Участие американских военнослужащих в корейской войне, а также их пребывание в том или ином качестве в Японии тех времен послужило мощным стимулом для развития общей культуры единоборств сначала в Америке, а потом и во всем мире. Самый яркий и известный пример такого воздействия — Чак Норрис, увлёкшийся корейскими единоборствами во время своей службы в этой стране, а потом «перешедший» на каратэ. Но легендарный актер попал в Корею уже позже — в 1959 г., а вот один из отцов современного европейского каратэ, обладатель 10-го дана и выдающийся дзюдоист (9-й дан) голландец Йон Блюминг впервые познакомился с дзюдо, оказавшись в токийском госпитале после ранения, полученного в Корее в начале 1951 г. Вот как он сам вспоминает об этом: «В эти дни нам устроили экскурсии по Токио. В числе достопримечательностей, которые мы посетили, был и институт дзюдо Кодокан. Пожилой мастер по фамилии Мифунэ провел для нас показательные выступления. Он был обладателем высшей мастерской степени в дзюдо, но в то время я даже и не подозревал о том, какую большую роль он позднее сыграет в моей жизни… Этот крошечный старичок — по крайней мере, мне он казался старичком — с красным поясом поверх пижамы может разбросать крепких молодых парней в разные стороны, словно горячие пирожки. Помню, я тогда подумал: “Круто! Вот бы мне научиться так же!”»[87] Позже учителями Блюминга стали и Мифунэ Кюдзо, и Ямагути Гогэн, и преемник Утида Рёхэй в его школе Симидзу-сэнсэй, и не раз уже цитировавшийся нами теоретик и практик будо, офицер американской морской пехоты, участник войны и в Японии, и в Корее, обладатель высоких степеней мастерства в очень многих школах и стилях будо, Донн Дрэгер.
Таким образом, всего за 5–6 лет японским боевым искусствам пришлось пройти сложный путь от почти всеобщего осуждения и официального полузапрещения до полуофициального признания со стороны тех, кто только что советовал их запретить. Конечно, будо пережило тогда очень сильный шок, но ведь будо — это, прежде всего, люди, идущие по Пути воина. Хотя в целом для законопослушной нации объявление части ее национальной культуры «наследием преступного милитаристского прошлого» стало серьезным потрясением, от которого она не может окончательно оправиться до сих пор, понятно, что наибольший моральный урон понесли те из японцев, кто, будучи связан с боевыми искусствами, оказался репрессирован, то есть преподаватели школ и университетов и, конечно, члены Дам Нитон Бутокукай. Именно это мы имеем в виду, когда говорим о том, что запрет Общества Воинской добродетели стал, в определённом смысле, очистительной жертвой, принести которую было необходимо во искупление грехов, главным из которых оказалось отклонение от идей истинного бусидо и истинного бутоку.
Казалось бы, как символическим запрещением традиционных единоборств стало запрещение деятельности ДНБК, так началом возрождения логично было бы считать возобновление его работы. Однако не всё так просто. Чётко направленное в русло отрицания собственной истории мышление японцев пока было готово сконцентрироваться только на проблемах, имевших официально выраженную либерально-демократическую привязку. Дзюдо, даже кэндо и каратэ вписывались в новую систему восприятия мира будо, так как были признаны достойными существования американцами — главными авторитетами в области либерализации и демократии. Многие виды боевых искусств после войны дали заметный крен на спортивное начало, демонстрацию не индивидуального духа, не духа каждого конкретного воина, как это было принято в японской традиции до войны, а духа командного — понятного и приемлемого всё теми же американцами. Мы думаем, что в этом нет ничего плохого: до — Путь сам по себе, и будо — Путь воина, в том числе, понятие динамичное, развивающееся. Глубочайшим заблуждением было бы думать, что в такой ситуации Общество Воинской добродетели продемонстрировало косность и неуправляемость. Наоборот, пройдя чистку на пути к возрождению, критически взглянув на свое недавнее прошлое и осознав произошедшее,оно смогло вернуться к тем идеалам, которые вполне осознанно пропагандировало до печального 1942 г., когда «дало заметный крен в военном обучении». Пережившее «реинкарнацию» ДНБК вместе со всей Японией получило импульс для восстановления и развития будо и обрело новую… или старую, но «хорошо забытую» духовную основу.
Самурайская элита сегодня
1953 год стал точкой отсчета в процессе возрождения Дай Ниппон Бутокукай — «золотого фонда» японских боевых искусств. Новая организация в идеологическом плане имела подчёркнуто мало общего с Обществом довоенного и особенно военного периодов. Целями нового Бутокукай были провозглашены сохранение традиций классических воинских искусств и содействие установлению мира во всем міфе через практику будо. Примечательно, что духовным центром и официальной штаб-квартирой нового Дай Ниппон Бутокукай стал уже не связанный с императорским культом и ассоциировавшийся после войны с агрессивным государственным синто храм Хэйан-дзингу, а находящийся неподалеку от него и, соответственно, от Бутокудэн, вполне мирный буддийский монастырь Сёрэн-ин , настоятелем которого традиционно является один из членов императорской семьи и который неизменно пользуется особым вниманием японской августейшей фамилии (рассказ об этом впереди).
Собственно, президентом возрождённого Дай Ниппон Бутокукай стал именно этот представитель правящей фамилии (брат покойной ныне супруги императора Хи-рохито — императрицы Нагако, верховный настоятель Сёрэн-ин принц Хигасифусими Дзиго), а руководство Общества составили наставники традиционных воинских искусств высшего уровня. Нетрудно заметить, что это не только соотвествовало Уставу старого Бутокукай, но и подчеркивало преемственность традиций, столь важных для каждого японца.
Разумеется, подавляющее большинство новых руководителей имели «старую закалку» — относились к школе еще довоенного Бутокудэн — других в Японии просто не существовало. Они здраво восприняли произведённую поражением в войне коррекцию японских традиций и стали выразителями идей нового Дам Ниппон Бутокукай. В разработанной ими программе развития возрождаемой организации особое внимание уделялось сохранению многогранного наследия классических боевых искусств, пониманию будо как части национальной культуры, восстановлению традиций элитной японской военной культуры, а также воспитанию духа служения обществу путем усердных тренировок в боевых искусствах.
Очень скоро, по мере углубления мирового процесса интернационализации и развития кросскультурных коммуникаций, возникла необходимость адекватной современным условиям презентации истории ДНБК, сути и целей нового Дай Ниппон Бутокукай мировому сообществу. Выполнение этой задачи легло на плечи одного из самых молодых и одновременно самых ярких и талантливых мастеров Общества Хамада Тэссин Хироюки тогда доктора, а ныне профессора американского университета Доминион (штат Вирджиния), сына ханси довоенного Дай Ниппон Бутокукай.
Первой страной, где открылось отделение обновлённого Общества, вполне логично стали Соединенные Штаты Америки. В 1965 г. ханси Хамада совершил первую и сразу очень удачную попытку перенесения традиций Бутокукай на восточное побережье Америки, открыв там додзё. Семь лет спустя по поручению вице-президента ДНБК ханси Оно Кумао и совета директоров хонбу было создано первое официальное подразделение за пределами Японии — в штате Вирджиния, на восточном побережье США. В 1985 г., после успешного выступления представителей Соединённых Штатов на Всеяпонском ежегодном фестивале Бутокусай в Киото, было объявлено об учреждении официального филиала ДНБК в США — сибу под управлением Хамада Тэссин. Стоит ли говорить, что с довоенным Хокубэй Бутокукай эту организацию уже ничего не связывало, да и вряд ли кому в голову приходила мысль о таком сравнении…
Американские «пробы» оказались весьма успешными, и в 1992 г. совет директоров хонбу учредил Международный дивизион Дай Ниппон Бутокукай. Естественно, что возглавил его ханси Хамада Тэссин, видящий главную цель вновь созданного подразделения в том, чтобы «нести дух Дай Ниппон Бутокукай в международное сообщество». После короткого организационного периода в Норфолке, штат Вирджиния, был проведен 1-й Всеамериканский Бутокусай, участие в котором приняли двадцать ханси Дай Ниппон Бутокукай, а также ведущие эксперты в области боевых искусств, специально приехавшие из хонбу и продемонстрировавшие вершины своего мастерства. В 1994 г. в Лондоне был проведен первый европейский официальный семинартренинг по боевым искусствам, и совет директоров хонбу, вдохновленный темпами развития будо в мире и уровнем понимания парадигмы бутоку иностранными членами Общества, принял решение о необходимости проведения международного фестиваля.
