Мужчина (кричит): Владимир Владимирович! Я приехал сюда на родную кровь посмотреть! Будет она или нет?! Поднимут или нет? Я приехал, чтобы своего ребеночка… Надо поднять лодку!..
Путин: Сейчас, извините… Мы все сделаем для того, чтобы поднять… Значит, мы готовы оказать помощь, в том числе направить на обучение детей. Звучало, что деньги обесцениваются. Пожалуйста, положите в банк. Банки ненадежны. Пожалуйста, положим в иностранный банк. Это не значит, что за границей нужно положить эти деньги. Здесь, в России. Это надежно. И банк будет работать по российским законам. И эти деньги будут в России…
Мужчина: Извините, я перебью немножко вас… У нас лодка потонула! Что такое для России 100 человек? Это мизерная капля! Надо поднять ее! И помогать тем детям, которые там погибли!
(Шум, выкрики)
Путин: У меня язык не поворачивается говорить об увековечивании памяти… Я могу вам дать честное слово, что мы сделаем все, чтобы поднять лодку.
Женщина: Можно узнать: это правда, что по всей России с завтрашнего дня объявляют траур?
Путин: Правда.
Крики: Зачем?!
Женщина (срываясь на крик): А почему?! Ведь еще ни одного человека не вытащили, ни одного!
Путин: Да, согласен. Значит, я объясню. У нас нет сомнений в том, что часть экипажа погибла.
Крики: Зачем?! Так ведь часть экипажа, не весь экипаж! Ни одного не похоронили! Не надо траур! Вытащите всех, а потом объявляйте траур!
Путин:…Ни наши специалисты, ни иностранные не могут пока пройти…
Женщина: Так зачем тогда эта болтовня здесь?! Зачем собрали здесь?
Путин: Значит… Я прошу прощения… Что? А, насчет траура… Вы знаете, что было два взрыва. Один очень мощный. Дырка в корпусе — полтора на два метра. Мы с вами знаем уже достоверно, что часть экипажа погибла…
Крики: Рано еще объявлять траур!
Путин: Вы знаете, что норвежцы прекратили работы потому, что… Они объявили: «У нас контракт на спасение экипажа, живого. По нашему мнению, все, трагедия закончилась… Значит, если речь идет о подъеме тел, то у нас такого контракта нет. И мы просим, чтобы нам правительство Норвегии выдало лицензию на другой вид работ…».
Мужчина: Сколько это ждать, сколько это реально? Можете сказать?
Путин: Нет, реально не могу. Это будет зависеть от тех, кто будет работать.
Крики: Отмените траур!
Путин: Мы можем прекратить там траурную музыку и так далее. Но сейчас в Москве 23 часа 10 минут, на Дальнем Востоке — утро. Там уже… Я могу и обязательно это сделаю… с тем, чтобы телевидение не усердствовало, не раскручивало эту тему, там, траурные мелодии. Скажу, что по вашей просьбе.
Мужчина: Владимир Владимирович! Вы понимаете, каждая семья приезжает с какой мыслью?.. Забрать своего сына отсюда, с лодки, и похоронить где-нибудь в своем месте. Вы согласны с этим?
Путин: Согласен.
Мужчина: Как вот именно…. два месяца ждать, три? Я не могу ждать… У меня город Запорожье ждет… Хотя бы цинковый гроб, положить хоть что-то, что там от него осталось… Я уже ничего не могу… Я не знаю, что отвечать даже, понимаете.
Путин: Я думаю, что отвечать нужно следующее… Может, действительно, не сидеть здесь… Работы будут продолжены, и будет сделано все для того, чтобы поднять…
Мужчина: Почему вы только сейчас прилетели?
Путин: Я самого начала должен был для себя решить: лететь или не лететь? И я спросил военных: я могу там чем-нибудь помочь? Они твердо сказали: «Нет!» Да один слух, что я сюда приеду, что тут произвел бы? Никакой работы бы не было несколько дней! А представляете, сколько людей со мной понаедет? Сколько людей с сопровождающими лицами?.. А ведь это было бы очень простое решение. Я бы прикрыл себе одно место. Команды раздал, они не выполнили — получите!
Женщина: А вы им доверяете? Да надо их посадить! Они же вас, президента, обманули!
(Женщину усаживают)
Путин: Не надо усаживать! Пусть скажет! Поднимите ее, пусть скажет! Пусть высказывается. Знаете, нам всем здесь больно…
Крики: Они обманули нас!
Путин: Нельзя сказать, что они обманули… Ведь они правду сказали. Эти спасательные средства были. Но не сработали.
Крики: Обманули!
Мужчина: Вот сидят два командира. Они прекрасно знают, что с 83-го года аварийно-спасательные службы не в состоянии. В 83-м году на Камчатке была авария. На 30 метрах. Вся аварийная служба флота ничего не смогла… (Неразборчиво) А они говорили вам, что у них все есть! Эти люди обманули президента! Где офицерская честь?! За это снимают погоны и ордена!
Путин: Они говорили, что аппараты для спасения у них есть…
Крики: 50-х годов!
Мужчина: Правильно ли мы поняли, что работа со спасательными снарядами, это была узаконенная совершенно работа, предусмотренная всеми документами…
Путин: Да.
Мужчина:…А вот все, что творилось с водолазами, это импровизация… которая просто в знак благодарности нам сделана?
Путин: Да это была импровизация на самом деле. Штатные спасательные работы были закончены неудачно.
Мужчина: И мы должны всех за это благодарить? И никакой ответственности за это командование, естественно, нести не будет. Правильно я понял ваш подход?
Путин: Штатная работа по спасению предусмотрена этими глубоководными аппаратами.
Мужчина: То есть, все это, отвечая на вопрос о трауре, — все остальное документами не предусмотрено, это просто уже подарок нам? Правильно я понял?
Крик: Подачка!
Путин: Я не совсем понял…
Мужчина: Потому что, если предусмотрено ВМФ спасение с помощью спасательных снарядов и больше ничего не предусмотрено…
Путин: Так.
Мужчина:…то дальше уже вдруг появляются водолазы. Это импровизация. Это нам подарок, могли бы этого и не делать?
Путин: Да, могли не делать. Но это не подарок, это усилия, которые прилагало командование сверх того, что положено по штату, что называется. Это…
Мужчина: А траур объявлен и считают погибшими, потому что нет средств на это и времени?
Путин: На что нет?
Крик: На водолазов!
Мужчина: На то, чтобы взять самых лучших водолазов…
Путин: Да ведь пожалуйста, мы готовы водолазов…
Мужчина: Так сейчас уже поздно! Это же совершенно очевидно.
Путин: Так и раньше были готовы…
Крик: Так где же они?!
Мужчина: Тогда мы не поняли друг друга. Я еще раз тогда повторяю вопрос: если у нас предусмотрены штатно только спасательные снаряды и больше ничего у нас в России нет… Значит, тогда, когда нам говорили, что все средства использованы, самые наилучшие из них, потому что другого ничего нет…
Путин: Да нет, не потому, что другого ничего нет, а потому, что рассчитывали на что, эти средства…
Мужчина: У нас есть или нет глубоководные водолазы?!
Путин: Их нет. Можно было бы сразу заказать другим… Но рассчитывали на то, что эти средства сработают.
(Выкрики)
Путин: Нет, минуточку!
Мужчина: Они не получили от экипажа ни одного сообщения! Не установили связь! Все эти средства рассчитаны для работы чуть не на ровном киле!..
Путин: Так рассчитано…
Мужчина:…А не при всех этих реальных повреждениях, которые там были. «Так рассчитано!» Так вот я поэтому и говорю — логика-то какая! — если вы это уже знали, что требуется потом, раз они действовали по документам, раз ничего нет, так что ж не действовали?!
Путин: Секундочку. Они действовали по документам, действовали так, как они должны были действовать. Когда убедились в том, что их средства не эффективны, использовали другие. Вот и все.
