1 августа 1932 г.
Опросом членов Политбюро
40/15. – О приезде в СССР чехо-словацкой кооперативной делегации (ОБ от 31.VI.-32, пр. № 120, п. 29-гс).
Разрешить приезд в СССР чехо-словацкой кооперативной делегации.
Протокол № 110 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 1.8.1932. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 894. Л. 8.
7 декабря 1932 г.
Опросом членов Политбюро
48/42. – О мировом съезде эмигрантов-поляков.
Поручить т. Кагановичу предварительное рассмотрение вопроса.
Протокол № 125 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 10.12.1932. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 910. Л. 12.
Методы и результаты рассмотрения Секретарем ЦК вопроса о советском участии в очередном съезде поляков, проживающих за пределами Польши, выяснить не удалось. В отличие от 1926 и 1929 гг., каких-либо шагов по обеспечению участия в съезде поляков из СССР в 1932–1933 гг. высшие советские инстанции не предпринимали.
9 мая 1933 г.
Опросом членов Политбюро
114/101. – Об экскурсии студентов Латвии по СССР.
Разрешить экскурсию латвийских студентов в количестве 107 человек по маршруту Рига – Ленинград – Москва – Харьков – Артемовск – Днепрострой – Киев – Рига».
Протокол № 137 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 10.5.1933 – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 922. Л. 24.
Весной 1933 г. при поддержке полпредства в Риге подготавливалась поездка левонастроенных студентов в СССР. Упоминаний о том, что экскурсия состоялась, найти не удалось.
8 июня 1933 г.
Опросом членов Политбюро
66/49. – Вопрос т. Лозовского.
1. Принять к сведению, что Наркомвнешторг дал распоряжение о полном прекращении фрахтования финских судов, укомплектованных штрейкбрехерами.
2. Обязать Ленинградский областной союз транспортников письменно поставить в известность Совфрахт и грузоотправителей, что он в отношении к финским судам, укомплектованным штрейкбрехерами, объявляет забастовку и предупреждает, что ни одно из этих судов не будет погружено начиная с 10-го июня.
3. Через Коминтерн, Профинтерн и соответствующие партии усилить кампанию по разоблачению социал-демократических партий прибалтийских и скандинавских стран и реформистского союза моряков Финляндии, который объявив забастовку пропускает в Ленинградский порт суда, укомплектованные штрейкбрехерами, с тем, чтобы нанести максимальный ущерб Советскому Союзу.
4. В связи с назревающей забастовкой моряков в Латвии и Эстонии и возможного повторения аналогичного положения предложить Наркомвнешторгу, в случае объявления забастовки моряков этих стран, действовать в соответствии с пунктом первым настоящего решения.
Выписки посланы: т.т. Лозовскому, Пятницкому, Розенгольцу.
Протокол № 139 (особый) заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 15.6.1933. – РГАСПИ. Ф. 17. Oп. 162. Д. 14. Л. 158.
Профсоюз моряков Финляндии начал забастовку 22 апреля 1933 г. Благодаря созданной союзом работодателей Финляндии еще в 1921 г. организации «Vientirauha», экипажи многих торговых судов, в том числе и проходящих по Неве в Ладожское озеро, удалось укомплектовать штрейкбрехерами. Профсоюзные организации Ленинграда, ранее не раз выступавшие с поддержкой различных акций трудящихся Финляндии, на этот раз по каким-то причинам не проявили инициативы в объявлении бойкота. В центральном органе финских социал-демократов «Suomen Sosialdemokraatti» в мае появилось несколько публикаций, в которых указывалось на то, что в Ленинграде не введен бойкот финских судов. Возможно, эти и другие выступления иностранной прессы побудили генерального секретаря Профинтерна А. Лозовского обратиться в Политбюро ЦК ВКП(б) с обоснованием недопустимости поддержки штрейкбрехеров.
Обращает на себя внимание тот факт, что ленинградским партийным властям не было направлено выписки из постановления Политбюро. Предписание «Ленинградскому областному союзу транспортников» должно было поступить по линии «интернациональных» организаций – Коминтерна и Профинтерна. Нарком внешней торговли не мог, как сторона заинтересованная, проявить инициативу в вопросе объявления бойкота уже зафрахтованным финским судам, поскольку наркомат и некоторые советские внешнеторговые объединения вынуждены были бы в этом случае понести финансовые потери. НКВТ могло лишь отказаться на неопределенное время в будущем от практики фрахтования финских судов, команды которых были укомплектованы штрейкбрехерами.
26 августа 1933 г.
141/120. – О посылке группы ученых-медиков на съезд польских врачей для прочтения лекций (записка т. Владимирского).
а) согласиться с посылкой наших ученых в Польшу для прочтения ряда лекций.
б) поручить т. Стецкому дать заключение по выдвигаемым кандидатурам.
Протокол № 144 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 29.8.1933. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 929. Л. 29.
В июле 1933 нарком здравоохранения РСФСР Владимирский обратился в НКИД с запросом относительно политической целесообразности принять приглашение Обществу врачей СССР относительно участия в созываемом в Познани IV съезде славянских врачей, а также съезде польских врачей. В начале августа Коллегия НКИД, «в соответствии с нашей общей отрицательной установкой в отношении всякого рода начинаний, проводимых под флагом “славянства”», сочла необходимым отклонить первое из этих приглашений. Одновременно Наркоминдел заявил об отсутствии у него возражений по поводу участия советских медиков в форуме польских коллег[1667]. Поэтому Наркомат здравоохранения РСФСР ограничил свое обращение в ЦК ВКП(б) вопросом о советском участии в съезде польских врачей.
Раздел 3
Решения Политбюро о западном пограничье и национальных меньшинствах
Одним из постоянных факторов внешней политики России на протяжении столетий являлась неустойчивость и взаимопроницаемость ее границ. Со времени первых царей аморфность западных рубежей представляла серьезный вызов внутренней стабильности и внешней безопасности[1668]. Обусловливающие эти свойства низкая плотность населения, отсутствие четкого разграничения этнических и конфессиональных групп (и замедленное формирование наций) были частью унаследованы советским режимом от своих предшественников, частью усилены территориально-государственным переустройством в Восточной Европе 1918–1921 гг.
Граница СССР с независимой Финляндией фактически повторяла южные и восточные очертания Великого княжества Финляндского[1669]. Система озер Карельского перешейка образовывала подобие естественного рубежа на южном отрезке советско-финской границы, ее восточная часть проходила по сопкам Мурманской области и лесам и болотам почти безлюдной Восточной Карелии (из-за полного отсутствия дорог подвоз хлеба в эти районы в 20-е гг. осуществлялся преимущественно через территорию Финляндии). Нерусское население на советской стороне границы составляли в основном сохранившие свою самобытность карелы (в Финляндии они были в значительной мере ассимилированы) и ингерманландцы. Дополнительный протокол к мирному договору 1920 г. предусматривал предоставление им прав национально-культурной автономии. Несмотря на политическую эмиграцию, произошедшую после поражения «красных» в гражданской войне, собственно финское население в приграничье было невелико и локализовано[1670]. Согласно аналитическим материалам ОГПУ 1927 г., «основная часть финской бедноты и середнячества к Советской власти относится вполне лояльно и в случае войны будет соблюдать по меньшей мере благожелательный нейтралитет к Советам», а «настроение крестьянства Карелии… в общем ничем не отличалось от настроения крестьян смежных русских губерний»[1671]. Столь же относительно «благополучна» была советская граница с Эстонией, в основном проходившая по водному рубежу Нарва – Чудское озеро – Псковское озеро и повторявшая прежнюю административную границу между Эстляндской и Санкт-Петербургской губерниями, за исключением присоединенных к Эстонии Ямбургского уезда на восточном берегу Нарвы и части Печорского уезда на юго-западном участке границы двух стран. Две трети эстонской части Печорского уезда составляли русские и сеты (этническая группа, близкая эстонцам по языку и культуре, исповедовавшая православие). Большинство русского населения, составлявшего в межвоенный период около 8 % населения Эстонии, было сосредоточено не в приграничной полосе, а в городах[1672]. Жившие в Ленинградской губернии (преимущественно Кингисеппского и Гдовского уездов) эстонцы были немногочисленны и «вполне советизировались»[1673].
