Так буржуазия получила свободный проход в коммунистическую партию. Более того, вскоре сложилась практика, при которой, чтобы получить разрешение на открытие частного предприятия, очень желательно иметь партийный билет КПК. Уже на XVI съезде присутствовал делегат, обладающий личным состоянием в 150 млн. долларов. Однако китайских руководителей сегодня уже всерьез тревожит ситуация, когда 20% населения владеют (подумать только!) 40% национального богатства (даже не хочется приводить для сравнения наши российские, поистине вопиющие цифры). Представляется, что куда значимее другой показатель: современные китайские юноши и девушки в среднем на 20 сантиметров выше, чем их сверстники и сверстницы 30 лет назад — в этом отношении они настигли японцев.
Магнитоппан Transrapid на станции «Лунъян Лу», соединяющий одноименную станцию метро с международным аэропортом ПудунВо внешней политике китайское руководство тоже исходит теперь в первую очередь из практической выгоды, а не из идеологических соображений. Начало улучшения отношений с СССР относится к приходу к власти М.С. Горбачева. Полная нормализация отношений между двумя странами произошла к 1989 г., что было подтверждено во время визита Михаила Сергеевича в КНР. После распада СССР и возникновения Российской Федерации отношения остались прежними. В коммюнике, подписанном в 1996 г. по итогам визита Б.Н. Ельцина в Пекин, говорилось о «партнерстве, устремленном в XXI век». «Договором о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве», подписанном в июле 2001 г. в Москве В.В. Путиным и Цзян Цзэминем, были окончательно устранены все разногласия по территориальным вопросам. Тот же документ определил широкую программу будущего сотрудничества.
Джонка. Гонконг * * *
Проблем у Поднебесной, разумеется, хватает. Китайцы все еще считают свою страну бедной — уровня среднеразвитости предполагается достигнуть приблизительно к 2020 г. Велики региональные различия в уровне жизни. Если дать наиболее обобщенную характеристику — существует относительно богатый восток и бедный без всяких «относительно» запад. На востоке, правда, живет 80% населения страны. Замедлились темпы роста в сельском хозяйстве — это связано в первую очередь с преобладанием очень маленьких земельных наделов. Поднебесная стала перенаселенной еще в XVIII в., в лучшие времена династии Цин, когда численность ее населения за несколько десятилетий подскочила со 150 млн. до 400 млн. Сейчас китайцев 1 млрд. 300 млн., и несмотря на то, что за минувшие столетия было освоено много новых земель, численность избыточного трудоспособного населения в деревне, согласно оценкам демографов, составляет примерно 200 млн. Это, конечно, не «лишние люди», китайцы всегда найдут себе дело — была бы мотыга. Но в том и проблема, что на карликовых делянках не развернуться современной технике, да она и неэффективна в такой ситуации. Во многих районах, как и в цинские времена, приходится стремиться к тому, чтобы собрать максимально возможный урожай с единицы площади, корпеть над каждым росточком, а лучший помощник — буйвол. Города, несмотря на бурный экономический рост, не способны принять такую массу людей — там только по официальным данным безработица составляет около 6%, а по некоторым оценкам она значительно выше. Это при том, что доля горожан не составляет пока и 30% от населения страны (хотя, если прикинуть навскидку — это вдвое больше, чем все население России).
Надо срочно что-то делать с экологией — этим наконец-то всерьез озаботилось руководство КНР. Атмосфера и реки — не лучшие вместилища для отходов стремительно развивающейся экономики. Всерьез тревожит низкое качество значительной части китайских товаров — то барахло, что строчится по принципу «как можно дешевле», существенно подрывает престиж всего китайского экспорта. Даже в России китайские «челноки» уже доверху заполнили соответствующую потребительскую нишу. Что уж говорить о более развитых и привередливых странах.
Ху Цзиньтао Заповедник ЛунхушаньКитайское руководство не может не беспокоить и собственная судьба. Многие политологи придерживаются того мнения, что развитие рыночных отношений неизбежно должно привести к устранению партийной и идеологической монополии. Но не будем слишком полагаться на подобные прогнозы. Недавно нас куда как убежденно уверяли, что «будущее человечества — коммунизм». Теперь в это мало кто верит, а на слуху — не менее навязчивое прославление всесокрушающей либеральной модели. Ну, ну… «Всех бы свинья забодала, да бог рогов не дал». А вот лучшие идеологи КПК вплотную занялись вопросом, как совместить диалектический материализм с верой в существование Бога и в бессмертие души. Может быть, удастся? Вы представляете — весь Китай возьмет, да и перекрестится. То-то будет чудо! (Хочется, чтобы эти слова прозвучали не очень иронично). Приведем такой еще аргумент: победив Японию во Второй мировой войне, американцы осчастливили ее, наряду с щедрой и разумной экономической поддержкой, еще и парламентской демократией. Но на протяжении шести десятилетий у власти почему-то почти неизменно стоит одна-единственная партия (называется она, правда, Либерально-демократической — но не нам придавать значение названиям. У нас тоже есть одноименная — вспомним, что это за партия и кто ее возглавляет). И внутри японских фирм дух совсем не либеральный, а скорее хорошо нам уже знакомый, конфуцианский. А какие успехи! Пожелаем же и Поднебесной не меньших — земных и космических. В конце концов, как говорил Наполеон, «большие батальоны всегда правы». А их вон какой батальонище!
Посмотрим теперь, как развивался с конца 50-х гг. мини-Китай — гоминьдановский Тайвань, и у нас, возможно, неспроста создастся впечатление, что пришли оба Китая к чему-то очень схожему. Только маленькие они шустрее и сообразительнее, а здоровенного миллиардного дылду если понесет не туда, — не притормозит, не оглянется, пока лоб не расшибет.
На Тайване, как мы уже знаем, государственный сектор сразу же занял неоспоримо преобладающие позиции в промышленности. Если в деревне быстро была проведена аграрная реформа и появился многочисленный класс земельных собственников — в городах Гоминьдан не спешил расставаться со своими «объектами управления». Однако подталкивали условия предоставления американской помощи. Защитник и меценат дядя Сэм щедро одаривал Тайбэй вооружениями, но в области экономики был неумолим, как капиталистическая акула: государство может сохранить жесткий контроль над несколькими ведущими отраслями, в остальных приоритет должен быть отдан местному и иностранному частному капиталу.
В середине 50-х годов получили льготы иностранные инвесторы — этим предложением заинтересовались в первую очередь богатые хуацяо. Но в целом большого притока капиталов в промышленность не произошло — вероятно, Гоминьдану, с его всем известным отечески-покровительственным тоном, не очень доверяли. Существеннее было открытие отделений нескольких зарубежных банков, среди которых следует выделить японский «Ниппон канге бэнк» и «Бэнк оф Америка».
С принятием на рубеже 60-х гг. «Положения о поощрении инвестиций», касающегося и отечественных охотников испытать судьбу на поприще бизнеса, стало быстро расти число китайских предпринимателей. И только с середины 60-х, получив дополнительные гарантии, вовсю развернули свою деятельность приезжие капиталисты: американские, японские, а также из Гонконга, Макао и из мест проживания китайской диаспоры. Особенно привлекательными им показались новые для острова отрасли: электронная, химическая, металлообработка.
Правительство активно контролировало процесс развития частнокапиталистического сектора, в том числе в рамках составлявшихся начиная с 1953 г. четырехлетних планов. При их разработке гоминьдановское руководство исходило из того, что Тайвань беден природными ресурсами, но располагает большим количеством трудолюбивой и дешевой рабочей силы. Первый план был ориентирован на замещение импорта — чтобы не покупать то, что можем сделать сами. Последующие предусматривали возможно большее производство высокотрудоемкой продукции, предназначенной на экспорт. Тайваньский рабочий даже в 1972 г. зарабатывал почти в 4 раза меньше, чем японский (1,6 долларов США в день против 6), и это делало продукцию островного государства конкурентоспособной на мировом рынке. С середины 60-х гг. экспорт возрастал на 20% в год, а значительную его часть стала составлять продукция нефтехимии, металлургии, судостроения (до этого вывозились преимущественно изделия легкой промышленности и текстиль). Началась постепенная приватизация государственного сектора.
