На следующий день после прихода под Хотин, не дав своему войску отдохнуть, султан повел его на штурм польского лагеря. Он самоуверенно заявил, что обедать будет только там. Всю силу своего удара турки направили на казаков с тем, чтобы разгромить сначала их, а потом уже покончить с коронным войском. Началось ожесточенное сражение. Войско султана встретило такой мощный отпор, что вынуждено было повернуть назад. Казаки преследовали врага.
После первой неудачи турки изменили тактику. Теперь основной удар направлялся на позиции, занятые польской шляхтой. На рассвете 26 августа, перегруппировав свое войско, султан напал на польский лагерь с нескольких сторон одновременно. Среди шляхты началось смятение. Дорогу врагу преградила челядь, т. е. те, кого паны всегда презирали. Челядь не только оттеснила турок, но, соединившись с казаками, стала преследовать их и ворвалась во вражеский лагерь. Казаки и челядь опрокидывали наметы, брали пленных, оружие, лошадей. «Запорожские казаки, — писал очевидец, — отбили несколько турецких пушек, но, не имея возможности увезти их, так как пушки были скованы цепями, подрубили под ними колеса».
Ходкевичу донесли, что кроме множества турецких воинов убиты трое и взяты в плен двое пашей, уничтожено 16 наметов и захвачено больше десяти пушек. Заслуга в отражении вражеского удара и на этот раз принадлежала не шляхетству, а рядовым воинам. Собеский говорит: «Толпа черни… а не оружие могущественного рыцарства поколебала грозную турецкую силу».
Вечером 30 августа неожиданно для врага казаки вместе с несколькими польскими отрядами ворвались в лагерь Османа. Опасаясь окружения, Осман с двумя обозами бежал из лагеря и остановился только через три мили. Для окончательного разгрома турок наступавшим необходима была поддержка. Однако коронный гетман под предлогом позднего времени приказал приостановить бой.
После неожиданного вторжения казаков и польских воинов в лагерь Османа турками, по словам Собеского, овладела паника: «Люди всех званий и сословий были в неописуемой тревоге; сам Осман, еще так недавно думавший, что нет никого в мире могущественнее его, теперь собственными глазами увидел всю шаткость своего положения». Султан заявил, что не будет ни есть, ни пить до тех пор, пока не покончит с казаками. В бессильной ярости он проклинал своих военачальников, говоря, что те, кто клялись ему драться, как львы, бежали в страхе. За каждую доставленную ему казацкую голову Осман II обещал награду золотом. Молдавский летописец Мирон Костин (1633–1691) писал в этой связи: «И стали татары нападать на окрестные селения, на крестьян… привозили целые горы крестьянских голов к султанским наметам, выдавая их за казацкие».
Убедившись, что польские военачальники избегают наступательных действий, султан решил перейти к осаде польского лагеря. Тем временем отправленные на Украину татарские орды опустошали Подолию, Буковину, Брацлавщину, Волынь и дошли до Галичины. Захваченные там пленные стали появляться в татарском лагере под Хотином, откуда слышались их стоны. Злодеяния татар и бездеятельность польских военачальников вызывали возмущение у казаков. «Ропот и недовольство, — замечает Собеский, — с каждым днем возрастали среди казаков». Ежедневно приходили они с жалобами к Сагайдачпому. Вскоре протест стал принимать открытый характер. Сагайдачный уведомил об этом Ходкевича и комиссаров (сейм 1621 г. назначил девять комиссаров, в их числе был и Я. Собеский), исполнявших при Ходкевиче обязанности советников, и просил заблаговременно помочь ему, чтобы предотвратить в войске бунт. Представители Ходкевича, отправленные к казакам, умоляли их и далее сражаться с врагом, обещая, что за всеми, кто сейчас находится в войске, будут признаны казацкие права.
После 30 августа в течение почти трех недель военные действия ограничивались небольшими стычками. Только по прибытии подкрепления — 25-тысячного войска Каракаша-паши — султан решился на штурм. 18 сентября с 11 часов утра до самого вечера грохотали турецкие пушки.
На казацкие и польские позиции без перерыва двигались вражеские войска. Казаки нанесли наступающему неприятелю неожиданный удар в тыл. Ворваться в польский лагерь туркам так и не удалось.
Хотя все атаки врага были отбиты, положение в польском лагере ухудшалось. Недоставало продовольствия, свинца для пуль, ядер, доброкачественного пороха. Вспыхнула эпидемия дизентерии. Войско стало таять. Вскоре умер великий коронный гетман Карл Ходкевич, и его булава была передана польскому гетману Станиславу Любомирскому. А о посполитом рушении, которое король собирал в Польше, не было никаких известий. Только в конце лета король выехал из Варшавы во Львов, где начал собирать посполитое рушение. Однако к нему прибыла, как пишет бискуп Пясецкий, лишь шляхта четырех воеводств.
Все это заставило польских военачальников начать с турками переговоры. Любомирский отправил к ним своих представителей с предложением заключить мир. Турки, понесшие за время войны огромные потери, также стремились к миру. 29 сентября 1621 г. был заключен мирный договор. Первым и важнейшим пунктом, на котором особенно настаивал султан, было обязательство Польши запретить казакам нападать на турецкие владения, а в случае неповиновения карать их за это. Польский король должен был также платить крымскому хану «упоминки» (дань) и т. д. Султан, со своей стороны, обязывался сдерживать Крымскую, Белгородскую и другие орды от нападения на Польшу, а также назначать на молдавский престол лиц, дружественно относящихся к Польше.
В Хотинской войне Турция потерпела поражение: главная цель, поставленная ею, — захват польских и украинских земель — не была достигнута. Престиж Речи Посполитой на международной арене значительно возрос. Порабощенные Турцией народы, а также те, которым угрожало порабощение, приветствовали победителей.
В Хотинской войне украинские казаки во главе с гетманом Петром Сагайдачным и польские воины своим мужеством и военным мастерством вписали славную страницу в историю совместной борьбы славянских и других народов против турецкой и татарской агрессии.
В войне участвовало также местное украинское и молдавское население. В окрестностях Каменца, например, крестьяне и мещане уничтожали татарские отряды. Они же группами в 100–200 человек с оружием и припасами пробивались к Хотину, подавая посильную помощь казакам и польским воинам.
Для Османской империи поражение в Хотинской войне имело серьезные последствия. Пошатнулось положение Турции как на международной арене, так и в подвластных ей странах. Признаки упадка Турецкой империи, проявлявшиеся еще в конце XVI в., стали более выразительны. В стране обострились социально-политические противоречия.
Вскоре после возвращения Османа II из похода в столице начались волнения. Янычары и сипахи (мелкие служилые люди) объявили, что причина поражения в войне — поведение Османа и его окружения. К янычарам присоединились городские низы, недовольные тяжелыми налогами. Восставшие осадили султанский дворец. Осман попытался подавить восстание, но было уже поздно. В мае 1622 г. янычары и горожане ворвались во дворец, убили великого визиря Делавера-пашу и многих других знатных лиц. Самого Османа II с веревкой на шее водили по улицам Стамбула, а затем убили. Враждебная Осману II группировка посадила на трон уже раз лишенного власти слабоумного Мустафу I. Волнения в столице нашли отклик в разных частях империи, усилилась борьба за независимость в Молдавии, Валахии и других странах. Сложным положением Турции воспользовалась Персия: нарушив перемирие, она в 1623 г. начала с ней войну.
Борьба с экспансией Турции и Крымского ханства после Хотинской войны. Мир Польши с Турцией не мог внести существенных изменений во взаимоотношения казачества с турками и татарами. Татарские орды при поддержке Турции продолжали опустошать украинские земли. Не могли поэтому прекратиться и ответные экспедиции казаков. Украинские казаки боролись с врагом плечом к плечу с русскими казаками.
С давних времен у запорожцев с донскими казаками существовали самые тесные связи, запорожские казаки часто переходили на жительство на Дон, а донские — на Запорожье. Запорожский старшина А. Шафран в документе, относящемся к 1626 г., сообщает, что он живет на Дону уже 18 лет, а другие запорожцы — по пять и более лет, а «всех де, — продолжал он, — их на Дону есть с 1000 человек. А в Запорогах де донских казаков так же много… живут переходя, они ходят на Дон, а з Дону казаки к ним, и живут сколько где хто хочет. А повелось де у них то з донскими казаками изстари, что меж себя сходятся и живут вместе в одних куренях»[241].
Естественным результатом братских связей было установление между запорожцами и донскими казаками боевого союза. Об этом в 1632 г. донцы так рассказывали стрелецкому пятидесятнику Василию Угрюмову: «А у нас де, у Донских казаков, с Запороскими черкасы приговор учинен таков: как приходу откуды чаят каних… людей многих на Дон или в Запороги, и Запороским черкасом на Дону нам, казаком, помогать, а нам, Донским казаком, помогать Запороским черкасом»[242]. Примечательно, что одним из известных донских атаманов во второй половине XVI в. был запорожец Михаил Черкашенин. Подчеркивая братские связи и военную доблесть русских и украинских казаков, Н. Г. Чернышевский писал, что донские казаки — «братья запорожцев действительно всегда были воинами в высшей степени отважными и благородными, точно так же, как и запорожцы»[243].
