Широкое и одухотворенное «море агрикультуры», за которым возвышаются «своими серебряными главами Пиренеи»; «рогатые быки пашут плодородную долину». Слева в направлении гор начинается засушливая часть, обиталище коз и мулов [118].
Важнейший центр Юго-Запада Бордо, где, по выражению Мишле, Гаронна, собрав все притоки, разливается «как море перед морем». Один из старейших городов Франции с двухтысячелетней историей (римское название Бурдигала) и мировая «столица вина», океанский порт, остается центром имеющего богатое прошлое региона Аквитании, на территории которого располагалось одноименное герцогство (впоследствие провинция Гиень). Учрежденное в VIII в. герцогство принадлежало в XII–XV вв. английской династии Плантагенетов. Как «столица английской Франции», Бордо и по возвращении герцогства Франции долгое время, по Мишле, был «привержен Англии душой»: торговые интерeсы связывали его с «Англией, Океаном, Америкой» [119].
Однако после Войны за испанское наследство (1701–1714) внешнеэкономическая ориентация Бордо резко изменилась. И британцы тому способствовали, перейдя с бордо на португальский портвейн. Бордосцы сами стали вывозить свое вино в другие страны, для чего начали строить корабли и ходить по морю. Наряду с Нантом, Бордо сделался центром торговли с антильскими колониями, которая к концу ХVIII в. достигала трети внешнеторгового оборота Франции. Но, в отличие от Нанта и других французских портовых городов, Бордо «преобразовывал деревню», стимулируя развитие в прилегающих областях товарного производства, в первую очередь экспортных культур [120].
Тесно связанный с внутренними областями Аквитании, Бордо поставлял на острова тонны муки (изготовляемой на гароннских мельницах), вино и разнообразные промышленные изделия, поскольку сообщение с производившими их провинциями было налажено очень хорошо. А с Антильских островов везли так называемые колониальные товары, которые судовладельцы Бордо в основном перепродавали: такой «реэкспорт» достигал 87 % привезенного сахара, 95 % кофе, 76 % индиго. Наряду с Нантом, Бордо стал также центром работорговли, сформировавшей богатый слой купцов-негрье. В город стекались иностранцы – англичане, шотландцы, фламандцы, испанские евреи, жители внутренних районов страны. В ХVIII в. он бурно рос, опережая другие города Франции: с 45 до 110 тысяч за столетие [121].
Одновременно Бордо со своим парламентом и торгово-промышленной буржуазией стал одним из региональных центров оппозиции королевской власти. Депутаты города в созданном Революцией национальном парламенте (с 1792 г. Конвент) составили ядро влиятельной политической группировки, получившей название по имени департамента Жиронды, столицей которого стал Бордо. Проигравшие в борьбе за власть якобинцам и уничтоженные ими, жирондисты остались в международном политическом лексиконе классическим образцом либерально-республиканской партии.
Как очаг культуры Бордо прославился еще в эпоху Просвещения. В 1712 г. в городе была учреждена Академия наук, литературы и искусств, одним из первых директоров которой был Монтескье. Кроме Академии, сейчас в городе действует три университета.
Тулуза – столица региона Юг – Пиренеи. Это – центр обширного южного бассейна: в ее окрестностях сливаются воды с Пиренеев и Севенн, Тарн и Гаронна, направляясь в океан. «С севера – это реки, с юга – потоки» [122]. И Тулуза – центр важного с древности сельскохозяйственного района. Благоприятные для пшеницы твердые земли долины Гаронны более двух тысяч лет, не переставая, давали урожаи, но требовали использования для пахоты тяжелого плуга с упряжкой мощных гасконских быков.
Поля господствуют в пейзаже, замечал Видаль де Лаблаш, притом, что купы деревьев, маленькие виноградники, небольшой луг, фруктовые деревья «вносят разнообразие». В отличие от больших плодородных пространств Севера, здесь все сосредоточивалось на небольших мызах (borde), каждая из которых имела все необходимое для своего существования и была отдалена от себе подобной на 300–400 м. Большие деревни были редким явлением, как и замки, а небольшие города края служили сельскими рынками [123].
Тулуза, писал Мишле, своим звучным наименованием напоминает об Италии. Однако это впечатление обманчиво: «Достаточно посмотреть на эти дома из дерева и кирпича!» А «резкая речь, энергичная и уверенная походка напомнят вам, что вы во Франции». Во всяком случае, зажиточные люди – французы, а простолюдины могут быть испанцами или маврами.
В Средние века Тулузское графство держало под своим контролем весь Юго-Запад, а провинция прославилась своим парламентом, сделавшим ее, по выражению Мишле, «королевством, или тиранией Юга». «Эти свирепые легисты, наградившие папу Бонифация VIII пощечиной от Филиппа Красивого [124], часто искупали свою вину за счет еретиков»: они сожгли их четыре сотни менее, чем за век [125].
В 1632 г. Тулузский парламент судил и приговорил к смерти герцога Анри де Монморанси, сыгравшего заметную роль в осаде Ла-Рошели (флот под его командованием очистил от гугенотов прибрежные острова, сделав возможным сооружение «дамбы Ришелье»), но затем примкнувшего к заговору против кардинала и казненного по обвинению в «оскорблении королевского величества».
В тулузском Капитолии, в железных шкафах, так же как архивы римских фламинов, хранились городские архивы. И парламент Тулузы, этот «гасконский сенат», по выражению Мишле, начертал на своих стенах, по примеру сенаторов Древнего Рима: Videant consules ne quid res publica detrimenti capiat [126].
Ныне, символизируя грандиозные перемены в судьбе многих исторических регионов, древняя Тулуза сделалась центром аэрокосмической промышленности.
Гасконь – историческая область, получившая свое название от латинского наименования басков, поселившихся здесь в VI в. – васконы. Стала франкским герцогством с IХ в. но вскоре распалась на несколько графств, включая Арманьяк и собственно Гасконь, занимавшую территорию нынешнего департамента Ланды. До ХIХ в. в ходу было местное наречие, разновидность окситанских языков; сохранялась и культурная идентичность жителей.
Край, писал Мишле, «бедных сорвиголов, очень благородных и очень нищих», которые все напоминают Генриха IV с его переходами из протестантства в католичество, возвращением в протестантство и новым причащением – согласно гасконской пословице «каждый порядочный гасконец может трижды отречься». Эти люди «любой ценой хотели добиться успеха и добивались его» [127]. Легендарный герой романа Дюма д’Артаньян тому пример. Среди исторических примеров графы Арманьяки, которые возвысились, поддержав во время Столетней войны династию Валуа против Плантагенетов и их союзников-бургундцев; из имевшего гасконское происхождение дома Альбре вышел основатель династии Бурбонов Генрих IV.
От долины Гаронны в сторону Пиренеев простирается обширная, постоянно заливаемая водами Бискайского залива низина, образованная песчаными наносами, окаймленная небольшими озерцами и дюнами. Это – историческая область Ланды. «Океан ланд», по выражению Мишле, которому по дороге на юг «в компании черных баранов, совершающих свой вечный путь» между долиной и горами под присмотром ландского пастуха попадались лишь одинокие деревья-фелодендроны да просторные дома pinadas (исп. яз.).
Жизнь местных пастухов произвела сильное впечатление на историка-романтика: «Эти кочевники, переносящие все с собой, друзья звезд, частью астрономы – частью колдуны в своем извечном одиночестве, остаются приверженными азиатской жизни… среди нашего Запада» [128]. По оценкам середины
