Рис. 24.
а – Берестяная грамота № 526, б – Берестяная грамота № 562/607,
В слоях второй половины 20-х – середины 50-х гг. XII в. обнаружена грамота № 630, в которой перечислены недоимочные количества соли (в общей сложности до семи тонн) и различные денежные суммы[129], что роднит ее с более ранней грамотой № 526, но также указывает на связь с Русой – главным источником соли для Новгорода.
Для завершения рассматриваемого сюжета обратимся здесь же к материалам второй половины XII – начала XIII в.
Судила Иванкович посадничал до 1156 г., когда «выгнаша новъгородьци Судила ис посадницьства и по том изгнании 5-и день умре; и потом даша посадницьство Якуну Мирославицю»[130]. К середине XII в. Новгород как политическая система обретает значительную самостоятельность от хитросплетений междукняжеской борьбы.
Мы уже видели, как в предшествующее время порой на вершине этой системы оказывались противоборствующие князь и посадник, хотя в конечном счете побеждало стремление к их политической гармонии. В 1156 г., по-видимому, побеждает первая тенденция: низложение Судилы и возвышение Якуна произошло именно тогда, когда Юрий Долгорукий переживал торжество своей карьеры: «На верьбницю въниде князь Гюрги Кыеву и седе на столе, а Изяслав избежя Давыдовиць Цьрнигову; и прия Гюрги сыновьць в мир с любовью, и волости им раздая достоиная; и бысть тишина в Русьстеи земли»[131]. В 1156 г. в посадничество Якуна впервые происходят вечевые выборы епископа, когда избранием Аркадия на место присланного из Киева и теперь умершего Нифонта замещение владычной вакансии становится результатом волеизъявления самих новгородцев[132].
Поскольку целью излагаемых наблюдений является определение территориальной принадлежности посадников, в дальнейшем нет необходимости подробного анализа их политической ориентации, так как такое определение достигается другими способами.
Во второй половине XII – начале XIII в. список сменяющих друг друга посадников выглядит следующим образом (в скобках указаны соответствующие страницы Новгородской I летописи по изданию 1950 г.):
1156—? гг. Якун Мирославич (29, 216)
1160–1161 гг. Нежата Твердятич (31, 218)
1161–1167 гг. Захария (31–32, 218–220)
1167–1170 гг. Якун Мирославич (32–33, 220–221)
? —1171 гг. Жирослав (34, 222)
1171 г. Иванко Захарьинич (34, 222)
1171–1172 гг. Жирослав (34, 222)
1172–1175 гг. Иванко Захарьинич (34–35, 222–223)
1175–1176 гг. Жирослав (35, 223–224)
1176–1180 гг. Завид Неревинич (35–36, 224–226)
1180—? гг. Михалко Степанич (36, 226)
? – 1186 гг. Завид Неревинич (38, 228)
1186–1189 гг. Михалко Степанич (38–39, 228–230)
1189–1203 гг. Мирошка Несдинич (39–45, 230–239, 246)
1203–1205 гг. Михалко Степанич (45, 50, 246)
1205–1207 гг. Дмитр Мирошкинич (50–51, 246–248).
В подавляющем большинстве случаев изменения в посадничестве связаны с вечевыми столкновениями. В 1161 г. «отяша посадничьство у Нежате, а Захарии даша».[133] В 1167 г. «убиша Захарию посадника и Неревина и Несду бириця, яко творяхуть е перевеет дрьжаще к Святославу… Тъгда же даша посадницьство Якунови».[134] В 1171 г. «отя князь Рюрик посадницьство у Жирослава Новегороде, и выгна и из города, иде Суждалю к Ондрееви, и даша посадницьство Иванку Захарииницю». В том же году «иде, на зиму, Рюрик из Новагорода, и послаша новъгородьци к Андрею по князь; и присла Жирослава посадницить с мужи своими».[135] В 1172 г. «ходи арьхиепископ новгородьскыи Илия к Ондрееви, Володимирю, на всю правду. Тъгда же и даша опять посадницьство Иванъкови Захарииницю».[136] В 1175 г. «преставися посадник Новегороде Иванко Захарииниць, и даша Жирославу опять; и концяющюся лету тому, выгнаша Жирослава ис посадницьства и даша Завиду Неревиницю».[137] В 1180 г. «отяша посадницьство у Завида и въдаша Михалеви Степаницю».[138] В 1186 г. «иде Завид к Давыду Смольньску; и въдаша посадницьство Михалеви Степаницю»[139] В 1189 г. «отяша посадницьство у Михаля и вдаша Мирошки Нездиницю».[140] В 1205 г. «отяша посадницьство у Михалка и даша Дмитру Мирошкиницю»[141]
Основываясь исключительно на сведениях о вечевых столкновениях перечисленных здесь лиц, возможно реконструировать три боярские группы, внутри каждой из которых столкновений не было:
Группы
1-я
Якун Мирославич
Михалко Степанич
2-я
Захария
Иванко Захарьинич
Завид Неревинич
3-я
Нежата Твердятич
Жирослав
Мирошка Несдинич
Дмитр Мирошкинич
Относительно первой из этих групп нам уже известна ее принадлежность к Прусской улице. Вторая группа включает в себя, прежде всего, имена Захарии и его сына Иванки. Последнему посвящено специальное исследование А. А. Зализняка, обосновавшего связь с ним берестяных грамот № 80, 117 и 226, которые были найдены на Неревском раскопе в слоях середины – 70-х гг. XII в. Этот вывод максимально подкреплен тем, что на том же раскопе, но в слоях последней четверти XII – начала XIII в. обнаружены четыре грамоты (№ 165, 222, 225, 239), связанные с Юрием, а Юрием Иванковичем звали сына Иванки Захарьинича, посадничавшего в 1215–1216 гг. Дополнительным указанием на место жительства Иванки Захарьинича в Неревском конце является сообщение летописи о том, что в 1177 г. «погоре Неревьскыи коньць от Иванъковее», т. е. от двора вдовы умершего в 1175 г. Иванка. Что касается Завида Неревинича, то его отец Неревин, имя которого столь красноречиво свидетельствует о связи его носителя с Неревским концом, был убит в 1167 г. вместе с посадником Захарией в столкновении, принесшем власть Якуну Мирославичу, т. е. входил в одну с Захарией политическую группировку бояр. Однако связь Завида Неревинича с Неревским концом обозначена и находкой на Неревском раскопе в слоях середины – второй половины XII в. берестяных грамот № 103, 156, 228): две из них написаны от имени Завида, в одной это имя упомянуто[142].
Стоящий первым в хронологическом порядке третьей группы Нежата Твердятич выше отнесен к боярству Людина конца. Как уже отмечено, людинская группировка неоднократно демонстрировала свои преимущественные связи с Суздалем. Характерны они и для Жирослава, который в 1171 г., будучи изгнан из Новгорода, находит убежище у Андрея Боголюбского, откуда и импортируется вновь на посадничество в сопровождении княжеских мужей. Поэтому нет ничего неожиданного в том, что имя Жирослава появляется в комплексе берестяных грамот Троицкого раскопа. Оно фигурирует в грамоте № 657, найденной в слоях второй половины XII в., и в грамоте № 573[143], извлеченной из слоев середины XII – 40-х гг. XIII в. (рис. 25). В последней упоминается «Имъвъложе» – погост, находившийся под особым контролем новгородской администрации, как это следует из формулы более поздних докончаний Новгорода с князьями: «А на Имоволозьском погосте куны ти имати и на Важаньском»[144].
Рис. 25. Берестяная грамота № 573
Присутствуют в Троицком комплексе и документы, связанные с Мирошкой Несдиничем, о которых подробнее будет рассказано ниже. Таким образом, связь Троицкого комплекса с высшими руководителями боярства из числа посадников людинской принадлежности наблюдается на протяжении столетия. Завершая этот очерк, обратим внимание на то, что среди посадников XII в. полностью отсутствуют представители Славенского конца. Внутрибоярская борьба этого периода отражает взаимоотношения группировок только Софийской стороны – Неревского конца, Людина конца и Прусской улицы, которая в рассмотренный период не входила в состав кончанских территорий.
Мирошка Несдинич и Олисей-Гречин
Среди новгородских посадников конца XII – начала XIII вв. наиболее заметной фигурой был Мирошка Несдинич (иначе Мирошка Незнанич). Сын убитого в 1167 г. бирича Несды, он впервые появляется на страницах новгородской летописи в 1189 г., когда был избран посадником: «Того же лета отъяша посадничьство у Михалка и даша Мирожке Незнаницю»[145]. Конфликт, приведший к его возвышению, произошел между боярством Прусской улицы, ставленником которой был Михалко Степанич, и боярством Людина конца. Принадлежность Мирошки и его семьи к Людину концу в летописи обозначена известием 1191 г. о создании братом Мирошки – Внездом Несдиничем – церкви Святого Образа[146], находившейся в Людином конце в ближайшем соседстве с нынешним Троицким раскопом, на котором в слоях рубежа XII–XIII вв. были обнаружены берестяные грамоты, одна – адресованная Мирошке, другая – написанная им. Вот их тексты с переводом:
Грамота № 502. «От Мир(о)слава к Олисьеви ко Грициноу. А тоу ти вънидьте Гавъко Полоцанино. Прашаи его, кодь ти на господь витаеть. А ть ти видьло, како ти было, и я Ивана ялъ, постави и пьредъ людьми, како ти взмоловить». // От Мирослава к Олисею Гречину. Тут войдет Гавко-полочанин. Спрашивай у него, где он стоит на постое. Если он видел, как я Ивана арестовал, поставь его перед свидетелями, как он скажет (т. е. перед теми свидетелями, которых он назовет)[147] (рис. 26).
