Кучум бежал. Но уступать не собирался. Он сохранил свои главные силы, подошло войско Алея. Захваченную столицу окружили, скрытно наблюдали за ней. А казакам требовалось пополнить припасы. Они узнали о хороших рыбных ловах на оз. Абалак, и туда отправился отряд под предводительством Богдана Брязги. Неприятели напали на него и истребили полностью. Получив об этом сведения, Ермак немедленно вывел всех казаков. Это был рискованный, но единственно верный шаг — иначе кучумовцы, ободрившись победой, блокировали бы Кашлык. 5 декабря у оз. Абалак произошло тяжелое и кровопролитное сражение, «брань велия на мног час». Подробностей мы не знаем. Известно лишь, что казаки понесли серьезные потери, но победили.
И вот после этого держава Кучума посыпалась, как карточный домик. Местные племена вышли из повиновения узурпатору. Некоторые перешли на сторону русских, повезли в Кашлык дичь, рыбу, ясак — дань мехами. Против Кучума выступил Сеид-хан, племянник свергнутого Едигера. От царя отпадал его визирь Карача. А казаки на кругу решили — обратиться в Москву и передать Сибирь царю. По весне выехала станица из 25 человек. Вопреки легендам, возглавил ее не Иван Кольцо. В Посольском приказе и записях Чудова монастыря, получившего вклады казаков, зафиксированы имена атаманов посольства: Александр Иванов по прозвищу Черкас и Савва Болдыря. Возвращаться прежней дорогой значило 1200 км грести против течения, и от местных жителей узнали более легкий обратный путь, вниз по Иртышу и Оби, а «через Камень прошли Собью же рекой в Пусто-озеро».
В Москву прибыли летом или осенью 1583 г. Иван Грозный высоко оценил победу казаков, все «вины им отдал», наградил. Но о царских панцирях для Ермака столичные документы не упоминают нигде. Перечисляется, что Грозный жаловал казаков «деньгами и сукнами», а Ермака и атаманов «золотыми». Царь собирался немедленно послать подмогу, но убедился, что зимний поход через горы нереален и отложил его на весну. А в марте он умер. И все пошло через пень-колоду. Черкаса и Болдырю правительство задержало в Москве как консультантов по сибирским делам. А за Урал направило Семена Болховского, Ивана Киреева и Ивана Глухова, выделив им всего 300 стрельцов, да и то две сотни предписывалось набрать самим. Это были не профессионалы, а новобранцы из крестьян и посадской голытьбы.
Тем временем казаки Ермака «гуляли» по Сибири, «приводя под государеву руку» племена. Свою базу они перенесли из тесного Кашлыка на Карачин остров в устье Тобола. Отсюда на лошадях и стругах совершили походы по Иртышу, Тавде. Одни племена присягали добровольно. Другие, хоть и вышли из-под власти Кучума, но и казакам покоряться не желали. Их приходилось подчинять с боями. В схватках погибали казаки, пал атаман Никита Пан. Но одерживались победы. На Вагае был еще раз разгромлен и взят в плен Маметкул. Однако и трудностей не убывало. Летом 1584 г. не удалось запасти достаточно продовольствия. О причинах остается лишь догадываться — то ли погодные условия выпали неблагоприятные, то ли враги отогнали дружественные племена, снабжавшие казаков. А отряд Болховского прособирался долго, выступил поздно. И дорога для воинов, набранных с миру по нитке, оказалась слишком тяжелой. Все грузы, в том числе продовольствие, они бросили на перевалах. Прибыли к Ермаку в ноябре. И такая подмога обернулась бедствием.
Зимой в лагере настал голод. Первыми начали умирать самые слабые — стрелецкие новобранцы, измученные дальним переходом. Умер и Болховский, да и казаков поубавилось. Едва спали морозы, Ермак отправил на Русь Киреева, который повез пленного Маметкула и донесение с просьбой о помощи. С началом весны казаки смогли выходить на рыбалку, положение немного улучшилось. Однако и враги не дремали. Первый удар нанес Карача. Явились его гонцы с известием, что влиятельный мурза признает себя русским вассалом, но за это умоляет о защите от теснящих его казахов. К нему отправился Кольцо с отрядом в 40 человек. В их честь был устроен пир, голодные казаки набросились на еду и питье, а когда захмелели, были подло вырезаны. Ермак, обеспокоенный отсутствием вестей от них, послал на разведку отряд Якова Михайлова. Его тоже уничтожили. И вскоре местные сообщили о приближении войска Карачи.
Ермаковцы перебрались из лагеря в укрепленный Кашлык. Но Карача на штурм не полез. Обложил крепость со всех сторон, надеясь выморить голодом. Блокада продолжалась с Великого поста до «пролетия». Заметив, что бдительность противника ослабла, Ермак выслал самых крепких и умелых бойцов под командованием Матвея Мещеряка. Ночью они пробрались мимо караулов и напали на ставку Карачи. Погромили, убили двоих его сыновей. Татары, опомнившись, стали окружать смельчаков, они отбивали атаки. А Ермак из крепости пошел на вылазку. Ошеломленные и растерявшиеся неприятели ринулись в бегство.
Казалось, все беды позади. Но подмоги из России все еще не было, и Ермак не знал, когда она придет. А местные жители жаловались, что Кучум, обосновавшись в южных степях, не пропускает бухарских купцов. Роль торговли со Средней Азией была в Сибири очень велика. Оттуда в обмен на меха поступали ткани, хлеб, рис. И Ермак, оставив в Кашлыке Глухова с уцелевшими стрельцами, предпринял свой последний поход, к верховьям Иртыша. Опять с боями, приводя в подчинение здешних князьков. Казаки осадили крепость Кулары, но взять не смогли. Ермак ободрял соратников, ничего, мол, на обратном пути «приберем». Дошли до Шиш-реки, но возвращались уже «прогребаючи все городки и волости». Не исключено, что у казаков кончались боеприпасы.
А Кучум и Карача, вновь объединившись, подняли все силы. И выслали агентов, сообщивших Ермаку, будто видели бухарских купцов на Вагае. Не дойдя всего 100 верст до Кашлыка, казаки повернули в эту реку. Прошлись по ней впустую, никого не нашли. И остановились на ночлег в устье Вагая. Измученные скитаниями, казаки утратили бдительность. На руку Кучуму сыграло и ненастье. Ночью 5 августа 1585 г. татары скрытно подобрались к лагерю и ударили. В более поздних хрониках возникла версия, будто вся дружина полегла, но ранние источники показывает, что часть казаков спаслась [171]. О том же говорят татарские предания. А версий гибели атамана несколько. По одной он прикрывал отход — главное было столкнуть струги на воду и отчалить от берега. Ермак был тяжело ранен богатырем Кучугаем, и, бросившись вплавь за судами, утонул. По другой, он отбивался уже на стругах и, будучи раненым, упал в реку… Казаков осталось всего 90. Их возглавил Мещеряк. На общем совете со стрельцами Глухова решили — уходить на Русь. Но и Кучуму победа впрок не пошла. Кашлык захватил его соперник Сеид, на сторону которого перекинулся Карача.
А на Руси тем временем кончились неурядицы, связанные со смертью Ивана Грозного. При новом царе Федоре Иоанновиче власть крепко взял в руки Борис Годунов. И вести, привезенные Киреевым, его встревожили. Годунов забил тревогу, была срочно собрана рать воеводы Мансурова из 700 стрельцов и служилых казаков. Но, как уже отмечалось, в Сибирь и из Сибири вели разные пути. Мансуров опоздал всего чуть-чуть и разминулся с Мещеряком. Увидел Кашлык в руках татар. Попытался догнать ушедших казаков, поплыл вниз по Иртышу до Оби, но не догнал. Наступали холода, реки стали замерзать. И рать Мансурова остановилась у устья Иртыша, срубив Обский городок, стала объясачивать местных хантов.
Мещеряк же с казаками встретил в Москве прохладный прием. Царь «на них не опалился», но и наград не последовало. А Годунов стал снаряжать новое войско. Во главе были поставлены Василий Сукин и Иван Мясной. В состав рати вошел и отряд Мещеряка, и прежние посланцы Ермака, все еще находившиеся в Москве, Черкас Иванов и Болдыря «со товарищи». В наказе воеводам предписывалось не ввязываться в сражения и закрепляться в Сибири строительством крепостей. В 1586 г. воины Сукина и Мясного перешли Уральские горы и заложили г. Тюмень. В 1587 г. в Сибирь прибыли еще 200 стрельцов и казаков Данилы Чулкова. Под его начало перешли и ермаковцы. Отряд основал г. Тобольск всего в 15 верстах от Кашлыка. Сеид-хану и Караче такое соседство, конечно, не погравилось. Они напросились на переговоры, но привели 500 воинов. И встреча вылилась в столкновение. В жестоком бою погиб Мещеряк, однако врага разгромили. Победителям достался и Кашлык, но он был уже не нужен — новой столицей Сибири стал Тобольск.
Две славянских державы, сложившихся в Восточной Европе, Россия и Речь Посполитая, отличались, как небо и земля. Одна была православной монархией, где сильная власть царя опиралась на устои Православия и дополнялась широким земским самоуправлением народа. Другая — оплотом католицизма. И аристократической республикой, где магнаты и шляхта ставили во главу угла собственные «свободы». Заседая в сенате и сейме, выносили постановления, выгодные им самим, всячески ограничивали власть монархов. После смерти Сигизмунда II паны сделали пост короля выборным и ввели право «вето». Достаточно было одному депутату сейма крикнуть: «Не позволям!» — и решение не проходило. С этого времени короли стали полностью зависеть от магнатов, способных заблокировать любой их шаг.
