Опять политические соглашения! Шелленберг уточняет:
"При втором свидании, 12.1.[19]45 г. в Вильдбад-Шварцвальде, состоявшемся при моем активном содействии, между Гиммлером и г-ном Мюзи была достигнута следующая договоренность:
1. Каждые две недели в Швейцарию направляется эшелон с примерно 1200 евреями, причем им предоставляются наилучшие, по возможности, условия транспорта, питания и пр.
2. Еврейские организации, с которыми г-н Мюзи работал, будут решительно поддерживать санкционированное Гиммлером решение еврейского вопроса и тем самым положат начало коренному повороту во всемирной пропаганде, ведущейся против Германии.
3. По моему предложению деньги не выдавались, а за каждый эшелон вручалось Мюзи удостоверение о предоставлении определенной суммы в залог с тем, что впоследствии ею могли распоряжаться по своему усмотрению. Вначале Гиммлер ещё говорил о том, что на эти деньги надо будет купить тракторы, автомобили, медикаменты и тому подобное, но потом мне удалось уговорить его, что эти деньги должны быть переданы Международному Красному Кресту".
Конечно, весь план не удался. "К сожалению, — пишет бригадефюрер, Кальтенбруннер добился у Гитлера, который скептически относился к комбинациям СС, категорического запрещения отправки дальнейших эшелонов в Швейцарию". А речь шла действительно о политическом соглашении — Германии, США и Швейцарии, что, конечно, означало нарушение всех союзнических обязательств.
Самое главное: Шелленберг не фантазировал в своих записях. Однажды в Хайфе мне пришлось встретиться с местным историком, который изучал историю швейцарских ортодоксальных еврейских организаций, глава которых в 1945 году активно участвовал в переговорах с Бехером. В его архиве лежит официальный документ посольства США в Швейцарии от 16 марта 1945 года. В нем известный нам специальный помощник посла США Макклелланд (мы раньше уже встречались с ним) писал руководителю еврейской общины Штернбуху:
"В связи с усилиями бывшего члена федерального совета Мюзи по освобождению евреев, депортированных из районов, подконтрольных немецким властям, я рад сообщить вам следующее: правительство Соединенных Штатов дало швейцарскому правительству официальное заверение в том, что группы беженцев, прибывающие в Швейцарию, будут немедленно эвакуированы на союзнические заморские территории. Во-вторых, наше правительство гарантировало швейцарскому правительству, что будет нести расходы за временное проживание тех беженцев, которые прибудут в Швейцарию и последняя будет освобождена от расходов за их эвакуацию из Швейцарии за океан".
Этот впервые публикуемый документ очень любопытен. Во-первых, США в действительности никогда не принимали на себя обязательства разместить на "заморских территориях" евреев из Европы, точнее — из немецких концлагерей. Во-вторых, этот блеф подразумевал молчаливое согласие США на те переговоры, которые велись от имени Гиммлера Бехером, то есть в нарушение союзнических обязательств США. Да ещё в тот момент, когда рейх шел ко дну! Конечно, все прикрывалось "гуманными соображениями", но под этим камуфляжем шел сговор с СС. Камуфляж был, однако, не слишком умелый: как свидетельствует тот же Шелленберг, Эйзенхауэр уже готовил посылку своих представителей в Швецию, где общее соглашение должно было привести к заключению сепаратного (от СССР) соглашения о капитуляции немецких войск в Дании и Норвегии.
Естественно, что перед Шелленбергом вставал вопрос: а что же делать с Гитлером? Шелленберг воспроизводит разговор с рейхсфюрером СС:
"Значит, вы требуете от меня, чтобы я устранил Гитлера"?
"Бывали дни, — пишет Шелленберг, — когда я не мог ответить «да», так как это грозило мне быть уничтоженным, ибо влияние группенфюрера Фегелейна, Кальтенбруннера, оберштурмбаннфюрера Скорцени и других было ещё слишком подавляющим, прежде всего в силу их права непосредственного доклада Гитлеру. Г-жа Фегелейн была сестрой Евы Браун, подруги Гитлера. Кальтенбруннер и Скорцени дружили с обеими этими женщинами.
Гиммлер часто говорил мне о все ухудшающемся здоровье Гитлера. На мои возражения, почему же он имеет ещё столь большое влияние, Гиммлер отвечал, что его энергия ещё не сломлена. Однако совершенно неестественный образ жизни, превращающий ночь в день, оставляя для сна только два-три часа, беспрерывная деятельность с постоянными взрывами бешенства — окончательно изводили окружающих Гитлера и создавали невыносимую атмосферу. Я часто спрашивал, не получил ли Гитлер каких-либо физических повреждений, и прежде всего головы, во время покушения 20 июля? Гиммлер считал это возможным. При этом он указывал прежде всего на все большую сутуловатость, на бледный вид и сильное трясение левой руки, а также на сделанную Гитлером в ноябре операцию уха, необходимую, очевидно, вследствие бывшего у него тогда сотрясения мозга. В ноябре он пролежал 8 дней в постели.
В связи с этим я беседовал в начале апреля с моим другом, директором психиатрического отделения больницы «Шарите», профессором де Кринисом. Я заговорил с ним о состоянии здоровья Гитлера, на что он ответил: "Наблюдая скованные движения Гитлера — что я установил по кадрам одной кинохроники, у меня создается впечатление, что Гитлер болен болезнью Паркинсона". Я устроил свидание Гиммлера с де Кринисом. Гиммлер пригласил на эту беседу имперского руководителя здравоохранения Конти. Гиммлер слушал их высказывания — как мне потом сказал де Кринис — с большим интересом и полным пониманием.
13 апреля 1945 г. Несколько дней спустя, это было 13 апреля, Гиммлер вызвал меня к себе в Вустров, пошел гулять со мною в лес и сказал: "Шелленберг, мне кажется, что с Гитлером больше нечего делать. Вы верите, что де Кринис прав?" Я сказал: "Да. Я, правда, не видел Гитлера два года или более, но из всего того, что я наблюдаю в последнее время, я делаю вывод, что теперь настал последний момент для того, чтобы начать действовать".
Так составной частью плана становилось устранение Гитлера. И замена его Гиммлером!
"Меморандум Троза" — запоздалое, но бесспорное свидетельство опаснейших для всех трех союзников планов, при помощи которых Шелленберг (читай — Гиммлер) на последней фазе войны хотел украсть победу у США, Англии и СССР. Между прочим, в меморандуме упоминается и… Валленберг. Шелленберг пишет о шведских политиках, которые принимали участие в выкупе евреев, и упоминает в этом контексте Валленберга и Керстена. Имел ли он в виду Рауля или его дядю, Маркуса Валленберга? Или другого дядю, Якоба? «Дядья» действительно были втянуты тогда в "еврейские дела". Но и имя Рауля, уже хорошо известное разведке СС (т. е. Шелленбергу) своим участием в немецко-швейцарских комбинациях (а они опять-таки вели к "еврейскому вопросу"), могло быть знакомо главному архитектору гиммлеровского плана спасения рейха.
Я попытался искать в московских архивах следы информации советского правительства об американо-шведско-швейцарских переговорах. Следов не было. Признаюсь, наученный горьким опытом, я сначала считал, что эти документы просто не подлежат выдаче. Тем более что в американских материалах не раз прямо указывалось, что СССР (и Великобритания) якобы проинформированы о всех делах и соответствующие шифровки пошли в Москву. Но выяснилось другое: оказывается, они шли в Москву, но не в НКИД, а в посольство США и там… оставались. Так, 29 января 1945 года поверенный в делах США Джордж Кеннан сообщал в Госдеп, что «дальше» (то есть в Кремль) эти информации он не направлял. Почему?
"Учитывая крайние подозрения, — писал Кеннан, — с которыми СССР относится ко всем финансовым трансакциям с Германией через швейцарские каналы и учитывая прежнее отсутствие энтузиазма по поводу таких операций, я думаю, что передача такой информации вызовет подрыв доверия к искренности нашей экономической войны и будет противоречить нашим интересам".
Конечно, умный Джордж Кеннан, хорошо знавший настроения Кремля, предпочел не делиться с Молотовым запутанными подробностями сделок между Бехером, Мейером и Макклелландом, которые даже для непредубежденного свидетеля выглядели очень сомнительно.
Число посредников между еврейскими организациями и Гиммлером велико. Большую активность здесь проявил уже упоминавшийся пронацистский швейцарский деятель Мюзи, которого привлек к переговорам лидер еврейских ортодоксов в США Штернбух. При этом Мюзи появился не как deus ex machina, а как давний единомышленник рейхсфюра СС по международным антикоммунистическим встречам. А Гиммлеру, начавшему действовать через Бехера, нужен был наиболее близкий и верный путь к Западу. В этом он откровенно признался, спросив Жан-Мари Мюзи:
— Скажите, с кем же действительно связано американское правительство? С раввинами или с «Джойнтом»?
Мюзи, разумеется, назвал своих раввинов и понимал, почему он это делает. Недаром в отчетах, шедших из Берна в Вашингтон, подчеркивалось, что Мюзи стоит за сепаратный мир между Германией (Гиммлером) и западными державами и для него спасение евреев лишь «заначка» для серьезных предложений, имеющих более важное значение для Германии. В согласии с этой идеей лидер будапештских ортодоксов Фрейдигер писал: важен "не выкуп, а потребность использовать евреев, которые, как известно, контролируют все действия Британии и Соединенных Штатов, дабы убедить союзников приостановить войну против Германии. Германия же будет готова предпринять совместные действия с западными державами против России".
