Тем временем поляки заняли Киев: на «золотой стол киевский» воссел Святополк. Воины-иноземцы были размещены по домам киевлян и окрестным деревням. И немедленно начались конфликты с местным населением. Буквально за несколько ночей было вырезано множество поляков. Оказалось, что народ может сделать гораздо больше, чем князь и дружина. Сила народная была велика. Это прекрасно понял Болеслав и увел своих воинов в Польшу, оставив в Киеве Святополка.
Ярослав с новгородцами, а точнее, новгородцы с Ярославом вновь двинулись на Киев. Они столкнулись со Святополком, который, мало рассчитывая на киевлян после истории с поляками, вновь призвал на помощь печенегов. Печенеги не помогли, и Святополк, прозванный Окаянным, бежал на запад и вскоре умер, якобы от угрызений совести за невинно убитых братьев Бориса и Глеба. Ярослав стал главой почти всей Руси, за исключением левобережья Днепра и далекой юго-восточной окраины — Тьмутаракани.
В этих событиях наше внимание привлекают два обстоятельства. Во-первых, в настоящее время славяне — поляки и русские — практически не понимают друг друга, особенно если говорят быстро. А тогда языки были настолько близки, что брань, перелетавшая через реку, была понятна обеим сторонам. Идея славянского единства уже была утрачена, но, как след былой славянской общности VI–VIII вв., еще сохранялась языковая близость.
Второе важное обстоятельство мы видим в том, что Киев решительно высказал свое негативное отношение к западничеству и тесным контактам с Западной Европой. Дело в том, что хотя и существовали этнические различия населения Новгорода и Полоцка, Ростова и Смоленска, Галича и Чернигова, но в целом Древняя Русь по отношению к другим таким же большим группам этносов (суперэтносам) была единой общностью. Такими группами были, к примеру, жители католической Западной Европы или население мусульманских стран.
В XI в. Польша сблизилась с католическим Западом. Граница двух различных культур пролегла по славянским народам. Сей факт важен для нас потому, что на протяжении всей дальнейшей истории в Древней Руси, а впоследствии и в России постоянно шла борьба двух политических течений: «западнического» (проевропейского) и «почвеннического», выражавшегося в стремлении держаться своих традиций. Проявлениями такого стремления были и сопротивление киевлян оккупационным войскам Болеслава, и отрицательная реакция Киева на западничество Святополка.
А что происходило в Тьмутаракани, где мы оставили шестилетнего Мстислава Владимировича? Как и всякий ребенок, он играл на морском берегу цветными камешками, встретил ровесников и подружился с ними. Друзьями детства и юности Мстислава были евреи, осевшие в Тьмутаракани после гибели Хазарии и ставшие называться хазарами. Иудео-хазары крепко держали в своих руках всю торговлю в северо-восточном Причерноморье.
Главным противником иудео-хазарской общины Тьмутаракани было черкесское племя касогов. В 1022 г. военные силы тмутараканского князя и вождя касогов Редеди встретились. Предводители дружин мудро решили избежать большого кровопролития и определить победителя в личном поединке. Мстислав, ставший к тому времени могучим воином, одолел Редедю и зарезал его на глазах касожской дружины. Он был милостив с побежденными: отпустил взятых в плен и выдал свою дочь за сына убитого им вождя касогов. Так у Мстислава установились хорошие контакты с черкесами. После совершенно мирным путем он поладил со степными осетинами — ясами. В результате дружина князя пополнилась касожскими и ясскими удальцами.
Будучи правителем далекого от Киева южного города, Мстислав никогда не забывал, что он сын великого русского князя Владимира. Мстислав собрал степняков, ясов и касогов, призвал к себе племя северян, живших в Северской земле к востоку от Чернигова, и в 1023 г., соединив эти силы с иудео-хазарским войском Тьмутаракани, отправился искать «золотого стола киевского».
Момент был избран удобный. Ярослав находился на севере своей державы: сначала ему пришлось отбивать нападение полоцкого князя Брячислава на Новгород, а после усмирять движение волхвов, возобновивших языческие жертвоприношения людей.
Летопись утверждает, что Мстислав подошел к Киеву, но киевляне наотрез отказались впустить в город тьмутараканскую дружину: еще была жива память о «подвигах» полководца Песаха и о дани, собиравшейся с Руси иудео-хазарами.
Войска Мстислава столкнулись с варягами вернувшегося с севера Ярослава в битве при Листвене (1024). Летописец рассказывает о грозе, бывшей в ночь битвы. Воины сражались при свете молний. Варягам противостояло ополчение северян — союзников Мстислава. В решающий момент, когда обе стороны уже были измучены боем, Мстислав бросил на варяжское войско свою конницу, состоявшую из ясов и касогов. Варяги смешались и бежали — победа осталась за тьмутараканским князем.
Обходя утром поле сражения, Мстислав предельно откровенно выразил свои чувства. Его фраза попала в летопись: «Кто тому не рад? (Как не радоваться?) Вот лежит северянин, вот варяг, а дружина своя цела». Понятно, что союзные Мстиславу северяне, ясы и касоги были оскорблены. В результате князь-победитель остался с малой дружиной иудео-хазар и просил побежденного Ярослава о мире. Итак, в Киеве снова воссел Ярослав, а за Мстиславом остались далекие Тьмутаракань и Северская земля (Чернигов). Братья стали княжить на Руси в мире и согласии.
Возникает вопрос: почему евреям удалось подчинить себе Хазарию и ее тюркскую династию ханов Ашина и почему безуспешными оказались их попытки в отношении Руси и князей Рюриковичей? Нам известна набожность Мстислава: очевидно, князь не мог иметь некрещеную жену, и, таким образом, его потомство не могло перейти в иудаизм.
После заключения мира с братом Мстислав жил преимущественно в своих черниговских владениях. Скончался князь в 1036 г. Он не оставил наследника, и Ярослав принял власть над всей Русью. Единство державы было достигнуто на основе соглашения между Новгородом — самостоятельной славянской «республикой», Киевом, с его влиятельной христианской общиной, и Черниговом — богатым городом с воинственным населением. Кроме того, к Киевской Руси уже был присоединен мерянский город Ростов. Именно это соглашение — компромисс, основанный на признании отдельными областями Руси верховной власти великого киевского князя, — принесло стране долгожданный покой. Это было самое великое достижение Ярослава, прозванного Мудрым.
К сожалению, всякий компромисс годен для определенного момента, и надежное будущее державы он обеспечить не может. Это будущее во многом зависит от верного выбора друзей. Ярослав поддерживал отношения с варягами и был готов к дружбе с Польшей, но, к сожалению, ни он, ни его окружение не испытывали симпатий к Византии. Ухудшение отношений между Киевом и Константинополем в 30–40-е годы XI в. происходило на фоне резкого обострения противоречий между православным Востоком и католическим Западом. Римский папа требовал признания себя главою христианской церкви, константинопольский же патриарх Михаил Кируларий стоял на том, что греческая церковь ничем не уступает римско-католической. Папа опирался на поддержку Западной Европы: Германии, Франции, испанских королевств, города-республики Генуи. А Царьград искал помощи у завоеванной им Болгарии и добровольно присоединившейся к Визаитии Сербии. Религиозное противостояние Рима и Константинополя завершилось окончательным расколом христианской церкви на западную (римско-католическую) и восточную (греко-православную) в 1054 г.
Тем временем антигреческие настроения Ярослава и его окружения, во многом вызванные стремлением освободить константинопольского патриарха, вылились в военный конфликт.
В 1043 г. русский флот во главе с сыном Ярослава — Владимиром и воеводой Вышатой двинулся на Константинополь. Летописец сообщает, что «буря велика» разбила корабли русских. Но, вероятно, причиной гибели русского флота вновь стал «греческий огонь». Во всяком случае, спасавшихся на берегу русских избивала и брала в плен латная конница византийцев. Владимиру с частью дружины удалось вернуться на Русь, а воевода Вышата был пленен и выпущен греками лишь спустя три года. Множество русских пленных византийцы ослепили. Эта неудача заставила Ярослава прекратить активную внешнюю политику, направленную против греков.
При дворе Ярослава по-прежнему сохранялись три партии: одна — западническая, другая — исключительно национальной ориентации, считавшая, что Русь может соперничать с любыми коалициями западных держав, и третья, стремившаяся к миру и дружбе с Византией. Западников возглавлял Изяслав Ярославич (в крещении Дмитрий, старший сын великого князя), национальную партию — Святослав Ярославич (сидевший в Чернигове), провизантийскую партию — Всеволод (княживший в Переяславле, третий сын Ярослава). После смерти Ярослава Мудрого в 1054 г. в Киеве воцарился Изяслав.
