Далее в своей книге «О недугах сильных мира сего» Иван Лесны рассуждает так:
«Периоды ярости начали чередоваться у короля с периодами, когда он казался совершенно нормальным. ‹…› В 1412 году Карл VI чувствовал себя настолько хорошо, что, вооружившись национальным флагом капетовской Франции, даже возглавил военный поход против изменников бургиньонов, перешедших на сторону англичан. Это была, однако, его лебединая песня. Разум короля все более угасает. В 1421 году он даже не способен подписать договор в Труа.
По небогатым сведениям, встречающимся в хрониках, можно заключить, что французский король страдал приступами агрессии (более или менее продолжительными), которые сменялись на долгое время совершенно нормальным состоянием. По мере того, однако, как болезнь прогрессировала, наступило слабоумие. Сначала приступы провоцировались сильными эмоциональными переживаниями, позднее наступали независимо от них, как бы сами по себе. ‹…›
Эта картина не отвечает, по сути дела, ни одному психическому заболеванию, зато достаточно четко укладывается в рамки так называемой очаговой (или парциальной) эпилепсии. Если очаг эпилепсии находится в височной доле головного мозга (височная, или темпоральная эпилепсия), начинается так называемая психомоторная эпилепсия, когда больной не всегда впадает в беспамятство, и его сознание только замутнено. Зато он делает странные, бросающиеся в глаза вещи: раздевается, лазит на четвереньках или стремглав убегает. Вариантов болезненного поведения много, и один из них – насилие. В состоянии припадка больной нападает на окружающих и может даже убить» [65].
Иван Лесны называет это психомоторной эпилепсией, с которой знаком почти каждый невролог. Запущенная эпилепсия приводит к слабоумию. А причиной такой эпилепсии мог быть воспалительный процесс (например, лихорадка, перенесенная Карлом незадолго до начала болезни).
Экспансивный процесс можно исключить, так как король жил с припадками тридцать лет. Свидетельства же о болезни типа энцефалита мы наверняка нашли бы в хрониках. Зато травмы (падения с лошади, ранения в бою) были в Средние века столь обычным делом, что упоминания о них могло и не сохраниться. Поэтому не исключено, что Карл VI перенес в свое время травму. Как бы там ни было, так называемое безумие французского короля больше всего напоминает височную или темпоральную эпилепсию. Это один из первых случаев такого заболевания, зарегистрированный в истории.
ИВАН ЛЕСНЫ, чешский врач-невролог
Впрочем, гипотеза пражского профессора не устраивает многих специалистов. Что же касается неточных и неполных описаний, дошедших до нас, то они не дают ясной клинической картины и не позволяют провести полноценную диагностику болезни Карла VI.
Французский историк Бернар Фан пишет о несчастном короле так:
«Сын Карла VI был достаточно подготовлен к царствованию и обладал всеми качествами, чтобы выполнять свою королевскую миссию. Физически сильный, он был ближе к королю-рыцарю, как его дедушка, чем к кабинетному человеку, каким был его отец. ‹…› Его безумие, которое проявилось в 1392 году, сделало его совершенно неспособным выполнять свои функции» [66].
А вот слова историка К.В. Рыжова:
«Затем безумие стало овладевать королем все чаще и чаще. Последние тридцать лет он фактически не мог управлять страной. Все эти годы народ страдал от невыносимых бедствий» [67].
Дофин Карл, будущий король Карл VII
После смерти Генриха V и Карла VI Безумного королем объединенных Англии и Франции стал Генрих VI, сын Екатерины Французской, а следовательно – законный внук короля Карла VI. Париж присягнул этому «англо-французскому» ребенку, родившемуся 6 декабря 1421 года, а отодвинутый на второй план дофин Карл, родившийся 22 февраля 1403 года, обосновался на юге страны.
Конечно же он тоже провозгласил себя королем Франции, но для большей части французов эта коронация ничего не значила. Настоящие коронации испокон веков производились только в Реймсе, а этот город находился под контролем англичан и их союзников бургундцев. В подчинении же Карла остались города Шинон, Пуатье, Бурж и Риом, районы по левому берегу Луары, Пуату, Турень и Лангедок. Франция окончательно разделилась на две части: королем южной части был Карл из рода Валуа, а королем северной части – его племянник Генрих, третий и последний король Англии из династии Ланкастеров. Дорогу англичанам на юг преграждал лишь Орлеан.
Сохранился довольно характерный прижизненный портрет Карла VII кисти художника Жана Фуке, который сейчас выставлен в Лувре. На нем король выглядит так: маленькие мышиные глазки, нос картошкой, толстые чувственные губы и нездоровый цвет лица. Да и личность короля, согласно описаниям современников, не отличалась простотой: он был непоследовательным, легкомысленным, подозрительным, скрытным и обидчивым.
После того как в возрасте шестнадцати лет Карл стал свидетелем убийства герцога Бургундского на мосту в Монтро, он стал панически бояться мостов. Помимо этого, в 1422 году в Ла-Рошели под ним провалился настил, после чего Карл не осмеливался вступать на помост или идти по деревянному мосту, если тот не был достаточно прочным.
Положение дофина было не из легких. Половина его страны была захвачена англичанами, а в Париже делами заправляло правительство, сформированное подлыми бургиньонами. В довершение ко всему даже его мать, королева Изабелла Баварская, отреклась от него и официально объявила незаконнорожденным, поддержав своего английского внука Генриха VI. Но этому Генриху не было еще и года. Какой из него король. По мнению дофина Карла, единственным кандидатом на престол был он – дофин Карл.
В 1422 году Джону Плантагенету (он же герцог Бэдфорд, он же граф де Ришмон), третьему сыну короля Генриха IV, было тридцать три года. По тем временам тридцать три – уже много. Он был опытным военным и в июле 1415 года во время экспедиции Генриха V во Францию командовал английским флотом. Став регентом (опекуном) юного короля в октябре 1422 года, он собрал сессию парламента в Париже и самым решительным образом заставил всех присягнуть на верность Генриху VI Английскому.
Герцог Бэдфорд был прекрасным управляющим и дипломатом, безгранично преданным своему юному племяннику. Для усиления позиций англичан во Франции он захватил несколько французских городов, а также попытался более эффективно использовать союз с Филиппом III Бургундским. Для этого в 1423 году он даже женился на его младшей сестре Анне.
Шансов на французский трон у дофина Карла не было никаких.
Личными качествами Карл никак не мог равняться с регентом Бэдфордом, который не уступал талантами своему брату Генриху V. Напротив, Карл был человеком вялым, добродушным и слабым. Избавившись от непосредственной опасности, он все время проводил в праздности и пирах, разъезжая из замка в замок с целой толпой любовниц. Дела быстро наскучивали ему, он боялся всякого неудобства или лишения, но при этом был озабочен своей судьбой, которую старался представить символом национальной свободы Франции.
Его сторонники в течение семи лет вели упорную войну с англичанами. Но они то и дело терпели неудачи и даже настоящие поражения, как, например, в 1423 году при Креване и в 1424 году при Вернёйе.
После этого военные действия пошли вяло, и в принципе Карла даже начало устраивать его формальное положение владыки южной половины Франции.
Однако в 1427 году герцог Бэдфорд решил возобновить наступление и отнять у Карла южные области государства. Ключом к южной Франции был упомянутый Орлеан.
Обеспокоенный дофин Карл начал мучительно искать выход из положения. После долгих раздумий он решил, что его может спасти только чудо. Но только где его взять, это чудо?
