Тут встал мальчик и с извиняющейся улыбкой на лице сказал: «Возможно, это покажется вам глупым, но если написать девятку, отсоединить от нее вертикальную черту, которая напоминает единицу, и поставить перед оставшимся 0, то получится 10». Не знаю, почему он назвал это глупым ответом – ведь это был именно мой вариант решения.
Руки тянулись и тут и там, все жаждали предложить свои варианты решения. Один мальчик написал слово «NINE», затем стер вторую букву (I была похожа на единицу), после чего осталось «N NE«Если сосчитать количество прямых линий в оставшихся буквах, их получится как раз десять (по три в каждой букве «N» и четыре в «Е»).
В действительности ответов было еще больше, я потеряла им счет, я просто сидела с открытым ртом, пытаясь повторить каждое решение. Директором этой программы для одаренных детей была д-р Барбара Кларк из Калифорнийского государственного университета в Лос-Анджелесе. Обычно летом они организуют разные мероприятия по поощрению творческого мышления. Наблюдая за тем, как дети работают над обычным для них заданием, я остро осознала, каким большим творческим потенциалом они обладают.
Невозможно понять психологию человека, не поняв, каковы его творческие способности
Arasteh Arasteh (1976, р. 3)
Творчество (креативность) – это трудное для определения слово. Мы говорим «Это творчество», если человек сделал нечто такое, что можно назвать необычным, но в то же время значимым и полезным. Таким образом, творчество определяется через последствия процесса, а не как сам процесс.
Критерий необычности, равно как и критерий уместности требуют обсуждения: а насколько идея необычна и в какой степени она уместна? Так как оба этих критерия весьма относительны, то относительно и само понятие творчества. Это означает, что любую деятельность можно назвать более или менее творческой. Способность к творчеству не есть черта, которая либо отсутствует, либо присутствует у человека. Творчество – это множество процессов, которые следует рассматривать в едином контексте. Один или несколько из этих процессов привносят новизну в привычные действия – в том числе и при выявлении и формулировке задачи, выработке и оценке всевозможных решений.
Предположим, вы приглашены на ужин в дом вашей подруги Хэйзел. Вы знаете, что она изобретательный кулинар, и с удовольствием ждете ужина. На первое подано оригинальное блюдо из хот-догов и фруктового салата под холодным горчичным соусом. (Это реальная история. Такое блюдо я пробовала у друзей.) Добьет вас десерт – мороженое из печени, смешанной с брюссельской капустой. Несмотря на то, что это очень необычные блюда, мало кто из гостей «по достоинству» оценит их. Да и творчеством эти кулинарные изыски вряд ли назовут, так как они не отвечают ни критерию качества, ни критерию полезности.
Сложность определения понятия творчества связана и с тем, что люди часто расходятся во мнении, что можно назвать «необычным», «хорошим» и «полезным» – эти понятия очень относительны. Все зависит от позиции наблюдателя. Легко понять, почему творчество столь неуловимый, ускользающий предмет для обсуждения. Для того чтобы идея или результат какой-либо деятельности были признаны творческими, необходимо, чтобы окружающие в первую очередь признали их необычными, хорошими или полезными. Следует также отметить, что понятие творчества со временем претерпевает существенные изменения. Например, «монументальное» в наше время суждение о том, что Земля вертится, в свое время было названо попросту глупым.
Принц (Prince, 1970) предложил свое поэтическое определение творчества, которое, на мой взгляд, само по себе можно назвать творческим. Вот оно:
Творчество – это несогласованная гармония, прогнозируемое потрясение, привычное откровение, знакомый сюрприз, щедрый эгоизм, уверенное сомнение, непоследовательное упорство, жизненно важный пустяк, дисциплинированная свобода, пьянящее постоянство, повторяющееся начинание, тяжелая радость, предсказуемая рулетка, эфемерная твердость,' одинаковое разнообразие, требовательное потакание, ожидание неожиданного, привычное удивление (р. 1).
Гарднер (Gardner, 1989) в своем определении творчества добавил еще одно условие. Он считал, что творческий человек непременно должен регулярно решать творческие задачи и создавать продукты творчества. Это дополнительное условие исключает из творческого процесса понятие «удачи», потому что случайные или редкие действия не следует учитывать при подсчете регулярного результата. Но какое бы определение мы ни предпочли, все мы нуждаемся в творчестве и занимаемся им в той или иной степени. Творческая деятельность делает нашу повседневную жизнь более привлекательной; на творчестве держится искусство; без него невозможен прогресс математики и прочих наук. Мы занимаемся творчеством всякий раз, когда выражаем сложную мысль или заполняем текстом чистый лист бумаги. Если мы делаем это эффективно и необычно – значит, нас по праву можно назвать творческими людьми.
Латеральное и вертикальное мышление
Вертикальное мышление связано с копанием ямы в глубину. Латеральное мышление связано с копанием ямы в каком-то другом месте
Де Боно (DeBono, 1977, р. 195)
Впервые на различие между латеральным и вертикальным мышлениями указал Эдвард де Боно в 1968 г. (DeBono, 1968). Лучше всего оно иллюстрируется старой басней, которая рассказывается на протяжении нескольких поколений.
Давным-давно, когда должника, не возвратившего деньги в срок, могли запросто посадить в тюрьму, один купец в Лондоне имел несчастье задолжать ростовщику огромную сумму денег. А старый уродливый ростовщик полюбил прекрасную юную дочь купца. И он предложил сделку, сказав, что простит купцу его долг, если тот отдаст ему дочь. Купец и его дочь пришли в ужас от такого предложения. Тогда коварный ростовщик решил предоставить их судьбу провидению. Он сказал, что положит в мешок один черный и один белый камень, а девушка должна будет вытащить один из них. Если камень окажется черным, она станет женой ростовщика, а ее отцу будет прощен весь его долг; если же белым, то она останется с отцом, а ему долг все равно простится. Если же она откажется вытаскивать камень, ее отец будет брошен в тюрьму, а ей самой придется голодать. Купец, которому ничего другого не оставалось, неохотно согласился. Все вместе они отправились в сад купца, к дорожке, посыпанной камнями. Ростовщик, нагнувшись, стал выискивать камни нужного цвета. Девушка, от страха став наблюдательней, хотя и разговаривала в это время с отцом, заметила, что ростовщик положил в мешок два черных камня. Затем он предложил девушке вытянуть камень и тем самым решить свою участь и участь отца.
Чтобы вы сделали на месте девушки? Если вы будете обдумывать эту проблему тщательно, прямолинейно и по всем правилам логики – т. е. используя вертикальное мышление, то это вам не поможет. Типичный ответ после вертикального размышления будет: девушке нужно или пожертвовать собой или уличить ростовщика в мошенничестве. Но вот какое решение предлагает де Боно: девушке нужно изобразить неловкость и, вытаскивая камень, уронить его на дорожку. А затем, обратив на злодея невинный взор, предложить определить цвет утерянного камня, посмотрев, какой же остался. Ну, а поскольку остался черный камень, то ростовщику ничего не остается, как либо признать, что девушка вытащила белый камень, либо что он мошенник.
Практически все соглашаются, что такое решение можно назвать необычным, но единственно правильным для девушки. Латеральное мышление это размышление «вокруг» проблемы. «Латеральное мышление генерирует идеи, а вертикальное мышление их разрабатывает» (DeBono, 1968, р. 6). Латеральное мышление иногда используют как синоним творчества или создания новых идей, в то время как вертикальное мышление есть усовершенствование и развитие уже существующих идей.
Всемирно известный сыщик Шерлок Холмс часто пользовался латеральным мышлением. В качестве доказательства можно привести один из его ответов своему верному помощнику Ватсону. Ватсон как-то обмолвился, что собака вряд ли может помочь следствию, так как в ночь убийства она ничего не делала. На что Шерлок Холмс заметил, что именно потому, что собака ничего не делала в ночь убийства, она поможет им в его расследовании, так как святая обязанность собак лаять при виде незнакомцев.
Творческий гений или проза жизни?
Человеческий разум воспринимает новую идею так же, как организм воспринимает незнакомый белок, – отвергает.
П. И. Медавар (Цит. по. Byrne, 1988, р. 16)
Отличаемся ли мы чем-то принципиальным от творческих личностей или у всех нас есть возможность создать нечто великое? Психологи пришли к выводу, что в таких творческих гигантах, как Эйнштейн, мадам Кюри и Моцарт нет «ничего сверхъестественного» и что их творчество (креативность) можно рассматривать как продолжение обычных, повседневных мыслительных процессов. Вайсберг (Weisberg, 1988, 1993) постоянно отстаивал свой взгляд на творчество (креативность) как на рядовое явление. В качестве примера он приводит биографию Александра Кальдера (1898-1976), популярного художника, известного своими абстрактными скульптурами из железа и проволоки. В детстве Кальдер делал из проволоки украшения для своей сестры. Его родители были художниками и давали ему уроки искусства, мальчик с раннего детства был окружен скульптурами отца и картинами матери. Он бывал в мастерской Пита Мондриана, известного абстракциониста, использовавшего «сильные» чистые цвета и абстрактные узоры. Поэтому нет ничего неожиданного в том, что все эти детские жизненные впечатления были воплощены художником в ярчайшие абстрактные конструкции. В творчестве Кальдера отразилось наложение различных влияний, и все это, по словам Вайсберга, можно было предсказать заранее, лишь бегло ознакомившись с фактами биографии художника.
