Михаил Сарбучев - Никакого «Ига» не было! Интеллектуальная диверсия Запада

Далее современный татарский автор утверждает: «Слово «казак» («козак») происходит от татарского слова «кацак-качак» (мишарский диалект), что означает «беглец, изгнанный, преступник, убежавший в стан врага». Тогда, в средние века, провинившегося человека изгоняли из племени, или он сам убегал от возмездия и устраивался в кацакские войска враждебного государства». Отметим, запомним и пойдем дальше. Позднее уже в нетюркских языках произошел перенос значения на «вольный человек», «разбойник» (как в урду). Тот же Турсун Султанов далее пишет: «Каково бы ни было происхождение этого слова, несомненно то, что первоначально оно имело нарицательное значение, в смысле – свободный, бездомный, скиталец, изгнанник, а также человек удалой, храбрый. (Нечто подобное в современном английском (американского извода) означает «ковбой». Именно в современном английском, изрядно обработанном Голливудом.) Не имея, таким образом, ни политического значения, ни этнического содержания, слово «казак» обозначало всякого вольного человека, отколовшегося от своего народа и племени, своего сеньора и законного государя и принужденного вести жизнь искателя приключений. Кстати сказать, отсюда это тюркское слово и в русском языке. Казаками на Руси звали людей без определенных занятий, а также вольнонаемных батраков. Хотя слово «казак» зарегистрировано на севере Руси с конца XIV века, все же первоначальной родиной русского казачества историки признают южные окраины Руси, смежные с Кипчакской степью, условия которых придавали этой вольнице характер военного общества». Известный лингвист, автор автортетного этимологического словаря Макс Фасмер пишет: «Каза́к, а́-, укр. коза́к, др.-русск. козакъ «работник, батрак», впервые в грам. 1395 г.; см. Срезн[36]. I, 1173 и сл. Из укр. заимств. польск. kоzаk «казак». Ударение в форме мн. ч. каза́ки – результат влияния польско-укр. формы; оренб. казаки говорят: казаки́; см. Зеленин, РФВ, 56, 239. Заимств. из тур., крым.-тат., казах., кирг., тат., чагат. kаzаk «свободный, независимый человек, искатель приключений, бродяга» (Радлов 2, 364 и сл.); см. Бернекер 1, 496; Мi. ТЕl. I, 330». Итак, мы имеем два взгляда на один предмет: для одних казак – «воин, защитник», для других – «разбойник, изгой» – весьма неожиданный, можно даже сказать, полярный разброс значений. С чего бы вдруг? А все дело в том, с чьей стороны смотреть. По большому счету слово «казак» вобрало в себя все ипостаси военной касты кшатриев. Это и «рыцарь» – верхнее ее воплощение, и «разбойник, пират» – нижнее воплощение. Итак, слово тюркское, стало быть, и предмет, получивший номинацию – «тюркский»? Однако по «этническому составу» все не столь однозначно. Интересно, что шорцы – народ, сформировавшийся в ходе длительного смешения угорских, самодийских, кетоязычных и тюркских племен, живущий на юге Кемеровской области (Горная Шория), до сих пор называют русских словом « аза ». В крымско-татарском языке русских обозначают также qazaq. (Q и K один и тот же звук, только Q – т.н. «заднеязычный» произносится примерно как «кх»). То есть нет особых оснований сомневаться, что это слово действительно тюркское, но почему-то как минимум в двух языках, одном собственно тюркском, а другом – находящемся под сильным влиянием тюркских, оно имеет значение «русский». (Где Крым и где Кемерово!)

Весьма интересной выглядит гипотеза на первый взгляд совершенно нелепая: в древнетюркском существует корневая основа qaz – и суффикс -aq, т.е. «деятель со свойством qaz». Единственный подходящий корень имеет значение «гусь». Но, если прочитать его не как суффикс, а как сложное слово – получится «казак» – (Q’azak) по-древнетюркски (от каз – «гусь» и ак – «белый») – белый гусь – это название элитных воинов Золотой Орды. Не исключено, что с собирательным понятием казак вообще впервые познакомились именно тюрки. Сами казаки на тот момент, видимо, еще не ощущали себя единым народом и не имели самоназвания, а именовали себя по племенам либо по местности «терцы», «донцы», «кубанцы». Не исключено, что именно тюркам пришлось испытать на себе первые удары этого «спецназа». Первый человек, про которого «официально» отмечено, что называл себя казаком, был легендарный богатырь Илья Муромец – реальный воин, чьи мощи находятся в Печерской лавре с его портретом над ними (XI в.?).

Не кажется такой путь появления слова для обозначения русских экзотическим? Были ли еще в истории подобные названия этнических общностей «извне», перенятые самой общностью? Были. В 80-е годы прошлого века в Афганистане пребывал, как известно, «ограниченный контингент советских войск». Афганцы называли русских военнослужащих (причем не только русских, но, как постоянно подчеркивали советские источники, также и белорусов, украинцев, татар, узбеков) «шурави» (перс.  – русский эквивалент šouravĩ: советский, от араб. – šourā – совет). Образ получил распространение сначала среди афганцев, но русские участники событий, безусловно, были хорошо осведомлены о том, как их называют, и логично связывали это название с собой. Также и среди противной стороны это слово вполне употреблялось в обиходе. Был, например, распространен лозунг: «Marg bar shouravi!» (дари  – «смерть советским!»). Десять лет – ничтожно малый срок с точки зрения истории языка. И то слово осталось. Многие ветераны той войны употребляют слово «шурави», называя друг друга.

Что бы было, если бы противостояние затянулось на 20, 30, 50 лет?

Интересно, что первыми русскими для носителей дари стали военные. Равно как об этнониме «татарин» столетия идет спор о том, откуда появилось слово «урыс»/«урус»/«орыс» – «русский». Позволим себе выдвинуть версию: взято оно с тюркского слова «орыш», что в прямом переводе означает «война», «драка», «агрессия». Удивительно ли это, если именно к тюркам русские были повернуты «своею азиатской рожей» на протяжении веков? Могли ли иметь хождение оба слова, «казак» и «урус»? А, собственно, почему нет? Между Русью и Азией (тоже, заметим, достаточно агрессивной субстанцией) находился надежный «щит» – военизированный народ, способный не только защищать, но и сам нападавший и заставлявший обороняться. Азия очень уважает силу. Азиатское сознание понимает только отношения бай/хозяин – раб. И если ты доказал, что ты «бай», ну ладно, так тому и быть, но если ты это доказал не вполне убедительно, то уж извини, дорогой, теперь бай – я, со всеми вытекающими. Российская империя, как запомнила ее история, была сконструирована в огромной степени путем развития милитаризма и ведения войн. «Россия – государство не торговое и не земледельческое, а военное, и призвание ее – быть грозою света» (Император Александр II (Освободитель). Спорное утверждение, но нельзя не согласиться, история дает основания для него.

Вполне приемлемой выглядит версия генезиса казаков от… скифов. «Скифы» в оригинале на старославянском (как и до сих пор на сербском, который сохранил много общего со старославянским, все-таки Кирилл и Мефодий – выходцы из Македонии) называются «скиты» от глагола «скитаты» (гулять, кочевать), а в общем повседневном говоре в Сербии есть слова, проистекшие из этого – «скитница» и «скитара». Это вовсе не монашка, как может показаться поначалу! То есть если бы в России дочь вернулась поздно домой, то ее мать сказала бы: «Где ты была, гулена?» или «Где шлялась/скиталась?» А в Сербии эта фраза звучала бы так: «Где си био скитаро/скитницо?» Так что вовсе не исключено, что слово «казак» – это просто перевод на тюркский слова «скиф» – скиталец. Юрий Петухов, на которого я уже ссылался, высказывает мнение, что казаки – это и есть этнически те самые исконные протоиндоевропейцы. Это противоречит «официальной» версии истории, из которой следует, что казачество создавалось последние 400 лет исключительно рекрутингом беглых преступников и перемешиванием их с тюркскими племенами. Кстати, по поводу этимологии слова «скит» в его религиозном смысле. Тут тоже нет никакого противоречия. Скиты ведь строили гонимые официальной церковью старообрядцы. То есть люди, изгнанные с насиженных мест, находящиеся в «скитании». Если храм – обитель Бога, то «скит» – это временная обитель, походный, так сказать, вариант. В этом значении он смыкается с происходящим от греч.  – уединенное жилище монаха.

Когда я просматривал литературу по теме, мне попались на глаза казачьи пословицы и поговорки. Надо заметить, что фольклор вообще очень ценный ресурс для историка. Нестора можно запугать, отредактировать, отрубить ему голову и посадить своего Нестора – сотни тысяч человек в нескольких поколениях врать не могут. Фольклор оставляет только существенное и только подлинное. Меня удивило обилие пословиц и поговорок на заявленную «ордынскую» тему. Странно. Народ возник уже значительно позже того, как имели место указанные события, а фольклор, то есть коллективную память о них, сохранил. Из общерусских поговорок вспоминается, пожалуй, лишь «как Мамай прошел» – в значении «беспорядок», «разорение». (Интересно, почему не Батый? Ведь собственно Мамай после себя оставил разрушения минимальные.) У казаков же их множество. Например: «Стариков и в Орде почитают». Можно, конечно, понять это и так: «Даже звери-нелюди-татары уважают стариков». Ну… можно, но уж как-то это очень по-эренбурговски, отдает пропагандой в духе ГлавПУРА. Но если принять к сведению, что «Орда» – это своя орда, т.е. действующая армия, фронт, смысл пословицы становится куда более глубоким и более понятным: «Стариков <наряду с командирами> и в армии почитают». Или вот: «Правды и Мамай не убил» – странное утверждение, если речь идет о завоевателе, ведь «правда» по-древнерусски имеет значение «закон». О каком «законе» может идти речь, если война – это беззаконие по определению? Но кто является «убийцей закона»? – Узурпатор, путчист, диктатор. То есть некто, от кого соблюдение этого закона в принципе ожидалось, но почему-то он этих ожиданий не оправдал. И все сразу становится на свои места, если мы представим себе на минуточку, что этот самый Мамай был именно путчистом, порвавшим какие-то договоренности и нарушившим какие-то внутриордынские правила.