Некоторые «Матильды» позднее встали в строй некоторых немецких танковых дивизий. Таким же образом Африканский корпус обзавелся и несколькими «Крусейдерами», и сохранилась фотография по крайней мере одного из них, на которой английский танк запечатлен со свастикой на башне[92].
Использование Роммелем «Матильд» подтверждают слова лейтенанта Шмидта:
«Я сопровождал командующего в поездке на поле боя на линии фронта Хальфайя-Сиди-Омар. Мы насчитали 180 подбитых британских танков, главным образом типа Mark II («Матильд»). Некоторые из них позднее были вывезены с поля боя, отремонтированы, маркированы немецким крестом и брошены в бой против тех, кто когда-то состоял в их экипажах»[93].
Когда была создана танковая группа «Африка», состоявшая из 15-й и 21-й танковых дивизий, ее оснастили 170 танками PzKpfw II, III и IV, а также десятком «Матильд» и 17 танками «Валентайн» Mk III[94]. Если бы Черчилль знал об этом, то публично возмутился бы подобным использованием своих «тигрят», хотя в душе, возможно, одобрил бы такую изобретательность немцев. «Матильды» Роммеля были брошены в бой в составе 21-й танковой дивизии 14 сентября 1941 года, когда три танковые колонны ворвались на территорию Египта. За ними двумя колоннами следовали грузовики вермахта, рассчитывавшие на богатые трофеи.
В ноябре 1941 года появилась 8-я армия, а берегов Северной Африки достигло второе поколение британских танков сопровождения пехоты и крейсерских танков, а также американских легких танков «Стюарт». Производственные серии первых британских крейсерских танков были ограничены и состояли из моделей 125 А9, 175 А10 и 335 А13. В конце 1941 года все они были сняты с производства и заменены моделью «Крусейдер» А15 и американским «Стюартом». Во время операции «Крусейдер», начатой 20 декабря, они пользовались средним успехом. Подобно многим английским танкам, у модели А15 часто возникали механические проблемы, тогда как «Валентайн» оказался неспособным развивать скорость, сравнимую со скоростью немецких бронемашин[95].
Для операции «Крусейдер» англичане скопили 756 танков, главным образом «Матильд» и «Валентайнов». Генерал-майор Фридрих Вильгельм фон Меллентин вспоминал об этом так:
«Наступлению англичан мы»могли противопоставить лишь 249 немецких и 146 итальянских танков. Итальянские танки с их недостаточной броневой защитой и 47-мм пушками с низкой начальной скоростью снаряда значительно уступали всем типам танков противника и к тому же были механически непрочными.
В числе немецких танков было 70 машин Mark II, которые были вооружены лишь тяжелыми пулеметами и поэтому могли использоваться только для разведывательных целей. Основную массу наших сил составляли 35 танков типа Mark IV и 139 машин Т Mark III, у нас имелось также 5 британских «Матильд», о которых мы были высокого мнения»[96].
В очередной раз британские танки угодили в ловушку, попав под огонь танков и противотанковых орудий, и наступление быстро захлебнулось. Тем не менее англичане держались стойко, и победа Роммеля оказалась достаточно незначительной. Две его танковые дивизии и одна итальянская танковая дивизия сильно рассредоточились и были вынуждены отступить. Черчилль вспоминал:
«Теперь нам известно из немецких архивов, что вражеские потери в дни боев операции «Крусейдер», включая гарнизоны, блокированные в Бардии, Соллуме и Хальфайе и позднее сдавшиеся в плен, составили 13 тысяч немцев и 20 тысяч итальянцев, всего 33 тысячи человек, а также 300 танков. Потери нашей армии за тот же период (18 ноября — середина января) таковы: 2908 офицеров и солдат убиты, 7339 ранены, 7457 пропали без вести — всего 17 704 человека, а также 278 танков. Девять десятых этих потерь мы понесли в первый месяц наступления»[97].
В ходе этих боев «Матильды» Роммеля вызвали смятение как среди немцев, так и среди англичан. Уже упоминавшийся лейтенант Шмидт, переведенный в 15-ю танковую дивизию, в ноябре 1941 года под Сиди-Азейзом принял участие в захвате британского танкового транспортера. Взяв курс на юг, в Маддалену, он с тревогой воспринял сообщение наблюдателей о том, что его преследуют английские танки. Три противотанковых орудия были установлены для боя с приближающимися 12 «Матильдами». Два танка были уничтожены, остальные развернулись веером. Шмидт и его артиллеристы оказались в опасности — им грозило окружение. Они уже собирались отступить, когда в тыл им зашли две «Матильды». Шмидт вспоминал:
«Я оглянулся и задумался, удастся ли нам отступить в такой сложной обстановке. К своему ужасу, я заметил, как на нас двигаются две британские «Матильды» Mark II.
В следующее мгновение я обрадовался, увидев на них свастики — это были два английских танка, захваченных в прошлом месяце в проходе Хальфайя в ходе операции «Бэттлекс». Оба танка приблизились к нам. Я обменялся парой слов с командиром одного из них. «Догоняйте вашу колонну, герр лейтенант! — крикнул он. — Мы вас прикроем»[98].
Англичане, предположив, что пушки лейтенанта Шмидта захвачены их танкистами, прекратили наступление. Шмидт, воспользовавшись неожиданным прикрытием, поспешил догонять свою колонну.
После операции «Крусейдер» на войска Роммеля обрушилась новая неожиданная удача. Он сообщил в ОКВ следующее:
«В ходе продолжительных тяжелых боев между 18 ноября и 1 декабря было уничтожено 814 танков и бронеавтомобилей противника, подбито 127 самолетов. Пока еще трудно назвать точное количество захваченной нами вражеской боевой техники, оружия и боеприпасов. Число пленных превышает 9 тысяч человек, среди них три генерала (которые на самом деле оказались бригадирами и полковниками)»[99].
Захваченный немцами танк «Крусейдер» был отправлен для изучения в Кюммерсдорф.
Несмотря на вышеназванные успехи, положение самого Роммеля было далеко не идеальным. В начале декабря его потери составляли 142 танка, 25 бронеавтомобилей и 390 грузовиков, не говоря уже о потерях артиллерийских и противотанковых орудий[100]. Единственным утешением для него могло служить лишь значительное число британских грузовиков, захваченных его войсками. Однако в конце декабря, за три дня тяжелых боев, Роммель уничтожил или захватил 111 английских танков и 23 бронеавтомобиля[101].
Британские журналисты, бывавшие на полях сражений в Северной Африке, обнаружили убедительные свидетельства того, что немцы используют трофейные английские танки. В проходе Хальфайя немцы сняли башни с захваченных ими британских танков «I», погрузили их в бетон, превратив в неподвижные огневые точки. Александр Клиффорд вспоминал: «Целый ряд таких танковых башен тянулся вдоль главной дороги у самого въезда в Соллум»[102].
Клиффорд и Алан Мурхед побывали на отбитом у немцев аэродроме в Гамбуте. Клиффорд вспоминал:
«Затем мы свернули в сторону, к дороге, ведущей к побережью, где наши войска захватили немецкую мастерскую по ремонту танков. Дорога петляла среди сухих долин-вади. Возле берега мы увидели палатки, хижины, каменные дома, склады и грузовики, а также неуклюжие черные силуэты танков. Мы сначала внимательно рассмотрели их в бинокли, поскольку это могли быть бронемашины немцев. Во всяком случае, нам показалось, что это точно не английские танки. Но мы увидели лишь медленно двигавшихся бедуинов с мешками за плечами.
Всего там оказалось 38 танков, огромных боевых машин Mark IV, меньшего размера крейсерских и даже один или два новых английских танка А15 с немецкими черно-белыми крестами. Там были также тягачи, всевозможные грузовики и легковые автомобили»[103].
Рассказ Клиффорда дополнил Алан Мурхед:
«Эти танковые мастерские затмевали все свои аналоги, какие мы видели раньше. Огромные станки с залитыми бетоном станинами под парусиновыми тентами. Ящики с точными танковыми приборами стоимостью в тысячи фунтов. Один из них был доверху наполнен перископами. Несколько огромных контейнеров с новыми пушечными 50-мм стволами, которые, видимо, устанавливали на поврежденных танковых башнях. Там были броневые листы, новые гусеницы и шины, масса запасных частей. Возникало ощущение, что они могли бы построить танк прямо в пустыне, на берегу моря.
Самыми лучшими трофеями стали примерно 30 танков всевозможных типов, которые немцы бросили при отступлении. Мы взялись за их ремонт, но, когда был дан приказ отступать, подожгли их»[104].
В 1942 году старшие офицеры английской армии оценили важность переоборудования трофейной военной техники. «Войне в пустыне была присуща некая странная атмосфера, — отмечал генерал-майор Хоррокс, после отступления из Дюнкерка назначенный командиром 13-го корпуса 8-й армии. — То есть возникли необычные отношения между немцами и нами. По причине ведения боев с переменным успехом, обе армии привыкли жить за счет припасов друг друга и использовали в немалых количествах трофейную технику»[105].
