильный удар. В бою погиб и окольничий И. Ф. Басманов. Все же хорошо вооруженным и опытным в военном деле царским войскам удалось разбить восставших. Часть их попала в плен, в том числе и раненый Хлопко. Победители учинили кровавую расправу над захваченными крестьянами и холопами. Подавив восстание, Борис Годунов не только не возобновил указов о крестьянском выходе, но отменил и указ от 16 августа 1603 г. о холопах.
Значительная часть повстанцев бежала на южные и юго-западные окраины. Беглецы, по словам современника, «уйдоша на Украйну», где вскорости начался новый подъем народного движения.
Южные окраины Русского государства, постоянно подвергавшиеся набегам татар, были защищены рядом линий укреплений — засечных черт. Они все время продвигались на юг. Этому содействовала народная колонизация. Крестьяне, бежавшие на южные окраины от все усиливающегося в центре страны крепостного гнета, переходили засечные черты. Смело углубляясь в лесные и степные пространства, они занимались там добычей зверя, бортничеством, рыболовством, скотоводством, земледелием. В конце XVI в. самая южная засечная черта тянулась от Алатыря на р. Суре, правом притоке Волги, через ряд оборонных пунктов, в частности через Шацк, Темников, до Ряжска. Продолжением ее от Ряжска на юго-запад служили линии разъездов сторожей, проходившие через Данков, Орел, Кромы, Рыльск до Путивля в Северской Украине и далее до Новгорода-Северского. Укрепления состояли из лесных завалов — засек, чередовавшихся с частоколами, надолбами, земляными валами (в безлесных местностях). Движение по дорогам контролировали многочисленные крепости, из которых наиболее важные в стратегическом отношении были каменными. За оборонную линию для разведки и охраны подходов высылались конные отряды (станицы) и выдвигались сторожи (небольшие посты).
Таким образом, правый фланг оборонной линии проходил по Северской Украине, вошедшей в начале XVI в. в состав Русского государства. Города Северской Украины Новгород-Северский, Чернигов, Моравск и др. играли важную роль крепостей, обращенных к польской границе. Путивль, находившийся к востоку от них, входил в систему крепостей, служивших защитой от татар.
Население окраин по социальному составу отличалось пестротой. Кроме крестьян, тут были помещики, которые, двигаясь вслед за крестьянами, оседали здесь в качестве служилых людей. Они захватывали земли, уже освоенные крестьянами, и стремились закрепостить последних. В большинстве своем это были мелкие владельцы. В Путивльском уезде, например, в начале XVII в. на одного помещика приходилось в среднем не более одного крестьянского и бобыльского двора. Некоторые из мелких помещиков сами обрабатывали землю. Эти помещики, во многом отличавшиеся по своему положению от помещиков центральных областей, не говоря уже о столичном дворянстве, несли тяжелую пограничную службу.
Многочисленную группу составляли люди, набиравшиеся «по прибору» властями. К ним принадлежали стрельцы, служилые казаки, воротники, пушкари, сторожа и др., одновременно являвшиеся и служилыми людьми и земледельцами. Среди служилых — «по прибору» было много беглых крестьян, лиц, сосланных за выступления против помещиков и властей, и др. Они получали по 10–20 десятин земли и кроме военной службы были обязаны отбывать «государеву десятинную пашню» (т. е. отдавать урожай с этой пашни в пользу казны). Эти люди, значительная часть которых бежала в свое время от помещиков, на новых местах попадали в тяжелую зависимость от феодального государства. Поэтому они всегда готовы были выступить против существующих порядков.
На южных окраинах сосредоточилось немало крестьян и холопов, бежавших сюда во время голода 1601–1603 гг. Они всеми силами стремились сохранить с трудом добытую свободу от посягательств со стороны мелкого служилого дворянства.
Население городов, расположенных на укрепленной линии, по своему составу значительно отличалось от населения городов центральных областей, где преобладал ремесленный и торговый люд. Здесь большую часть населения составляли служилые люди разных категорий. Ремесленники и мелкие торговцы, как и всюду, несли бремя многочисленных повинностей и поборов в пользу города и государства. Особенно тяжелым было положение городских низов, эксплуатируемых богатыми горожанами.
Закрепощенное и закрепощаемое крестьянство Северской Украины находилось в таком же тяжелом положении, как и крестьянство соседних великорусских областей. В годы волнений и восстаний оно в братском союзе с русскими крестьянами и холопами поднималось на борьбу против феодального гнета. Уже в 1601–1602 гг. «в Чернигов на литовский рубеж чинить управу» были посланы «дворянин» стрелецкий голова Григорий Микулин и подьячий Посольского приказа Петр Палицын. В районе Чернигова сложилось столь напряженное положение, что правительство Годунова направило туда карательный отряд, в состав которого входили и московские стрельцы. Отправка в такое тревожное время далеко от столицы московских стрельцов — привилегированной части стрелецкого войска — свидетельствует о серьезности событий, происходивших на Черниговщине. Вероятно, приостановить волнение этому войску не удалось, поскольку в следующем году туда же был отправлен «в обыск», для расправы с восставшими, Н. С. Вельяминов.
Следовательно, уже в самом начале крестьянских волнений в Русском государстве, переросших вскоре в крестьянскую войну, антифеодальные выступления охватили также и Северскую Украину. На соседних украинских землях, захваченных Польшей, на Киевщине и позднейшей Полтавщине, непосредственно граничивших с Северской Украиной, где еще совсем недавно, в 1596 г., было самым жестоким образом подавлено крестьянско-казацкое восстание под руководством С. Наливайко, обстановка также отличалась крайней напряженностью, готовой разразиться новым восстанием. Не следует забывать, что между угнетенными массами Северской Украины и украинских земель, находившихся под владычеством польских феодалов, никогда не прерывались тесные связи. Угнетенное крестьянство обеих частей Украины объединяли стремление освободиться от феодального гнета, национальная и религиозная общность.
Таким образом, с одной стороны, настроения, царившие на южных и юго-западных окраинах Русского государства, оказывали влияние на народные массы украинских земель, подвластных Польше. С другой стороны, антифеодальные выступления крестьян и горожан на этих землях всегда находили отклик в Северской Украине.
Народное движение в начале польской интервенции. Социально-политическое положение, сложившееся в России, прежде всего неспособность царя Бориса Годунова подавить политическую оппозицию, а также то потрясение, которое испытывало Русское государство в связи с охватившим его страшным голодом, привлекало пристальное внимание политических кругов Речи Посполитой.
В 1601 г. на Украине, находившейся под властью Польши, появилась загадочная личность. Через два года, согласно одной версии, этот человек, в то время слуга украинского магната Адама Вишневецкого, зятя сандомирского воеводы Юрия Мнишека, тайно, на исповеди, объявил себя царевичем Дмитрием, спасшимся якобы от рук убийц, подосланных Борисом Годуновым. На этом «признании» магнаты Адам и его брат Константин Вищневецкие при поддержке Юрия Мнишека сразу же стали строить далеко идущие политические планы. Собственно говоря, с этого и началась политическая карьера авантюриста, впоследствии получившего в исторической литературе имя Лжедмитрия І.
