Передача и принятие оружия по наследству (сохранение традиций в армии) является одним из важнейших условий обеспечения силы оружия. Так, еще 10 июля 1952 г. Ким Ченир получил в наследство от отца два пистолета, которыми «вождь завещал сыну» бороться с врагами и защищать родину. Таким образом, факт необходимости передачи оружия по наследству (в рамках идеологии сонгун), а также факт того, что в случае с Ким Чениром такая передача состоялась, обосновывает как особую роль Ким Ченира в качестве высшего военного руководителя в государстве[453], так и его особое внимание к вопросам обороны.
Утверждение идеологий сонгун о главенстве человеческого фактора в вооруженных силах обосновывает то, что Корейская Народная Армия может быть одной из самых боеспособных именно благодаря особому воспитанию человека — бойца. В КНДР, реализующей идеи сонгун, вооруженные силы строятся исходя из «теории центральной роли вождя» (сурён чунсирон). Причем вождь, согласно сонгун, — это не просто отдельная «особенная» личность, а выразитель интересов и воли к самостоятельности народных масс. А Ким Ченир — это не просто «обычный» полководец. Он относится к своим бойцам, к армии [так, как в древности к подчиненным относились просвещенные государи][454] с заботой и любовью. Кроме того, Ким Ченир верит в армию. В свою очередь, бойцы Корейской Народной Армии, согласно сонгун, верят полководцу.
Важнейшим в идеологии и политике сонгун являются многочисленные утверждения о том, что армия — это не только сила, обеспечивающая защиту и независимость страны, но и активно участвующая в экономической и культурной деятельности. Кроме того, именно политика сонгун является самым важным условием дальнейшего объединения родины и установления на Корейском полуострове прочного мира.
Роль Ким Ченира как высшего государственного деятеля неоднократно подтверждалась и обычной политической рутиной, как, например, избрание в Верховное Народное Собрание (ВНС) КНДР. 3 августа 2003 г. Ким Ченир был избран депутатом ВНС КНДР 11-го созыва по 649 избирательному округу. За него проголосовало 100% избирателей.
3 сентября 2003 г. 1-й Съезд ВНС КНДР 11-го созыва переизбрал новый состав ГКО. Председателем ГКО единогласно был избран Ким Ченир.
Тогда же был назначен новый премьер-министр КНДР — Пак Пон-чжу, прежде занимавший должность министра химической промышленности.
Политические события 2004 г. Ёнчхонская катастрофа. Через несколько часов после того, как 22 апреля 2004 г. спецпоезд Ким Ченира, завершившего свой неофициальный визит в КНР (19-21 апреля 2004 г.)[455], пересек границу двух государств, примерно в час дня по местному времени, на железнодорожной станции Ёнчхон, расположенной неподалеку от корейско-китайской границы, произошел взрыв железнодорожного состава, перевозившего аммиачную селитру[456]. Взрыв произошел во время маневровых работ на товарной станции в результате столкновения поезда, перевозившего селитру и железнодорожного состава с нефтепродуктами. По сообщениям южнокорейских СМИ (информация получена по линии Международного красного креста), в результате взрыва погибло по меньшей мере 54 человека и 1249 получили ранения. При этом в радиусе 600 м от эпицентра взрыва были разрушены все постройки[457].
Северокорейские СМИ также не стали скрывать масштабов трагедии и сообщили о следующем ущербе: радиус действия взрывной волны —1,5-2 км; более 8100 жилых домов и 30 промышленных построек получили различные повреждения, из них более 1850 жилых домов были полностью разрушены. Погибло более 150 человек, более 1300 получили ранения. Число пропавших без вести не сообщалось[458]. Трагедия в Ёнчхоне продемонстрировала несколько важных проблем развития КНДР начала 2000-х годов.
Во-первых, в южнокорейских и западных СМИ в связи с трагедией стали выдвигать предположения о возможном теракте, направленном против высшего руководителя страны. Это означало, что за пределами КНДР ряд политиков выдвигали предположения о наличии в стране оппозиции, которая имела целью изменить существующий в КНДР порядок с применением силы.
Во-вторых, масштаб катастрофы демонстрировал известную технологическую и экономическую отсталость Северной Кореи.
В-третьих, выражение соболезнования руководству КНДР и предоставление значительной гуманитарной помощи, которая должна была помочь в преодолении последствий ёнчхонской катастрофы, демонстрировала готовность мирового сообщества поддерживать отношения с КНДР.
Новый этап экономических реформ в КНДР. Еще в период до развала мировой системы социализма в КНДР существовали элементы рыночной экономики и форме частных домашних предприятий именовавшихся канэбан (дословно — «семейные группы»).
После распада социалистического лагеря Северная Корея была вынуждена искать новые пути экономического развития и, в частности, предприняла попытку создания свободных экономических зон. Первая из них в районе городов Начжин — Сонбон начала функционировать с сентября 1993 г. (Закон о ее создании был принят 28 декабря 1991 г.). Планировалось, что свободная экономическая зона, находящаяся на берегу Восточного (Японского) моря, неподалеку от границ с Китаем и Россией, станет местом, привлекательным для иностранных инвестиций.
В январе 1998 г. Было создано первое крупное совместное предприятие по сборке автомобилей итальянского концерна «Фиат». Предприятие получило название «Пхёнхва» (что значит «Мир») и занималось сборкой легковых автомобилей марки «хвипхарам». 70% капитала фирмы принадлежало инвесторам из Южной Кореи (Церковь Единения пастора Мун Сонмёна), а 30% — правительству КНДР.
Для создания более благоприятных условий для экономической деятельности в новых условиях интеграции с государствами рыночной экономики 4 сентября 1999 г. В КНДР был принят «Закон о реформировании народной экономики КНДР».
2002 г. стал для КНДР особым годом, когда страна фактически вышла на новый этап экономических реформ, подразумевавший более масштабное использование механизмов рыночного регулирования, и большей открытости экономики для внешнего мира и, прежде всего, для Южной Кореи.
28 марта 2002 г. был издан Закон о планировании государственных земель КНДР (Чосон минчжучжуый инмин конхвагук куктхо кехвекпоп). Несмотря на то, что Закон оперировал такими понятиями, как «социализм» и «патриотизм», в нем были отражены новые реалии Северной Кореи, развивавшейся в условиях глобализации XXI в. В Законе говорилось об эпохе информационной индустрии, необходимости усиления сотрудничества с другими странами мира (ст. 9). Основными субъектами закона были [государственные] органы, а также предприятия и организации (кигван, киопсо, танчхе), которые могли быть и частными, хотя прямым текстом о частном капитале в законе нигде не говорилось.
Очевидно, реформы были направлены на то, чтобы привлечь иностранных, и прежде всего южнокорейских инвесторов. Поэтому та часть экономических реформ, которая была связана с сотрудничеством с Южной Кореей, описана в разделе «Межкорейские отношения».
В июле 2002 г. в центральной газете Трудовой Партии Кореи — «Нодон синмун» вышла специальная статья, посвященная разъяснению сути планировавшихся экономических реформ. Реализация реформ привела к фактической отмене карточной системы и росту цен. Так, если до реформ 1 кг риса стоил 80 чон, (1 чона — 1/100 воны), то после начала реформ официальная цена риса выросла до 44 вон за 1 кг (в 2002 г.). Реформы также предполагали больше свобод в экономической деятельности северокорейского населения.
Затем в том же 2002 г. в КНДР был принят ряд специальных законов о зонах свободной экономической деятельности, каждая из которых должна была привлечь капитал из-за рубежа: из Южной Кореи или из Китая.
На Китай была ориентирована Особая административная зона Синыйчжу (город у реки Амноккан, на границе с КНР). Закон об Особой административной зоне Синыйчжу был принят Постоянным комитетом ВНС КНДР 12 сентября 2002 г. Согласно закону, Зона должна была выйти из-под подчинения провинции Северная Пхёнан и стать самостоятельной административной единицей. Государство гарантировало особый статус Зоны не менее чем на 50 лет. Планировалось, что Зона станет центром международной деятельности в сфере финансов, торговли, промышленности, передовых технологий, индустрии развлечений, туризма. Государство гарантировало защиту иностранных инвестиций, обеспечивало удобство передвижения, обмена информацией и т. п. для всех участников проекта.
Однако уже в октябре 2002 г. у начальника администрации Особого административного района Синыйчжу — Ян Биня начались проблемы с властями КНР. Постепенно проект ОАЗ Синыйчжу потерял свою актуальность.
