Ныне двадцатый год круговратных времен протекает
С оной поры, как пришла в Илион я, отечество бросив…
Кроме того, упоминание о неудачном мисийском походе содержит обращение Ахилла к своему верховному вождю Агамемнону, в котором он в связи с насланной Аполлоном чумой предупреждает:
Должно, Атрид, нам, как вижу, обратно исплававши море,
В домы свои возвратиться, когда лишь от смерти спасемся.
В этом фрагменте Гомер тонко подчеркивает, что армада греческих кораблей однажды уже переплывала Эгейское море в надежде завоевать Трою.
Итак, Троянская война проходила в период между двумя походами «народов моря» (между 1232 и 1194 гг. до н. э.). Длилась же она, согласно традиции, два десятилетия. Относительно точной длительности военных действий можно, разумеется, сомневаться — слишком уж круглые числа фигурируют при расчетах, но, по крайней мере, число «двадцать» должно убедить всех в том, что война носила чрезвычайно затяжной характер. Обратим внимание также, что датировка походов «народов моря» жестко привязана ко времени вступления на трон фараона Мернептаха. Относительно года его воцарения существуют три версии (разброс между самой ранней и самой древней — порядка двух десятков лет). Мы выбираем из них наиболее раннюю, чтобы максимально приблизить дату Троянской войны ко времени пожара в Трое VIIa по Блегену (середина XIII в. до н. э.).
Греческие источники ничего не сообщают о первом походе «народов моря». И это вполне понятно. В нападении на Египет участвовали только те ахейцы, которые проживали в Малой Азии, то есть в Милете и близлежащих к нему областях. Знаменитые греческие цари, ставшие героями «Илиады», равно как и греки материковой части Греции, не имели к первому походу никакого отношения. Это было совместное предприятие ряда малоазийских и северобалканских племен. Ахейцы на тот момент поддерживали дружественные отношения с троянцами, что и зафиксировано в преданиях, сообщающих, что Менелай запросто гостил в Трое, был принят в доме у Париса и именно там троянец договорился с ним об ответном визите в Спарту.
После похищения Елены ахейцы материковой Греции собирают войско, призванное отомстить за поруганную честь Менелая и вернуть ему супругу. Но, удивительное дело, войско Агамемнона высаживается не в Троаде, а несколько южнее — в Мисии. Мифологическая традиция истолковывает это так, что, мол, греки не знали пути в Трою. Но, похоже, что дело в другом. Для успешной войны против Трои воины Агамемнона должны были соединиться с ахейцами Милета. Вероятно, именно их объединенная коалиция и сражалась с мисийцами Телефа. Как мы уже рассказывали, ахейцам не дали продвинуться на север полуострова, и они были вынуждены отплыть назад в Грецию. Им предстояло ждать еще долгих восемь лет, чтобы снова собраться в Авлиде и отправиться в новый поход, теперь уже прямиком в Троаду.
В последние десятилетия некоторые ученые высказали гипотезу, что первый поход «народов моря» включал в себя как составную часть и те сражения, которые впоследствии греки назвали Троянской войной. По этой версии выходит, что Трою штурмовали не одни только греки, а целая группа, в том числе и северобалканских, племен. Такое предположение на первый взгляд гениально решает проблему соотнесения походов «народов моря» с Троянской войной. Ахейцы — участники первого похода «народов моря», и они же — победители в Троянской войне. Оба события происходили примерно в одно и то же время. Так давайте поставим между ними знак равенства! Что ж, так, безусловно, можно поступить, но только при одном условии: надо допустить, что греческие поэты, описывавшие Троянскую войну, в такой степени смешали правду с вымыслом, что к их поэмам не следует относиться как к основополагающим источникам. Если поэты подтверждают данную гипотезу — хорошо, если же нет, то не беда, поскольку это, в конце концов, литература! К примеру, следует признать, что никакие ликийцы Трою не защищали, потому что они — союзники ахейцев в первом походе «народов моря». Но тогда обессмысливается и весь сюжет «Илиады», в которой ликийцы во главе с царем Сарпедоном, Главком и Пандаром бьются насмерть с греками. Согласиться с такой точкой зрения никак нельзя. Тем более что предлагаемая нами реконструкция событий дает непротиворечивое истолкование всем известным греческим и египетским свидетельствам.
Ключевая идея в решении обсуждаемой проблемы состоит в том, что мы выделяем две группы ахейцев — малоазийских, колонизировавших Милет и острова Эгейского моря, и собственно греков, проживавших в материковой части Греции и на Крите. В первом походе «народов моря» участвовали только ахейцы-малоазийцы, или, по-другому, «обрезанные греки». Второй поход происходил уже после окончания Троянской войны. К тому времени войско Агамемнона вволю похозяйничало в Анатолии. Основная задача кампании была решена, и каждое из племен теперь решало свои собственные задачи. Кто-то торопился возвратиться домой, но были и желающие увеличить число поверженных ими врагов и количество награбленных сокровищ. Вот они-то и могли примкнуть к «народам моря» во время их второго похода на Египет.
Как мы уже писали, второе наступление «народов моря» на Египет представляло два последовательных вторжения. Первое в 1194 г. до н. э. было отражено войсками фараона Рамзеса III. Память об этом событии сохранилась в Троянском цикле. Прежде всего, это хорошо прослеживаемая тема высадки ахейского десанта в Египте непосредственно после разрушения Приамовой Трои, как бы в эпилоге Троянской войны, и их сокрушительного разгрома войском египетского правителя.
К этой теме два раза, с небольшими нюансами, обращается Одиссей у Гомера в своих так называемых «лживых рассказах» на Итаке, когда неузнанный царь в обличье нищего рассказывает слушателям различные версии своей вымышленной биографии. В четырнадцатой песне «Одиссеи» он изображает себя побочным сыном некоего знатного критянина, преуспевшим в войнах и набегах и девять лет сражавшимся в Троаде рядом с царем Идоменеем. После возвращения из-под Трои герой рассказа, пробыв в своем доме не более месяца, снаряжает девять кораблей и отбывает со своей дружиной в Египет. Здесь его воины, отправленные на разведку,
Грабить поля плодоносные жителей мирных Египта
Бросились, начали жен похищать и детей малолетних,
Зверски мужей убивая, — тревога до жителей града
Скоро достигла, и сильная ранней зарей собралася
Рать; колесницами, пешими, яркою медью оружий
Поле кругом закипело; Зевес, веселящийся громом,
В жалкое бегство моих обратил, отразить ни единый
Силы врага не поспел, и отвсюду нас смерть окружила;
Многих тогда из товарищей медь умертвила, и многих
Пленных насильственно в град увлекли на печальное рабство.
Их предводитель, однако, увидев вблизи самого египетского царя, успел, отбросив оружие, сдаться лично ему в плен и был увезен во дворец, хотя разъяренные египтяне и грозили критянину смертью. В семнадцатой песне Одиссей пересказывает ту же историю с изменениями. Здесь нет указаний на критское происхождение рассказчика, путь в Египет составляет уже не пять дней, а назван «долгой дорогой», финал же проигранной битвы для побежденного героя оказывается еще более плачевным. Взяв в плен, его продают в рабство на Кипр.
Навряд ли история, рассказанная Одиссем, была абсолютно лживой. Поход какой-то части ахейцев на Египет, по всей видимости, действительно имел место. Но важно отметить при этом, что в нем участвовало не все объединенное войско, а крайне ограниченный контингент. На девяти кораблях не увезешь много воинов, поэтому, скорей всего, некоторая часть ахейцев попросту влилась в ряды пеластов и тевкров, воевавших в 1194 г. до н. э. в Египте.
Видимо, та же тема высадки группы ахейцев после опустошения Трои в Египте воплотилась в известном легендарном сюжете о египетском плавании Менелая. Правда, у Гомера прибытие спартанского царя в Египет имеет случайный, непреднамеренный характер. Буря забрасывает плывущего из Трои Менелая к критским берегам, здесь большинство его кораблей разбивается о скалы, а сам он с пятью кораблями оказывается в Египте, где проживает в доме царя, торгует и посещает другие средиземноморские страны, чтобы через много лет вернуться в свою Спарту. Гораздо интереснее и содержательнее в этом смысле версия, приводимая Геродотом, со ссылками на беседы с египетскими жрецами. По Геродоту, Парис-Александр, спеша в Илион с Еленой и похищенными у греков сокровищами, против воли попал в Египет. Его царь вынуждает троянца оставить в этой стране Елену и остальную добычу (подробнее об этом чуть дальше, в главе о Елене Прекрасной). Но греки, прибыв под стены Илиона, не поверили заверениям троянских тевкров, что в Трое нет ни жены Менелая, ни богатств. Когда же город был разрушен после осады, Менелай, убедившись в справедливости сказанного осажденными, отделился от других ахейцев и направился со своими кораблями в Египет. Здесь египтяне выдали ему Елену и сокровища, но вскоре между ними и ахейским вождем вспыхнула вражда, ибо, задерживаемый в Египте отсутствием попутного ветра, Менелай принес в жертву ветрам египетских детей. Преследуемый египтянами, желающими отомстить за злодейства, он бежал в Ливию.
