И вот в начале 49 года по предложению бывшего цензора Вителлия сенат принял решение: умолять Клавдия жениться на Агриппине. Только она, происходящая из столь славного рода, с ее незапятнанной репутацией и известной всем твердостью характера, прекрасная мать и хозяйка, способна стать достойной владычицей императорского дворца, снимет бремя семейных забот с плеч цезаря, и тот сможет отдавать все свои силы государственным делам. Этого же потребовал и народ — разумеется, в едином спонтанном порыве. Как же было цезарю устоять? Руководствуясь высшими государственными интересами, он женился на Агриппине через два дня после трогательной, тщательно подготовленной демонстрации народного волеизъявления.
Во время свадебных торжеств внезапно разошлась весть о том, что Юний Силан, жених Октавии, дочери Клавдия, покончил жизнь самоубийством. Это была первая жертва Агриппины. Силан мешал ей, ибо она хотела сделать мужем Октавии своего собственного сына. Подступом и интригами она еще раньше добилась того, что Силана вывели из состава сената и за четыре дня до январских календ заставили сложить с себя преторский сан. Молодой человек, перед которым открывалось блестящее будущее, был просто-напросто затравлен до смерти.
Для Сенеки же, напротив, возвышение Агриппины открыло путь к карьере. Его вернули из изгнания, наградили званием претора и сделали воспитателем сына императрицы Луция Домиция. Впрочем, не прошло и года, как мальчик получил другое имя, — в феврале 50 года он был объявлен Клавдием приемным сыном и назывался теперь Нерон Клавдий Друз Германик Цезарь. В историю он вошел просто как император Нерон. Сама Агриппина получила титул Августы. В том же году в Оппид Убиор на Рейне, где она родилась более тридцати лет назад, были направлены поселенцы-ветераны, поселение получило статус колонии и переименовано — Колония Клавдия Алтаря Агриппины (Colonia Claudia Ara Agrippinensis). Позже город стали именовать просто Колония Агриппины. Сейчас это Кёльн.
Влияние императрицы, которая действовала в тесном сотрудничестве с Палласом, все возрастало, и использовала она его преимущественно в преступных целях. Так, она добилась изгнания ненавистной ей прекрасной и богатой Лоллии Паулины. Лишенная имущества и гражданских прав, бывшая соперница императрицы вскоре была казнена. Агриппина велела принести себе отрубленную голову несчастной, чтобы собственными глазами убедиться в смерти этой женщины.
Единственным противником Агриппины при дворе оставался Нарцисс. Он оказался в очень сложном, да что там — крайне опасном положении. Нарцисс знал, что императрица его ненавидит, но знал также и то, что ничего хорошего ему не сулит приход к власти наследника Клавдия — Британика, так как именно он, Нарцисс, стал виновником гибели Мессалины, матери Британика. Вот почему могущественный сановник проявлял неустанную заботу о здоровье и безопасности Клавдия и вместе с тем прилагал все усилия, чтобы завоевать расположение мальчика.
ДИНАСТИЯ ЮЛИЕВ — КЛАВДИЕВ
При всяком удобном случае он демонстрировал свою любовь к нему и громогласно молил богов помочь Британику поскорее возмужать и даровать ему силы для отмщения убийцам матери и недругам отца. Под последними подразумевались в первую очередь Агриппина и Паллас.
Под влиянием Нарцисса сам Клавдий стал сердечнее относиться к родному сыну, которого незаслуженно обидел, адоптируя пасынка — Нерона. Цезарь даже хотел уже разрешить Британику надеть мужскую тогу, что означало бы достижение им совершеннолетия. Тем самым создавалась непосредственная угроза планам Агриппины посадить на трон своего сына Нерона.
Осенью 54 года страдающий подагрой Нарцисс отправился на лечение теплыми водами в городок Синуэсса, расположенный на расстоянии одного дня пути к югу от Рима. Четырнадцатого октября до него дошло известие о смерти цезаря, и в тот же день за ним явились солдаты, чтобы его арестовать.
Что стало причиной смерти Клавдия? Считают, что он был отравлен накануне за ужином. Вероятнее всего, яд находился в его любимом блюде, белых грибах. Одни утверждают, что сделала это сама Агриппина, своими руками поднеся любимое лакомство цезарю, другие придерживаются иной версии: когда после съеденного у императора началась рвота, придворный врач якобы для ее облегчения, вложил в горло Клавдию перо, обмакнув его в сильный яд. Достоверно известно лишь, что мучился цезарь всю ночь и скончался только к утру, 14 октября.
В течение еще нескольких часов Агриппина держала смерть супруга в тайне, более того, велела оповестить всех, что императору стало лучше. За эти часы было сделано все, чтобы подготовить переход власти к ее обожаемому сыну Нерону.
Lucius Domitius Ahenobarbus
15 декабря 37 г. — 9 июня 63 г.
С 1 марта 50 г. — Nero Claudius Drusus Germanicus.
Правил с 13 октября 54 г. до смерти под именем Nero Claudius Caesar Augustus Germanicus.
После смерти не был причислен к сонму богов
НЕРОН АПОЛЛОН
Вот какими словами в 54 году воспевал Сенека вступление на престол своего воспитанника и одновременно прощался с ненавистным Клавдием:
Я желаю предать памяти то, что происходило в небесах в достопамятный день 13 октября сего года, открывшего век новый, благословенный. Руководствуюсь я при этом только правдой, а не чувством благодарности, не чувством неприязни. Всё правда!
Итак, был тринадцатый день октября. Точного времени не назову, ибо легче философам прийти к единому мнению, чем часам. Происходило это приблизительно между часом шестым и седьмым. Клавдий начал испускать дух, и никак не мог его испустить, тогда бог Меркурий, всегда высоко ценивший обширные умственные способности Клавдия, отвел в сторону одну из трех богинь судьбы и так сказал ей:
— Что ж ты, жестокая, позволяешь бедняге так мучиться и не положишь конец его жестоким страданиям? Ведь вот уже шестьдесят лет и четыре года бьется он со своей душой! Откуда такая неприязнь и к нему и к государству? Позволь астрологам хоть раз сказать правду. Ведь с тех пор, как Клавдий вступил на трон, они каждый год и каждый месяц пророчат ему смерть и все никак не угадают. Впрочем, их ошибки понятны — как можно вычислить час его смерти, если никто никогда не мог предположить, что он и в самом деле родится!
Снизойдя к просьбе Меркурия, Клото пресекла нить жизни цезаря. Тем временем сестра ее Лахесис, увенчав свою голову лаврами, взяла руно, чистотой своей белому снегу подобное, и рукой судьбоносной нить потянула, она же, вытягиваясь, цветом иным исполнилась. Смотрят изумленные сестры на пряху и видят, что обычная шерсть в драгоценное золото преобразилась, а вместе с нею восходят новые века, которым несть конца. Благословенна та пряжа! Вертится веретено, волнами сплывают мягкие нити. Вот они уже длиной своей уподобились годам Титона, вот они уже превзошли Несторов век. Видит то бог Феб Аполлон, песней помогает, радуется грядущему. То в струны весело ударяет, то новую пряжу подает. Его игра отвлекла внимание богинь. Завороженные пеньем и игрой брата, выпряли они нить длинней обычной, превосходящую меру судьбы человеческой. Но Аполлон так им приказывает:
— Ничего не убавляйте, пусть он превзойдет время, положенное смертному, он, подобный мне внешним обликом и обаянием и не уступающий мне ни в искусстве пения, ни в чарующей силе голоса. Он даст века счастья уставшим, вернет силу законам. Подобно утренней заре, что гасит свет бледнеющих звезд, подобно вечерней заре, что вновь зажигает звезды, подобно розовоперстому рассвету, что побеждает тьму ночную и провозглашает день, явится новый Цезарь. Таким Рим увидит Нерона. Светозарный лик его излучает кротость, а волосы буйной волной ниспадают на дивную шею.
Прекрасный портрет молодого правителя, восторженный гимн его воцарению! И насколько же этот портрет отличается от известного нам из истории образа Нерона! Мне могут возразить — ничего удивительного, ведь испокон веку с приходом новой власти люди привыкли связывать надежды на лучшее. И Сенека своим панегириком лишь еще раз подтверждает извечную наивную надежду людей на лучшее будущее.
Согласитесь, однако, что в данном случае действительно имело место явление необычное — власть взял в руки юнец, едва достигший семнадцати лет. Все его предшественники занимали этот пост в более зрелом возрасте. Даже Калигула, самый младший из них, стал цезарем в двадцать пять.
Уже сама молодость Нерона привлекала к нему симпатии и пробуждала надежды в людях на то, что с его приходом непременно и в Риме и во всей империи воцарятся радость и беззаботное веселье. Надо признать, для таких надежд были основания. Стоустная молва разнесла далеко окрест — а кого не интересуют сплетни о жизни сильных мира сего? — вести о том, что Нерон получил хорошее воспитание под руководством того же Сенеки, что он веселого беззаботного нрава, что он обожает все, связанное с греческой культурой, а также развлечения и песни, как и многие в его возрасте. Со страстью предавался он, так же как всякий настоящий римлянин, гонкам колесниц, мог часами со знанием дела спорить о них с другими знатоками, как в наши дни спорят болельщики о шансах на выигрыш и забитых голах их любимых футбольных команд.
