Но среди них было много и язычников, о чем свидетельствует множество преданий о поклонении Перуну, а также наличие языческих имен в берестяных грамотах.
Интересен и факт обнаружения молитвы языческому Дыю на манер греческой молитвы.
Так, археолог и историк В. Л. Янин, занимавшийся раскопками в Новгороде, опубликовал изображение свинцовой крышки с надписью: «ОАГИОС АГИОС КОУРИОС ДЫЙОС О ПЛИРИС ОУРАНОС КАИ ГИТИС ДОКСИС», что означает: «Свят, свят, святой Дый, наполнились небо и земля твоей славой».
Может быть, использование греческого было в употреблении в период перевеса сил в пользу христианства, и волхвы посчитали, что молитвы на греческом языке лучше доходят до богов? А может быть, греческий сохранился у служителей культа-греков, переселившихся в славянские земли после принятия Болгарией христианства? Как бы то ни было, но факт употребления греческого языка в молитвах славянским богам зафиксирован неоднократно как в России, так и у западных славян.
Полочане
Белорусские археологи нашли при работах на городище в Масковичах (Витебско-Полоцкое порубежье) более 120 предметов с руническими надписями XIII либо XIV в. Лишь одна надпись имела латиницу, притом гласные буквы не писались вовсе. Остальные же надписи полностью рунические.
Судя по сохранившимся документам, в XIV в. полочане знали славянский язык, но на каком языке они говорили в X в. — сказать трудно. Возможно, что уже тогда венеды, придя на земли местных племен, говорили по-славянски, как и ильменьские словене.
Древляне
Древляне, как указывает «Повесть временных лет», — славяне, живущие в лесной зоне. Однако рукопись СБ № 793 (лист 12 об.) сообщает, что «Древляне не славяне же». Какая же из летописей содержит достоверные сведения?
Скорее всего, древляне были балтами, о чем свидетельствует топонимика этого района.
Сохранилось также одно выражение «НАШ БОГ» по-древлянски: «NOS GLULGA», что можно, зная латышский, перевести как «Наш ясный» — так балты называли бога солнца.
Сами себя древляне называли галиндами (голядь).
Вятичи
Поселившиеся на верхней Оке вятичи заняли не пустую территорию.
На территории их поселения изначально проживало племя галиндов, говорившее на диалекте литовского языка.
Переселенцы пришли с юга, с Дона, где от их предков дошла до нас так называемая маяцкая культура.
Население, оставившее нам маяцкую археологическую культуру, было осетиноязычным. В нашей истории оно известно как аланы, ясы, Русь[28].
Свою страну Подонье они называли Степной Осетией, на их языке — Русь Ясска. У донских ясов-руси была своя письменность — донская руника.
Довольно рано часть ясов приняла христианство (вероятно, от армян и сирийцев, о чем будет речь чуть ниже.
Придя с Дона в верховья Оки, ясы смешались с голядью и приняли название вятичи (отjetek — люди вождя).
Надписи на камнях маяцкого городища:
Имя: «БЕН А ТЫФ» («Сын Милостивого», на еврейском языке, ибо многие принимали иудаизм). И «АЛАнУЙ КАн» («Аланский князь по-осетински)
Те же ясы, которые пришли в междуречье Десны и Днепра, смешавшись с местными потомками балтов и ираноязычных антов, прозвались радимичами (от pratamas — первейшие). Те же, что поселились в лесной части междуречья Днепра и Дона, прозвались северянами (от sawars, sawaors — теневые, лесные аорсы).
Решающее влияние на развитие всей экономики вятичей оказало широкое распространение пашенного земледелия.
Правда, развитие пашенного земледелия в средней полосе не вытесняло полностью подсеку, которая сохранялась в лесных местах до очень позднего времени как средство освоения новых земель.
Применялись орудия уборки урожая и трав: серпы и косы-горбуши удлиненной северной формы.
Наступивший прогресс в земледельческом хозяйстве позволял сократить трудовой коллектив по обработке земли до одной крепкой семьи, что явилось предпосылкой распада прежних родовых групп, выхода из их состава отдельных семей, ведших двое мелкое хозяйство. Такие семьи поселялись теперь, как правило, в неукрепленных поселениях-селищах, находившихся ближе к распахиваемым землям. На новом месте они теряли связь со своей родовой группой, но зато развивалась соседская или территориальная община, просуществовавшая на протяжении всего феодального строя.
Большую роль в хозяйстве вятичей играло скотоводство с ведущей ролью крупного рогатого скота. Конина почти не употреблялась в пищу, лошади повсеместно использовались как упряжные животные не только для транспортировки, но и для полевых работ. Об этом свидетельствуют многочисленные находки предметов конского снаряжения — удил и псалий. О развитом охотничье-рыболовецком промысле также свидетельствуют многочисленные орудия. В рыбной ловле, кроме сетей с глиняными грузилами, применялись железные остроги и различных размеров рыболовные крючки. В зимнее время практиковался подледный лов, причем проруби пробивались специальными железными пешнями. Охотились с помощью железных гарпунов и луков с железными наконечниками стрел.
В X в. на Руси распространились лепные сосуды, изготовленные на гончарном круге. Появились они в это время и у вятичей на верхней Оке.
Основным предметом вывоза в восточные страны были меха, очень ценившиеся за пределами Руси.
Показательно, что в тех местах, где нарождался класс феодалов, это нашло свое отражение в археологии в виде появления так называемых дружинных курганов — погребений воинов (рыцарей). Такие курганы раскопаны в землях Киевской, Смоленской, Черниговской и Владимиро-Суздальской. На территории вятичей дружинных курганов нет. Несомненным показателем отставания в формировании классового общества является и тот факт, что здесь не произошло еще выделение ремесла, в результате чего совершенно отсутствовали и города.
Как уже говорилось, в хозяйстве вятичей продолжало играть большую роль подсечно-огневое земледелие, требующее усилий целого коллектива для вырубки, корчевки леса и расчистки поля под посев. Этим и объясняется длительное сохранение родовых отношений. По этой же причине у вятичей очень долго сохранились языческие верования, тесно связанные с родовыми культами. Этим можно объяснить и то, что вятичи ревностно оберегали свою независимость, так как подчинение означало ломку привычных отношений и верований[29].
Описывая обычаи и образ жизни вятичей, летописец приводит много интересных данных о них. Подобно своим соседям радимичам и северянам, вятичи проживали в лесах (якоже и всякий зверь), ели нечистое, срамословили, не стесняясь отцов и снох. «Браков у них не было, но устраивались игрища между селами, и сходились на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские песни и здесь умыкали себе жен по сговору с ними; имели же по две и по три жены.
И если кто умирал, то устраивали по нем тризну, а затем делали большую колоду и возлагали на эту колоду мертвеца и сжигали, а после, собрав кости, вкладывали их в небольшой сосуд и ставили на столбах при дорогах, как делают и теперь еще вятичи».
В заключение летописец говорит, что вятичи не ведают закона божия, «но творят сами себе закон», т. е. являются язычниками.
Летописные сообщения и отсутствие сколько-нибудь серьезных археологических исследований древностей вятичей привело к тому, что до Октябрьской революции среди историков сложилось представление об этих племенах как о диких и грубых, живущих преимущественно охотой, не знающих земледелия и других достижений культуры. Археологические исследования советских ученых полностью опрокинули такого рода представления.
В 1963 г. в Рязанском историко-краеведческом музее было обнаружено небольшое пряслице красного шифера.
С двух сторон вокруг отверстия на нем были вырезаны буквенные знаки, в которых надлежало разобраться. Пряслице было найдено в 1945 г. местным любителем археологических древностей Зубковым на месте разрушающегося славянского селиша Борки, что расположено в 2 км от Рязани.
Ширина верхней и нижней плоскостей, на которых по кругу вырезаны буквенные знаки, — 7 мм, ширина отверстия — 8 мм, диаметр пряслица — 22 мм, высота его, 14 мм. На боковой стороне пряслица вычерчены затейливые узоры, напоминающие «магические» лпбиринты...
Чтением надписи занялся известный ученый Турчанинов[30].
«За верхнюю плоскость пряслица мы условно приняли ту, где по кругу, слева направо, после рисунка наподобие профиля лошади, расположены хорошо распознаваемые квадратного еврейского письма буквы צ tsade и П heth, обозначающие число 908, а за этим числом в дукте сиро-несторианского письма, по-алански написано: анзи — «года». Слово выполнено в норме дигорского диалекта осетинского языка. Дата выполнена по христианской эре, а не селевкидской. Писавший надпись алан был двуязычен. Это вытекает из надписи на другой, нижней плоскости пряслица, где также по кругу слева направо, начиная от словораздела в виде вертикальной черты, как и в первом случае, написаны хорошо читаемые квадратного еврейского письма буквы: tsade, jod, heth, составляющие число 918. После числа аланскими буквами по-славянски написано: «лета». Надпись сделана аланом, ибо русский написал бы «лета 918» и поставил словораздел после числа, а не перед ним.
