границы и сколько припасов отпускать на их корм в каждом стану; тут, кроме кур и хлебов, полагается на них два барана, но с тем, чтобы «овчина назад». Государь в то время уже обширной державы заботится, чтобы и бараньи овчины не пропали даром! Черта почтенная и достойная внимания. Также заслуживает похвалы и его заботливость о народном здравии. В 1499 году, посылая гонца в Литву, Иван Васильевич между прочим поручает ему в Вязьме разведать, не приезжал кто из Смоленска «с тою болестью, что болячки мечутся, а словет Французскою». Известно, что эта язва, после открытия Америки, тогда быстро распространялась по Европе.
Герберштейн, посол императора Максимильяна к преемнику Ивана III, лично не видавший сего последнего, но много о нем слышавший при московском дворе, сообщает, что Иван Васильевич имел такой грозный взгляд, от которого женщины падали в обморок; что к нему не было доступа бедным людям, обиженным сильными; что он за обедом часто напивался и засыпал; тогда присутствующие бояре от страху сидели молча, пока хозяин, проснувшись и протерев глаза, развеселялся и начинал шутить с гостями. В военных походах будто бы он участвовал только однажды, при завоевании Новгорода и Твери; поэтому его сват молдавский господарь Стефан говаривал: «Иоанн, сидя дома в покое, увеличивает свое царство, а я, ежедневно сражаясь, едва могу оборонить свои границы». Подобные отзывы, передаваемые Герберштейном со слов недовольных бояр, очевидно, преувеличены и пристрастны. Они относятся, конечно, к последнему времени жизни Ивана III, когда разные огорчения, борьба с придворными и церковными партиями, старость и недуги сделали его более суровым и более домоседом. Мы хорошо знаем, что в первую половину своего княжения, напротив, он участвовал во многих походах и вообще вел очень подвижную жизнь, о которой только что привели свидетельство очевидца. Между прочим, любопытны известия летописей о том, что Иван Васильевич сам участвовал в тушении пожаров, этом обычном бедствии того времени. Так, на большом Московском пожаре 1472 года «сам великий князь много пристоял на всех местех ганяючи с многими детьми боярскими, гасяща и разметывающий». Спустя восемь лет, опять читаем по поводу пожара в Московском Кремле: «Едва сам князь великий со многими людьми переметали и угасили».
В своем духовном завещании Иван III отказал великое княжение сыну Гавриилу-Василию со всеми наиболее значительными городами. По старому обычаю и остальные четыре сына его (Юрий, Димитрий, Симеон и Андрей) также получили разные города и волости в удельное владение; но все их уделы, вместе взятые, не равнялись и половине земель великого князя. Они обязываются повиновением старшему брату, а в их удельных правах видим дальнейшие ограничения: они лишены права бить монету, которое принадлежит исключительно великому князю; суд над душегубством и некоторыми другими важнейшими преступлениями, случившимися в их уделах, идет на доклад к наместникам великого князя; если удельный князь не оставит после себя мужского потомства, то весь его удел переходит к великому князю. Мало того, еще при жизни Ивана III сын его Юрий, следующий за Василием, заключил с последним договор, по которому обязался держать его великое княжение «честно и грозно без обиды», в случае же его смерти признать великим князем и братом старшим его будущего сына, а своего племянника. Такими духовными и договорными грамотами, очевидно, Иван III старался предупредить всякое нарушение прямого престолонаследия и всякую возможность будущих междоусобий в своем семействе. Но уже совершившиеся при нем успехи московского самодержавия и вся сила сложившихся обстоятельств делали эти старания почти излишними.
На одной договорной грамоте Ивана III, относящейся к последнему десятилетию его княжения, находим привешенную большую печать: на передней стороне ее видим впервые изображение двуглавого орла с распростертыми крыльями и коронами на головах, а на другой стороне всадника, копьем поражающего дракона; кругом подпись: «Иоанн Божиею милостию господарь всея Руси и великий князь Владимирский и Московский и Новогородский и Псковский и Тверской и Угорский и Вятский и Пермьский и Болгарский».
В 1505 году 27 октября скончался Иван (по другому имени Тимофей) Васильевич, 66 лет от роду, быв на великом княжении после отца около 44 лет. Перед смертью он собрал детей и бояр и велел громко читать свою духовную; в то же время велел освободить многих заключенных в темницах и между ними должников выкупить на счет своей казны. Приняв таинства причащения и соборования елеем, он, однако, отказался от обычного тогда перед смертью иноческого пострижения, к которому склонял его митрополит Симон. Вероятно, он желал умереть государем, а не монахом. Его погребли в Архангельском соборе, который только что начали перестраивать.
Иван III является самым крупным из собирателей Восточной Руси и почти завершителем ее собирания. Только часть Рязанской земли еще сохраняла своего особого князя, но уже вполне зависимого от Москвы. В Пскове хотя продолжалось народное вече, но этот город со своей областью находился в руках московских наместников, и вече ничего важного не могло решить без согласия Москвы. Иван III уже в своем титуле именовал себя Псковским, а в духовной грамоте назначил сыну Василию Псков наряду с Новгородом, Тверью, Владимиром и прочими. Его объединительная политика простиралась не на одну Северо-Восточную Россию, но также и Юго-Западную. Он успел отвоевать Северский край и часть Смоленского. А из Литовских сношений узнаем, что древнее средоточие Руси, Киевская область, была также близка его сердцу и он со вниманием следил за ее судьбами. Им, так сказать, уже была намечена политика его преемников с этой стороны. В то же время Иван III представляется нам начинателем следующего московско-царского периода русской истории, основателем того истинно государственного строя, которому отныне подчинилась вся Русская земля и которому она обязана своим последующим величием (в сношениях с иностранцами он уже нередко пользуется титулом царским). Суровый, деспотичный, крайне осторожный и вообще мало привлекательный характер этого первого московского царя, сложившийся еще под тяжелыми впечатлениями потерявших смысл княжеских междоусобий и постыдного варварского ига, не может умалить его необычайного государственного ума и великих заслуг в глазах историка. И если от Владимира Св. до Петра I кто из русских государей достоин наименования Великого, то это именно Иван III [110].
Список сокращений
Акты Зап. России — Акты Западной России
Акты ист. — Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией
Археогр. ком. — Археографическая комиссия
Арх. Двор. деп. соб-я — Архив Дворянского депутатского собрания
Арх. ист. — юр. свед. — Архив историко-юридических
