Троица — это праздник русской березы. Она — любимое дерево на празднике. «В Троицу, после того как сходили в церковь, собирались на угоре, срубали березку, наряжали платками, лентами и отпевали: "Не на местечке березка вырастала, не на месте. Не на месте в чистом поле, никто к березке не подъедет". Все было очень весело, никто матерного слова не скажет, пьяных не было. Пели всякие круговые песни» (А.И. Семенова, 1908).
Каждый праздник при этом был произведением активного творчества данного села, округи, деревни. Зрителей и артистов в современном понимании слова не было. Каждый был и участником, и выступающим. Так порой игру в лапту начинали ребятишки, затем их оттесняли взрослые парни, а на смену им шли почтенные бородачи. Не подлежит, однако, сомнению, что роль молодежи в каждом празднике была очень велика. Это — его бродило, закваска.
В праздничных играх дети имитировали жизнь взрослых, учились многому. Игры переходили по округе из деревни в деревню.
«Были такие детские игры: "чур-чур не на дереве", на этот счет все должны ступить на дерево, кто не стоит на нем — тот водит. Игра в лошадку, игра в лапту, любили прыгать на доске, собирали красивые стекляшки, шили из тряпок куклы, из коробок делали коня. Девчонки часто играли в дом, пекли пирожки из глины. Устраивали свадьбу, каждый играл свою роль — кто невесту, кто жениха, кто ямщика, кто коня».
«Любили в праздники играть. Играли в горелки, лапту, лунки и другие. Сперва мы, ребятишки, играли в лапту. Постепенно к нам присоединялись старшие, и наконец мужики совсем нас вытесняли. Забавно было смотреть, как несется такой мужик-бородач за мячом, да как поддаст его к самому небу. В праздники ребятишек посылали звать на игры из другой деревни гостей. Состязались в пении, ловкости. На другой день звали нас. И так игры шествовали из деревни в деревню».
А для самой молодежи праздники — это необходимая школа культуры ухаживания. В каждом хороводе, танце, песне, частушке многое зависело от творчества каждой отдельной пары. Язык ухаживания, объяснения в любви многие обретали именно здесь. Вот что вспоминает об этом В.А. Ведерникова (1925, село Мокино): «Особенно мне запомнился праздник, который проходил в июне каждый год, это Луговое заговенье. В этот праздник проходили массовые гулянья молодежи на лугах возле речки Гремечки. Собирались на гулянье парни и девушки всех деревень. Посмотреть шли все: от мала до велика. Мне даже запомнились песни, пляски, танцы, хороводы, частушки. А в наше время все забыли. Так отмечались летние праздники до 1940 г. Сочиняли песни, частушки сами помнили из прошлого. Танец "Заводская" танцевали под гармошку и песню. Это танец с красивыми переходами, массовый, для многих пар. Слова песни этого танца я помню, помню и народную мелодию:
Во заводе были мы,
Во заводе были мы,
Были мы, были мы,
Были мы, были мы.
Кого надо видели,
Кого надо видели,
Видели, видели,
Видели, видели.
Сокола мы видели,
Сокола мы видели,
Видели, видели,
Видели, видели.
А вот например, в песне "Розочка алая" объяснение в любви было творчеством пар. Каждая пара составляла свои куплеты. Мне запомнилось, как в центре хоровода поет пара молодых:
Молодец:
Солнце светит,
Светит ярко.
Хор:
Розочка алая.
Молодец:
Распевают птички звонко.
Распевают птички звонко.
Хор:
Розочка алая.
Девушка:
Думы мои светлые,
Думы мои светлые.
Хор:
Розочка алая.
Девушка:
О тебе, любимый,
О тебе, любимый.
Хор:
Розочка алая.
Молодец:
Ты моя милая,
Ты моя милая.
Хор:
Розочка алая.
Молодец:
Ты роза алая,
Ты роза алая.
Хор: Розочка алая.
Оба: Ты моя милая,
Розочка алая. Будем вместе оба, Будем вместе оба. Хор: Розочка алая.
Оба: Светла нам дорога,
Светла нам дорога. Хор: Розочка алая.
В конце танца запевает молодец:
Милая, милая,
Милая, милая.
Хор:
Розочка алая.
Молодец:
Радость дорогая,
Радость дорогая.
Хор:
Розочка алая.
Поют вместе:
Сядем мы в карету,
Сядем мы в карету.
Хор:
Розочка алая.
Оба:
Кареты у нас нету,
Кареты у нас нету.
Хор:
Розочка алая.
Парень и девушка прощаются за руку, расходятся в разные стороны. Хоровод продолжается. В центре хоровода появляется новая пара. Каждая пара в центре хоровода не только пела куплеты, но и сопровождала их танцевальными движениями, которые соответствовали музыкально-песенному оформлению».
На другой день после Троицы — Духов день. В этот день землю обрабатывать нельзя — земля именинница.
Зачастую праздники отмечали не только всей деревней, а всей округой. Собирались со многих деревень в определенном месте — на лесной поляне или около реки, или в определенной деревне. Это было уже традицией. Веселились — пели песни, плясали, водили хороводы.
Сами и наводили порядок, если что. А.Я. Двинских очень образно вспоминает: «Праздники в деревне у нас все сполнялись. Начиная: Рождество Христово, Масленица, Пасха Христова, Семеновская, Покров, Ильин день. До обеда все деревни собирались у нас, в деревне Онучины, а после обеда в Полканах — пляшут и танцуют. Народ гулял отлично и весело. На кадрелочку под гармошку встанут 30 пар — любо-дорого посмотреть. Если кто пьяный защехободится, у нас были такие мужики — поднимут за грудь и к земле прищелкнут, больше не скувякает. И вот это были праздники дак праздники — веселились от души. Вся округа гуляла вместе». Выделяет она и праздничную природу — кажется ей, что больше было красоты вокруг в прошлые праздники. «Вот о Масленице выйдешь кататься — все небо усыпано звездами и все сверкают-переливаются, интересно было на небо смотреть. Тепере не так, вот тут-тут звездочка, и все. Выйдешь на улицу, народ весь радостный, катается. А катались-то как. Из деревни в деревню в колокольца лошадях на десяти едут — просто душу задевает, на подушках, одеялом закрыты — красота-то какая! Молодежь в гармошки играет. Соберутся у Захара Никоновича — все в ограде плясали. Ограда большая, дак ведь не уходит народ-то в нее и высыпает на улицу плясать».
Немало летних праздников справляли в деревнях — где-то свои престольные праздники, где-то дошедшие с очень древних языческих времен. Многие вятские крестьяне с радостью вспоминают, например, яичное заговенье. Много праздников и осенью. Уже в колхозной России широко справляли дожинки… Всего попросту здесь не назовешь и не перечислишь. Но любой из крестьянских праздников был немыслим без песни. Причем пели все, пела душа человеческая.
КРЕСТЬЯНСКИЕ ПЕСНИ, ПЛЯСКИ, ЧАСТУШКИ
И в радости, и в печали с людьми всегда была песня. На каждый праздник, на каждое время года была своя песня. Она двигала тот праздник, для которого была предназначена. Иван Петрович Чугаев (1911), родом из Афанасьевской волости, вспомнил песню, которую у них пели на Троицу:
Александровска береза, береза,
Она листьями шумела, шумела.
Золотым венцом веяла, веяла.
Гуляй, гуляй, голубок,
Гуляй сизенький, сизокрыленький.
Ты куда, голубь, пошел,
Куда, сизый полетел?
Я ко девице пошел,
Ко красавице пошел,
Коя лучше всех,
Коя вежливее.
Без белил она бела,
Без румян хороша —
То невеста моя.
Поцелуй же меня!
Песни пели на посиделках, в застолье, вечером в будни своей семьей, отдыхая в середине рабочего дня, возвращаясь с работы. «Как-то было принято раньше, что без песен нет и жизни. Идут на сенокос — поют, сошлись 3–4 женщины в доме, чтоб посидеть вместе за работой, — поют, оказалось свободное время в воскресенье, собрались на завалинке женщины — опять поют» (Т.С. Ситчихина, 1917). Вот такой своеобразный лирический настрой крестьянской души говорил о высокой культуре чувств.
Если одни песни пели в свободное от работы время, другие — на летних и зимних игрищах, третьи — на свадьбах… Репертуар был очень широкий, в каждой деревне свой. Были в нем и широко известные песни, и песни, которые пели только в округе.
Возьмем обычную деревню в центре вятского края. Что же пели здесь чаще всего наши деды и бабушки в начале века? А вот что! «Течет речка-невеличка с бережками вровень…», «Поехал казак на чужбину далеку, ему не вернуться в родительский дом…», «По Дону гуляет казак молодой…», «Потеряла я колечко, потеряла я любовь, я об этом о колечке буду плакать день и ночь…», «Ой да ты, калинушка, ой да ты, малинушка! Ой да ты не стой, не стой на горе крутой!», «По диким степям Забайкалья», «Ты липа, ты липа, ты зачем, липа, разлипаешься? Ты куда, мой милой, собираешься? — Собираюсь я во солдатушки, не на год, не на два, а на двадцать лет», «Как во полюшке девонюшка гуляла, самоцветные каменья собирала», «Суд судил девицу одну, она дитя была годами…», «На Муромской дорожке стояли три сосны…» — и это еще не все. Человек вырастал в атмосфере песни, дышал, жил ею.