На военном совете 25 июня, собравшемся у главнокомандующего на корабле «Трех Иерархов», из флагманов и капитанов решено было, закрыв турецким кораблям выход из Чесменской бухты, комбинированным ударом корабельной артиллерии и брандеров сжечь его. Если бы брандеры были в наличии, атаку можно было начать еще вечером 24 июня, немедленно после того как турки вошли в бухту. Однако готовых брандеров в русской эскадре не было. Изготовить их было приказано бригадиру морской артиллерии И.А. Ганнибалу. В течение суток были снаряжены четыре брандера из старых греческих фелюг. Командовать ими вызвались капитан-лейтенант Т. Макензи, капитан-лейтенант Р.К. Дугдаль, мичман князь В.А. Гагарин, лейтенант Д.С. Ильин. Команды брандеров набрали также из добровольцев.
Для атаки турецкого флота был выделен отряд в составе четырех линейных кораблей — «Ростислав», «Не Тронь Меня», «Европа» и «Саратов», двух фрегатов «Надежда» (капитан-лейтенант П.А. Степанов) и «Африка» (капитан-лейтенант М. Клеопин) и бомбардирского корабля «Гром».
Командиром отряда был назначен бригадир С.К. Грейг, который поднял брейд-вымпел на «Ростиславе». В приказе главнокомандующего, отданном по этому случаю, сказано: «Наше дело должно быть решительное, чтоб оной флот победить и разорить, не продолжая времени, без чего здесь, в Архипелаге, не можем мы иметь к дальним победам свободные руки».
Ширина Чесменской бухты — около 750 метров, а длина ее не превышает 800 метров. Турецкий флот стоял скученно в глубине бухты, и если учесть, что средняя длина корабля была около 54 метров, то можно представить, как плотно стояли турецкие корабли по ширине бухты. На берегу бухты находились турецкие батареи. Турецкий флот представлял собой идеальный объект для атаки брандерами, и решение русского командования вполне отвечало как обстановке, так и задаче.
По диспозиции, данной С.К. Грейгом, линейные корабли «Европа», «Ростислав» и «Саратов» должны были войти в бухту и встать на якорь возможно ближе к неприятелю. «Не Тронь Меня» должен был расположиться мористее, чтобы при необходимости оказать им помощь. Фрегат «Надежда» должен был действовать по северной батарее турок, фрегат «Африка» — по южной. «Гром» должен был занять позицию мористее кораблей.
Ф. Гаккерт. Чесменское сражение
В 23.00 на «Ростиславе» подняли три фонаря — сигнал к атаке. Первым должен был идти фрегат «Надежда», но он задержался. Тогда Г.А. Спиридов с «Трех Иерархов» приказал Ф.А. Клокачеву немедленно сниматься, не дожидаясь других судов.
В 23.30 корабль «Европа» первым снялся с якоря и согласно приказу занял место в непосредственной близости от турецких кораблей. В 0.30 26 июня он завязал бой со всем турецким флотом, открыв огонь ядрами и брандскугелями, и около получаса на него одного направлены были неприятельские выстрелы, до тех пор пока не вступили в дело и другие суда отряда.
К часу ночи прибыл на назначенное по диспозиции место «Ростислав». За ним шли изготовленные брандеры. Вслед за «Европой» и «Ростиславом» приходили и занимали свои места другие корабли и фрегаты.
В начале второго часа удачно выпущенным с бомбардирского корабля «Гром» зажигательным снарядом был вызван пожар на одном из турецких кораблей, стоявшем в центре бухты, огонь с которого перекинулся на ближайшие подветренные корабли. На нашем флоте раздалось победное «ура».
В это время по сигналу с «Ростислава» в атаку пошли брандеры. С началом атаки брандеров русские корабли прекратили огонь. Из четырех брандеров один (капитан-лейтенанта Т. Макензи), не дойдя до неприятельской линии, стал на мель, другой (капитан-лейтенант Р.К. Дугдаль) был взят на абордаж турецкими галерами, третий (мичман князь В.А. Гагарин) свалился с уже горевшим кораблем. Командир же четвертого брандера, лейтенант Д.С. Ильин, не только сцепился с большим турецким 84-пушечным кораблем, но когда зажег свой брандер, то, отойдя на шлюпке, еще посмотрел, каково будет его действие. Громадный турецкий корабль с грохотом взлетел на воздух, горящие обломки посыпались на соседние корабли и они также загорались. Убедившись, что он сделал свое дело, Д.С. Ильин на шлюпке вернулся на «Трех Иерархов».
Н. Нарбеков. Чесменское сражение. Подвиг лейтенанта Ильина
С окончанием атаки брандеров русские корабли, обеспечивающие их атаку, вновь открыли огонь по противнику. В конце второго часа два линейных турецких корабля взлетели на воздух. В 2.30 еще три турецких корабля прекратили свое существование. К 3 часам бой прекратился; наши суда, осыпаемые искрами, спешили оттягиваться от горевших кораблей и выводить турецкие суда, не охваченные огнем, спасая оставшихся живых неприятелей. К этому времени в бухте полыхало свыше 40 судов, представляя собой море огня. С 4 часов до 5.30 взорвались еще шесть линейных кораблей. В 7-м часу раздался оглушительный взрыв, по силе превосходивший все то, что было до сих пор — это одновременно взорвались еще четыре корабля.
Взрывы на турецких кораблях продолжались до 10 часов. В 9 часов русские высадили на берег десант который взял батарею на северном мысу.
Турецкий флот был уничтожен: у неприятеля сгорело 15 кораблей, 6 фрегатов и до 50 мелких судов, погибло до 11 тысяч турок.
По словам очевидцев, вода в бухте представляла собой густую смесь пепла, грязи, обломков и крови.
Русские моряки спасли от огня и вывели из бухты корабль «Родос» и 6 галер. «Родос» восполнил потерю «Евстафия», его командиром был назначен спасшийся с «Евстафия» капитан 1-го ранга А.И. Круз.
Наши потери были ничтожны: только на одном корабле «Европа», получившем 14 пробоин, убитых и раненых было 9 человек, да на корабле «Ростислав» — несколько повреждений в рангоуте и корпусе.
Чесменский погром, уничтожив турецкий флот, сделал русских хозяевами Архипелага. Значительно уступая противнику числом кораблей и пушек, находясь за тысячи миль от своих портов, русский флот благодаря правильному использованию тактической обстановки, мужеству и героизму русских моряков одержал крупнейшую победу уничтожил сильнейший флот противника.
В память этой победы была выбита медаль, на одной стороне которой был портрет Екатерины II, с другой — изображен горящий турецкий флот и надпись «БЫЛ».
Уничтожение турецкого флота в Чесменской бухте в ночь на 26 июня
После уничтожения турецкого флота при Чесме русский флот завоевал стратегическое господство на театре и получил возможность осуществлять блокаду Дарданелл и уничтожать морскую торговлю противника. 28 июня, исправив повреждения, русские корабли покинули Чесменскую бухту.
Отряд под командованием Д. Эльфинстона в составе трех линейных кораблей, двух фрегатов и нескольких транспортов пошел к Дарданеллам и 15 июля установил блокаду пролива.
Для дальнейшего пребывания в Архипелаге нашему флоту необходимо было иметь удобный порт. Граф А.Г. Орлов, убедившийся на опыте в невозможности безопасного базирования в каком-нибудь прибрежном пункте на материке, решился избрать для этого один из островов Архипелага. При выборе порта главнейшим образом принималась во внимание возможность тесной блокады Дарданелл, которая должна была прекратить подвоз продовольствия из Архипелага, вызвать в Константинополе голод и тем способствовать организации народного восстания. Решено было занять порт Мудрос, находящийся на острове Лемнос, лежащем недалеко от входа в Дарданелльский пролив. Оставив Д. Эльфинстона при блокаде пролива, А.Г. Орлов с эскадрой Г.А. Спиридова 19 июля приступил к осаде главной крепости острова Лемнос — Пелари. На остров был высажен десант (500 чел.), к которому присоединились до 1000 человек местного населения. Но когда после усиленной бомбардировки гарнизон ее уже готов был сдаться, 25 сентября к острову подошла турецкая эскадра, высадившая на него войска (до 5 тыс. чел.).
Это произошло вследствие самовольного ухода Д. Эльфинстона от Дарданелл. Контр-адмирал покинул блокирующую Дарданеллы эскадру и 5 сентября на корабле «Святослав» отправился к Лемносу. Однако, подойдя к острову, 7 сентября потерпел крушение на восточном Лемносском рифе.
Для спасения флагмана пришлось вызвать несколько судов от Дарданелл.
Пересев на корабль «Не Тронь Меня» и оставив один из своих фрегатов у разбивающегося корабля, Д. Эльфинстон ушел к Пелари. Этим он до того ослабил блокаду Дарданелл, что турки смогли беспрепятственно выйти из пролива. Русские вынуждены были прекратить осаду крепости и уйти от Лемноса.
Из-за невозможности овладеть другим удобным для нашего флота портом вблизи Дарданелл главнокомандующий выбрал порт Аузу, находящийся на небольшом острове Паросе, лежащем в южной части Архипелага, не занятой турками. Здесь было безопаснее, но зато удаление Пароса от Дарданелл делало весьма затруднительным поддержание постоянной, тесной блокады пролива. В Аузе были построены укрепления, адмиралтейство, магазины и лагерь для сухопутных войск. Ауза оставалась главной базой русского флота в Архипелаге до середины 1775 г.
