Алексей Шмаков - Свобода и евреи. Часть 1.

Но материальная помощь, оказанная заграничными вдохновителями наших революционеров, была значительнее личной. «Vorwärts» сообщила недавно отчёт, из которого видно, что германские рабочие-социалисты принесли в жертву нашей революции около 400.000 марок. Такие же суммы поступали из Бельгии, Франции, Голландии и Англии. Если уже это должно было раскрыть глаза русским на главных виновников «русской» революции, то заседания съезда германских социалистов могут просветить, конечно, и самого предубедительного человека, разоблачая всю ложь наших так называемых умеренных партий, вроде кадетов, которые идут на плечах революционеров к той же цели, что и последние.

Каковы эти цели, выяснилось уже на первом заседании, в котором председательствовал бессменный председатель, упитанный миллионер и сластолюбец Зингер, некогда осуждённый судом за эксплуатацию своих работниц. Высказав Розе Люксембург приветствие и благодарность за энергию, с которой она пыталась придти на помощь русскому движению, и надежду, что здоровье позволить ей снова оказывать «храбрую и верную поддержку» германской партии, председатель дал слово делегату от русской социал-демократии — некоей Балабановой.

Балабанова выразила особую благодарность немецкой партии за духовную, нравственную и материальную помощь русской революции.

«Русские товарищи охотно принимают это содействие не как подачку, а как услугу товарищей, заявила Балабанова. Ведь Германия так тесно связана с судьбами русской борьбы. Подробности борьбы знакомы немецким товарищам, и описание страданий её пионеров было бы только профанацией. Но они со стоическим героизмом ведут борьбу дальше, с энергией и сознанием цели, как никогда ещё не вели классовой борьбы. Правда, русские рабочие знают, что их задача ещё далеко не закончена.

Путём конституционализма мы хотим лишь подготовить классовую борьбу и довести её до конца. Во время прежних революций, массы давали себя уничтожать, ради национальных идей и за господствующие классы. Если массы гибнут в России в настоящее время, то борьба за конституционализм — только средство для достижения более великой цели».

Эта цель — пролетарская республика, создание автономных Польши, Финляндии, Кавказа и т.д. и полное уничтожение России, подчинение русских инородцам.

Только глупый ребёнок не поймёт, что осуществление революционных затей означает именно гибель России и уничтожение всякого значения не только России как единой монархии, но и самих автономных её частей. Это выгодно лишь врагам России, а потому революция находит такую поддержку как среди революционеров всех стран, так и у враждебных России правительств.

Но ни один народ, не желающий отказаться от самого себя и сделаться рабом инородцев, не примирится с таким положением, и наши крамольники, работающие в интересах заграничных недругов России, глубоко ошибаются, если думают, что им удастся превратить русский народ в раба евреев, англичан и немцев.

Великий народ может быть только самостоятельным народом и стряхнёт с себя рабство, коль скоро поймёт, куда ведут его крамольники!.. («Московские Ведомости»).

Итак, перед нами единственная в своём роде картина: Рейза Люксембург делает революцию в России, а жид Зингер от имени немецких социалистов благодарит её как свою кагальную единоплеменницу...

з). «Русский» характер нашей революции достаточно «иллюминируется» как всеми другими фактами, нам известными, так и новейшими данными. На утешение «кадетам», съехавшимся для «освобождения России» в Гельсингфорс, одобряющим общую «директиву своей «парламентской фракции», принципиальную корректность «выборгского воззвания», равно как законность «пассивного сопротивления» правительству и скорбящим только о «невозможности» такого сопротивления в этот момент, ещё на днях охранной флотилией поймано близь Нарвы парусное судно с шестью злодеями-препоганцами и двадцатью ящиками винтовок... Одновременно со столь отрадной вестью идут новости о «дружеских» нам услугах поляков из Кракова, а также о скромных упованиях на благодарность русского народа еврейским депутациям, переряженным в итальянскую и английскую депутации, да и о многом ином, ещё раз убеждающем не только в благородстве расчетов Запада, что наш пожар его минует, но и такой прозорливости «избранного народа», которая вновь показывает, что сыны Иуды задались, по-видимому, целью истощить окончательно терпенье гоев повсюду.

Польское открытие. Любопытное сообщение поместил на своих страницах краковский журнал «Nowiny», утверждая, что «Краков является одним из главных органов контрабанды оружия в Россию».

Оказывается, что в Россию постоянно перевозят оружие через следующие пункты: Финляндию, Краков, Подволочиск и Одессу.

«В Кракове, — утверждают Nowiny, — хотя около года тихо, но энергично действует отряд боевой организации. Из Кракова отправляются через русскую границу не только револьверы и брошюры, но также и бомбы. В Кракове находится лаборатория бомб, высылающая свои фабрикаты в Царство Польское обыкновенно в карманах прилично одетых, не возбуждающих подозрения и с законным паспортом путешествующих юношей».

Это сообщение польского журнала вызвало яркую полемику между ним и социалистическим органом «Naprzod», который назвал редактора Nowiny, господина Л. Щепанского, доносчиком, шпионом и газетной сволочью. В свою очередь и г. Щепанский не остаётся в долгу у господ «подлой газетной тряпки, называемой «Naprzod’ом»: «Пейсатые и трусливые псюки отважились в своём мерзостном безличии лаять в своей паршивой газете о доносе. Но на подобные атаки никто, уважающий себя, не обращает внимания, с борцами подобного рода порядочному человеку не стоит вести борьбу. Всякая полемика с негодяями исключена, их можно только ударить ногой, но спорить с ними нельзя», и т.п.

Москва. Дорошевич занимает настолько влиятельное положение в сытинском «Русском Слове», что ему разрешается не только третировать деятелей революции en canaille, но даже шутливо прохаживаться насчёт «Кишинёва», на столбцах той самой газеты, где все сотрудники — почти «товарищи» и наполовину, если не «из Кишинёва», то из ближайших окрестностей. Свой фельетон Дорошевич посвящает смерти «революционного генерала» — еврея М.Р. Гоца, которого называет «мрачной, зловещей и злобной фигурой».

«Служил он революции своими крупными средствами и был одним из членов исполнительного комитета.

Это был один из тех Наполеонов революции, которые, сидя в Латинском квартале в Париже или на берегу Женевского озера, дают сражения правительству, кидая в бой тысячи людей в Москве, Свеаборге, Кронштадте, Севастополе.

При удаче, они скажут:

— Это мы!

При неудаче, говорят:

— Это не мы! И Гоца спросили:

— Как же это вы, господа, рискнули на московское вооружённое восстание? Разве нельзя было заранее предвидеть результат? Вспышки, погашенной рекою крови, реакции, расстрелов, казней? С револьвером пошли на пулемёты?

Гоц только пожал плечами.

— Разве это мы? Это не мы. Рабочие сами. Мы уже не могли их удержать! Позволительно спросить:

— За каким же дьяволом вы нахлёстываете лошадь, сдержать которую вы не в силах?..

Но количество жертв не пугает Наполеонов, решающих судьбы народа за стаканом чая в Латинском квартале и на берегу Женевского озера.

Кто-то воскликнул при Гоце:

— Сколько жертв! Сколько жертв! Гоц тоже пожал плечами.

— А вы хотели бы, чтобы революция обошлась даже без битья посуды!

Гоц обвинялся, между прочим, в соучастии в убийстве министра Сипягина, и Н.В. Муравьёв ещё в 1903 году добивался выдачи его Италией. Итальянское правительство продержало Гоца два месяца в Santa Lucia, но России всё-таки не выдало. («Новое Время»).

Германия. (О русских бунтарях). Лейпцигский еженедельный журнал «Grenzboten» в интересной статье раскрывает тайные планы русской революции, выяснившиеся из хода событий:

«В противоположность революциям в других странах, русской не удалось ещё получить в свои руки господства в столице; она двигалась некоторым образом по периферии, не будучи в состоянии подчинить себе средоточие государства. По мысли русской революционной партии, Дума являлась не средством, благодаря которому в России должен был установиться новый разумный правопорядок, а центром революции, её главой...

Теперь уже можно с уверенностью сказать, Дума революционерами была предназначена на то, чтобы стать во главе восстаний, которые были проектированы и подготовлены для различных пунктов страны с тем, чтобы тогда уже, насколько это возможно, поднять мятеж и в самом Петербурге.

Распущение Думы расстроило эти, находившиеся на пути к осуществлению, планы. Мятежи в Свеаборге, Кронштадте и т.д. — не последствия роспуска Думы. Контрабандный ввоз оружия давно уже направлен в Финляндию. Свеаборг был отчасти запоздалым, отчасти преждевременным взрывом. Предполагалось ошеломить правительство тщательно устроенными в одно и то же время, в различных пунктах бунтами войск. Революционным восстанием в Петербурге предполагалось увенчать дело, а Дума должна была руководить торжествующей революцией.