В главе XVII этой книги я объяснил, каким образом при второй династии корона сделалась в одних отношениях избирательной, а в других — наследственной. Она была наследственной, потому что королей брали всегда из этой династии, а также потому, что (наследовали дети, она была избирательной, потому что народ избирал короля из детей. Так как все явления между собою связаны и один политический закон всегда имеет нечто общее с другим политическим законом, то в наследовании феодов держались того же направления, как и в наследовании короны. Поэтому феоды переходили к детям и по праву преемства и по праву выбора, всякий феод, подобно короне, стал избирательным и наследственным.
Этого предоставленного сеньору права выбора не существовало при авторах книг о феодах, т. е. в царствование императора Фридриха I.
ГЛАВА XXX
Продолжение той же темы
В книгах о феодах говорится, что, когда император Конрад отправлялся в Рим, верные, находившиеся на его службе, просили его издать закон, по которому феоды, переходившие к детям, могли бы переходить и к внукам, и чтобы человек, брат которого умер, не оставив законных наследников, мог наследовать его феод, принадлежавший их общему отцу. Просьба эта была исполнена.
К этому добавлено (причем не следует забывать, что те, кто это сообщает, жили во время императора Фридриха I), «что, согласно мнению, которого всегда держались старые юристы, наследование феодов по боковой линии не может идти далее родных братьев, хотя в позднейшее время оно стало переходить до седьмого колена, а по новому праву, по прямой линии,—до бесконечности». Так закон Конрада получал мало-помалу дальнейшее распространение.
Если мы примем все это во внимание, то простое чтение французской истории покажет нам, что вечное владение феодами утвердилось во Франции раньше, чем в Германии. В начале царствования императора Конрада II, в 1024 году, положение вещей в Германии оставалось еще таким, каким оно было в царствование Карла Лысого, умершего в 877 году. Но во Франции со времени царствования Карла Лысого произошли столь важные изменения, что Карл Простоватый оказался не в силах отстоять свои несомненные права на империю от притязаний чужеземного дома, а во время Гуго Капета правящая династия, лишившаяся всех своих коронных владений, не могла даже удержаться на престоле.
Слабоумие Карла Лысого ослабило все французское государство. Что же касается государства его брата Людовика Немецкого, то, так как этот государь и некоторые из его преемников обладали большими достоинствами, то оно дольше сохранило свою силу. А может быть также и то, что флегматический темперамент и, если позволительно так выразиться, малая подвижность духа немецкой нации помогли ей противостоять тому порядку вещей, в силу которого феоды как бы по естественному влечению удерживались в одних и тех же родах.
Добавлю, что германское государство не подверглось тому опустошению, почти уничтожению, которое постигло Францию вследствие своеобразной войны, какую вели против нее норманны и сарацины. В Германии было менее богатств, менее городов, которые можно было бы разграбить, менее морских берегов для совершения набегов, более болот и лесов, служивших препятствием к передвижению. Государи, которым не угрожала постоянно гибель государства, менее нуждались в своих вассалах, т. е. менее от них зависели. Пожалуй, если бы германские императоры были избавлены от необходимости стремиться в Рим для коронования и делать постоянные походы в Италию, то феоды еще дольше сохранились бы в ней в своем первоначальном виде.
ГЛАВА XXXI
Каким образом императорский сан был утрачен домом Карла Великого
Имперское достоинство, уже перешедшее раз помимо линии Карла Лысого к незаконнорожденным потомкам Людовика Немецкого, перешло еще раз в чужой дом вследствие избрания императором Конрада, герцога Франконского в 912 году. Линия, царствовавшая во Франции, могла с трудом отстаивать свои селения и еще того менее — имперское достоинство. До нас дошло соглашение, состоявшееся между Карлом Простоватым и императором Генрихом I, преемником Конрада. Это так называемый боннский договор. Оба государя встретились на корабле посреди Рейна и поклялись друг другу в вечной дружбе. Был найден довольно удачный mezzotermine: Карл принял титул короля Западной Франции, а Генрих — титул короля Восточной Франции. Карл заключил договор с королем Германии, а не с императором.
ГЛАВА XXXII
Каким образом французская корона перешла к дому Гуго Капета
Наследственность феодов и повсеместное распространение феодов второй степени привели к уничтожению политического образа правления и к замене его феодальным. Из бесчисленного множества вассалов у королей остались лишь немногие, от которых зависели вес остальные. Короли почти утратили всякую непосредственную власть: проходя через такое множество других властей, и к тому же властей сильных, королевская власть останавливалась или терялась, не достигнув цели. Столь могущественные вассалы отказывались повиноваться и опирались при этом на своих же подвассалов. Короли, лишенные коронных имуществ, сохранившие только свои города — Реймс и Лан, — находились в их власти. Дерево слишком широко раскинуло свои ветви, и вершина его засохла. Королевство оказалось без домена, подобно империи[143] в настоящее время, и вот корону получил один из наиболее могущественных вассалов.
Норманны опустошали королевство, та своих плотах или небольших лодках они входили в устья рек, поднимались вверх по течению и разоряли страну вдоль обоих берегов. Орлеан и Париж задерживали этих разбойников, так что они не могли двигаться дальше ни по Сене, ни по Луаре. Гуго Капет, владевший этими двумя городами, держал в своих руках два ключа от жалких остатков королевства. Ему вручили корону, которую он один только мог защищать, подобно тому как сан императора был впоследствии отдан дому, который остановил расширение турецких границ.
Дом Карла Великого утратил императорское достоинство еще в то время, когда наследственность феода допускалась лишь в виде особого снисхождения. У немцев феоды стали наследственными еще позже, чем у французов. Поэтому сан императора, рассматриваемый как феод, стал избирательным. Напротив, когда корона Франции из дома Карла Великого перешла в дом Капета, феоды уже были в этом королевстве наследственными, поэтому и корона, как крупный феод, стала наследственной.
Впрочем, сильно заблуждались те, кто приписывал этому перевороту все изменения — как современные ему, так и последующие, в действительности, все сводится к двум событиям: к смене царствующего дома и соединению короны с крупнейшим феодом.
ГЛАВА XXXIII
О некоторых последствиях вечного владения феодами
Как следствие вечного владения феодами у французов установилось право старшинства или первородства. Этого права не знали во времена первой династии: государство делилось между братьями, аллод — также, а феоды временные или пожизненные не могли быть предметом раздела, поскольку они не подлежали наследованию.
При второй династии Людовик Благочестивый, носивший титул императора и передавший его старшему своему сыну Лотарю, задумал в силу этого титула предоставить ему старшинство над младшими братьями. Оба короля должны были ежегодно посещать императора, приносить ему подарки, в свою очередь получать от него подарки, но более значительные, и совещаться с ним об общих делах. Это и дало Лотарю повод к притязаниям, в которых он имел так мало успеха. Когда Агобард писал в защиту Лотаря, то ссылался на распоряжение самого императора, принявшего сына в соправители империи после обращения к божьему указанию посредством трехдневного поста, святой литургии, молитв и милостыни, Агобард говорил, что народ принес Лотарю присягу и не может ее нарушить, что отец посылал его в Рим для утверждения в новом звании папой. Он настаивает на всем этом, только не на праве старшинства. Правда, он говорит, что император, дав доли младшим детям, оказал предпочтение старшему, но говорить о предпочтении, оказанном старшему, значило утверждать одновременно, что император мог предпочесть и младших.
Но когда феоды стали наследственными, право старшинства утвердилось в наследовании феодов и на том же основании в наследовании короны, которая была крупным феодом. Древний закон, которым руководствовались при разделах, перестал существовать. С феодами соединены были обязанности службы, и необходимо было, чтобы владелец феода мог исполнять эти обязанности, поэтому установлено было право первородства и соображения феодального права взяли верх над соображениями права государственного и гражданского.
