Теперь Вильсона мог спасти только полковник Хауз. Несмотря на осложнения с почками, полковник через своего помощника Бонсала связался с сенатором Лоджем. Они изменили в тексте договора примерно сорок слов и сделали пятьдесят вставок. Это был единственный вариант, приемлемый (по мнению полковника Хауза) для обеих сторон. Хауз в эйфории забыл о болезни. Он послал новый вариант в Белый дом, но о нем никто никогда ничего не слышал. Позже мы узнаем, что миссис Вильсон не сообщила мужу даже о самом возвращении Хауза из Европы. Начиная с сентября 1919 г. Хауз перестал получать корреспонденцию из Европы. И только в 1952 г. обнаружилось, что он подошел к конкретному решению проблемы с долгами.
6 ноября 1919 г. комиссия Доджа представила на рассмотрение сената Договор с четырнадцатью поправками. Вильсон передвигался в инвалидной коляске, но его мыслительный процесс стал более эффективным. Он стал соглашаться на некоторые поправки, но пообещал наложить на Договор президентское вето в случае изменения преамбулы и статьи 10-й. 19 ноября 1919 г. сенат США отверг Договор.
РОССИЯЛенин недоумевал: фантасту Герберту Уэллсу он говорит осенью 1920 г.: «Почему в Англии не начинается социальная революция? Почему вы ничего не делаете, чтобы подготовить ее? Почему вы не уничтожаете капитализм и не создаете коммунистическое государство?»[619] — этот вопрос занимал Ленина до конца его дней.
Две величайшие державы, вышедшие из Бреста и Версаля, несмотря ни на что, гигантами — Советская Россия и Соединенные Штаты, — руководились в этот решающий период людьми, воззвавшими к антимилитаристским, интернационалистским настроениям своего поколения. На день рождения 28 декабря 1923 г. Вильсону подарили специально сконструированный «Роллс-Ройс». У Ленина был такой же автомобиль. В дальнейшем оба они оказались фактически неспособными исполнять свои государственные функции. После инсульта 25 мая 1922 г. Ленин не мог участвовать в процессе управления. Вильсона не стало после четырех лет невообразимых мучений 3 февраля 1924 г. Ленина — двумя неделями ранее. Для обеих стран наступили новые времена.
Уже когда Москва в марте 1921 г. подписывала Рижский мирный договор и в Москве состоялся X партийный съезд, геополитическая перемена была видна всем. Уже никто не вывешивал огромных карт Европы и мира, все скромно склонились над внутренними задачами. Тем более что они были драматическими: голод на Юге; крах промышленности; губительные последствия отмены денег.
Ленин произнес трехчасовую речь, которая прозвучала похоронным звоном для приверженцев мировой революции. Категорически отвергая всякую оппозицию — а перед ним сидели многолетние борцы за мировой коммунизм, — Ленин потребовал перехода к улучшению условий жизни в одной стране. В России. Новая экономическая политика, объявленная вождем, предлагала мир крестьянству России как главную линию вместо прежней генеральной линии на союз с мировым пролетариатом (германским в первую очередь). Неумение пролетариата Центральной и Западной Европы взять власть в свои руки не оставило российскому пролетариату иного выбора, как союз с российским крестьянством. Теперь, выплатив свой фиксированный налог, крестьяне России могли остальное продавать. Самообогащение легализировалось. Немалое число революционеров приставили в эти дни пистолеты к своим вискам.
Чтобы сохранить свою власть, большевики повернулись к национальным элитам — в поддержку малых народов создавались школы, филармонии и академии. Особенно важными считал Ленин уступки таким частям страны, как Грузия. Созданные на местном уровне власти пошли по пути федерализации страны, апофеозом чего было создание в декабре 1922 г. Союза Советских Социалистических Республик. Все это означало драматический отход российских коммунистов от своей первоначальной идеи мировой коммунистической республики, ведомой софистичными германскими социал-демократами. (Драма этих социал-демократов вскоре, при Гитлере, была ужасающей; но на данный момент они считали, что остались на стороне цивилизации против варварства.)
Ленин надеялся, что его отступление имеет тактический характер («крестьянский Брест»). Рынок, создаваемый крестьянином, будет «социализирован». Но нэп будет длиться десятилетие, «возможно, дольше».
Решаемая одновременно «кронштадтская проблема» дала России первый концентрационный лагерь. 18 марта 1921 г. — день пятидесятой годовщины Парижской коммуны — на Соловецких островах был учрежден лагерь, в котором были размещены тысячи противников установившегося режима. В Северный лагерь особого назначения (СЛОН), побег из которого был практически исключен, были посланы представители самых различных политических направлений, несогласных с линией ВКП(б).
Чтобы сплотить партию, секретное голосование 16 марта 1921 г. запретило существование в ВКП(б) фракций. Ради контроля над исполнением этого решения в марте 1922 г., за два месяца до рокового инсульта Ленина, был создан пост Генерального секретаря партии. Его занял Сталин.
ФРАНЦИЯВо Франции долго не могли решить, что было бы лучшим монументом великой войне. Своего рода выход был найден едва ли не автоматически. Еще в ходе Версальской конференции муниципалитет Парижа купил у военных властей тридцать пять километров валов и бастионов, окружающих город. Это были могучие валы, наследие XIX в. Речь шла об огромной площади — почти четверти Парижа. Проблема усугублялась наличием здесь множества устрашающих хижин, периодически выдающих эпидемии. Власти начали взрывать эти площади. Последний камень из оборонительной стены был вынут в 1932 г. Но кризис парижского муниципалитета не позволил застроить грандиозную площадь, после взрывов более всего напоминавшую фронтовой пейзаж Первой мировой войны. Это и был наиболее впечатляющий ей монумент.
Когда нацисты в 1940 г. приблизились к Парижу, этот монумент «стоял на месте» и одной из задач оккупационных властей было стереть зону развалин. Когда союзники в августе 1944 г. освободили Париж, стало уже ясно, что будет на месте кольца развалин: огромная кольцевая автодорога — Boulevard Peripherique, без которой немыслим современный Париж.
В отличие от множества других лидеров, премьер-министр французского правительства смотрел на мирные соглашения только под одним углом зрения — как сохранить военный антигерманский союз. Ни в чем он не видел замены, ни в оккупации Рейнланда, ни в полученной Сирии, ни в репарациях. Умеренный Луи Марэн обвинял премьера, что он определил Франции роль «часового». Но Тигр помнил альтернативу. (И был исторически прав.) Он ответил Марэну, что «жизнь — это всего лишь борьба. Это борьба, и от этого факта никуда не уйти»[620]. Для Клемансо отказ американского сената ратифицировать Версальский мир был подлинной катастрофой. Теперь в случае столкновения с Германией Америка не придет на помощь; а без этого и Британия не рискнет на полнокровный отпор.
25 сентября 1919 г. Клемансо сказал во время ратификации Версальского договора: «Мы написали на своих знаменах слово «братство». Я не думаю, что в результате этого окружающие относятся к нам более по-братски». Приготовившимся к голосованию депутатам он сказал: «То, что вы собираетесь сегодня сделать, — это даже не начало, это начало начала — фраза, которая может быть высечена в основании каждого великого дипломатического договора. Крепко вбейте себе в голову, что данный договор являет собой только совокупность возможностей и его успех зависит от того, что вы сможете сделать с этими возможностями. Иными словами, не обвиняйте договор в собственных ошибках, смотрите на людей, исполняющих его. Этот договор — это не тот текст, цельность и значимость которого охраняет полиция. Те, кто наследует этот договор, обязаны будут исполнять сразу несколько ролей: нотариуса, объединителя партий, переводчика и полисмена. Тот, кто будет исполнять этот договор, поймет, как он плох, как много в нем уже известных нам дефектов. Он продолжает оставаться лишь пробным камнем»[621].
Клемансо объявил о своем решении покинуть правительство в декабре 1919 г. Сразу после парламентских выборов, которые дали в Национальной ассамблее большинство правому крылу — католикам, умеренным республиканцам, консерваторам. В самый последний момент Ллойд Джордж уговорил его бросить шляпу на президентские выборы в январе 1920 г. Клемансо не проводил собственной кампании. Победил Поль Дешанель, которого немедленно поразил инсульт, — третий полуживой лидер на мировой сцене. Клемансо путешествовал, затем он купил шале на побережье Вандеи, весьма скромную хижину. Клемансо писал о цветах, о греках, о философии. Сложнее стало переписываться с Клодом Моне — великий художник слеп. Вот что пишет Клемансо Моне 5 декабря 1925 г.: «Работа, работа. Это самое прекрасное, что есть на свете»[622]. Клемансо уговаривал своего друга создать художественный монумент великим прошедшим событиям. Моне начал с двух «декоративных панелей», число которых довел до двадцати восьми огромных полотен — «Нимфы» или «Водяные лилии» — символ жизни, смерти и воскрешения, история войны и мира[623].
