Клятва была составлена так, что ученик оказывался накрепко привязан к Кодокану. При этом ему давали понять, что он принадлежит к нёкоей тайной, закрытой традиции, посвящен в ее секреты. А секреты действительно были: Кано уже в течение нескольких лет разрабатывал эффективные способы противостояния в бою другим школам дзю-дзюцу, понимая, что конфронтация с ними неизбежна. Все это еще больше сплачивало Кодокан. Клятву писали собственной кровью, в которую обмакивали кисть, что очень напоминало древний ритуал клятвы ниндзя своему господину. Несложно понять, как это влияло на психику молодых адептов дзюдо, проходивших тайное посвящение. Именно так вступают в мир мастеров Кодокана два первых ученика Кано Дзигаро – Цунэдзиро Томита и Сиро Сайго, принесшие в дальнейшем славу Кодокану.
Без сомнения, лучшим учеником школы Кано был Сиро Сайго (1867 —
1922 гг.), который защищал честь Кодокана во всех поединках со школами дзю-дзюцу. Правда, первоначально Сиро Сайго был одним из лучших учеников знаменитого мастера айки-дзюцу Таномо Сайго. Другим последователем Таномо Сайго, о котором мы расскажем позднее, являлся Такэда Сокаку, а учеником последнего стал Уэсиба Морихэи – основатель айкидо.
Успехи Сиро Сайго в дзюдо были фантастическими: уже в 21 год он получает из рук самого Кано 5-й дан и становится его ближайшим доверенным лицом. Примечательно, что прием, которым Сиро Сайго «укладывал» своих противников, пришел не из дзюдо, а из старой системы айки-дзюцу. Назывался он Яма-араси («Горный вихрь») и представлял собой одну из разновидностей броска через спину. Кстати, Сиро Сайго не раз одолевал даже своего учителя Кано, чему тот лишь радовался, видя успехи ученика. Именно Сиро Сайго, регулярно выступавший за Кодокан против других школ дзю-дзюцу и неизменно выходивший победителем, стал прототипом главного героя знаменитого фильма Акиры Куросавы «Гений дзюдо».
СТОЛКНОВЕНИЕ С МИРОМ ДЗЮ-ДЗЮЦУ
Кано стремительно ворвался в консервативный мир японских боевых искусств. И хотя тогда его стиль еще не особенно отличался от того дзю-дзюцу, которое он когда-то сам изучал, Кано начинает активно говорить о «новой концепции» и о принципиальном различии между своей школой и остальными направлениями дзю-дзюцу. Основным Кано считал то, что в Кодокане делается упор именно на нравственное воспитание учеников, а техника является как бы вспомогательным, подчиненным фактором в формировании бойца.
Находятся первые недовольные из числа лидеров старых школ дзю-дзюцу. Столкновения с ними были лишь на пользу Кано, поскольку Кодокан выгодно отличался от других школ своей дисциплиной, строгим следованием клятве и уставам, тщательно разработанной структурой приемов, в то время как старые школы дзю-дзюцу были достаточно аморфны. Но это не мешало им иметь большие амбиции и смотреть на Кодокан как на конкурента, отбирающего учеников. Сам же Кано вначале вел себя достаточно скромно, уходил от всяких споров и продолжал разрабатывать технический арсенал и нравственные основы своей школы. Он понимал, что выстоит в этой конкуренции тот, кто победит своих соперников не столько на татами, сколько на уровне государственной поддержки. А то, что без нее ни одна школа дзю-дзюцу выжить не сможет, доктор Кано сознавал значительно лучше своих оппонентов.
Кано, ученик четырех школ дзю-дзюцу. Создал свою школу в возрасте 21 года; тогда никто не верил в его успех
Первое реальное столкновение, упоминающееся в истории дзюдо как большое достижение Кодокана, никакой серьезной угрозы не представляло. Однажды в зал к Кано, когда он сам отсутствовал, пришли Итикава Дайхати, Окуда Муцугоро и Отакэ Морикити – представители одной из школ дзю-дзюцу, которая располагалась в том же районе. В тот момент в додзё тренировались вместе с учениками старшие инструкторы Томита и Сайго. Завязалась словесная перепалка, гости явно хотели померяться силами, в то время как борцы Кодокана, следуя своей клятве, старались всячески избежать этого. Но в зале находились и младшие ученики, с удивлением взиравшие на нерешительность своих инструкторов. И наконец, Сиро Сайго решил выйти против самого сильного и рослого из пришедших бойцов – Окуды Муцугоро. За несколько минут поединка Окуда не один раз оказывался лежащим на татами, пока не признал себя побежденным. Конфликт был разрешен, и пристыженные гости быстро удалились.
Казалось бы, можно было праздновать победу, но Кано, узнав о случившемся, строго отчитал своих учеников и в первую очередь – самого победителя Сиро Сайго. Прямое столкновение со школами дзю-дзюцу пока не входило в планы Кано, а в Токио и даже за его пределами стали поговаривать о непобедимых бойцах Кодокана. Вся эта шумиха могла иметь обратный эффект – она лишь усилила бы недовольство со стороны многочисленных школ дзю-дзюцу, которые могли на «молодого выскочку». Кано, вероятно, не был самым сильным из мастеров дзю-дзюцу того времени, но он был, безусловно, самым умным и расчетливым. Он понимал, что прежде всего надо закрепить свою школу в нескольких «опорных точках», пробиться не только на уровень престижных учебных заведений, но самое главное – полиции и армии. Тогда никакая конкуренция, никакие слухи и пересуды Кодокану были бы не страшны. И делать это надо было скорее дипломатическими и политическими методами, нежели путем прямого столкновения на борцовском татами.
Кано Дзигаро с женой
Многие школы дзю-дзюцу, история большинства которых насчитывала несколько столетий, оказались шокированы быстрым продвижением молодого Кано на олимп государственного признания. Его обвиняли во всех грехах: самозванстве, нарушении традиций, технической неподготовленности, карьеризме и многом другом. Даже в печати появились статьи, где ставилась под сомнение сама возможность того, что 25-летний Кано может руководить собственной школой. К тому же, когда он открыл Кодокан и провел первые показательные выступления в Токийском Императорском университете, ему едва исполнилось 22 года. А он уже тогда взял на себя смелость говорить о себе едва ли не как о лидере японского дзю-дзюцу и рассуждал о глубоких духовных корнях будо. Да откуда он может вообще знать об истинном виде дзю-дзюцу – ведь он учился этому искусству лишь четыре года, в то время как другие мастера провели со своими учителями один-два десятка лет!
Инструктор показывает удар большим пальцем в глаз (из раннего дзюдо). Именно такая техника преподавалась в токийской полиции самим Кано Дзигаро
Действительно, положение Кано было незавидным, и хотя большинство обвинений в свой адрес он рассматривал как излишне резкие, нёкоторые из них все же нельзя было назвать полностью безосновательными. Разве не он – в сущности юноша – вдруг заговорил о реформе старого дзю-дзюцу, разве не он под вывеской своей школы Кано-рю организовал показательные выступления в университете и разве он не провел всего лишь четыре года у разных учителей дзю-дзюцу? Нёкоторые обвинения били прямо в точку, и ответить на них было весьма сложно.
Но Кано умен и изворотлив, он прекрасно знает, когда и каким образом отвечать на обвинения в свой адрес; и вскоре такой случай представился. Правительство решило навести порядок в мире традиционных боевых искусств. Дело в том, что в Японии на волне возвращения к национальной идее стали быстро расти различные школы бу-дзюцу, в которых в основном преподавалось кэндо. В большинстве из них занятия вели бывшие самураи, проповедовавшие идеи возвращения к самурайской культуре.
Следует вспомнить, что в 1871 г. по символике самурайства был нанесен ощутимый удар – запретили харакири, что не позволяло самураям с достоинством уйти из жизни; был наложен запрет даже на ношение «чести самурая» – меча. Оказалось нарушенным само мироощущение самурайства, и первоначальная растерянность от реформ сменилась через несколько лет тихим протестом. Меч должен вернуться в руки самурая, считали они. Поэтому многие школы кэндо, где бои велись в основном на бамбуковых мечах (сиай), стали не просто центрами проповеди древней культуры, но представляли собой немалую опасность в социальном плане. На все это накладывалось лишение самураев части привилегий и уравнивание их с обычными горожанами. Самурайского восстания правительство, естественно, не хотело. И одним из способов разрешения напряженной ситуации было избрано мягкое реформирование будо. Оно сводилось к тому, чтобы в каждом виде боевых искусств главенствовала одна, в крайнем случае две основные школы, которые в той или иной мере находились бы под контролем государства.
Вскоре от этой концепции пришлось отказаться, так как воплотить ее в жизнь в стране, где практически в каждой деревушке были свои школы кэндо или дзю-дзюцу, оказалось просто нереально. Но на этой первоначальной волне реформирования смогли подняться несколько школ боевых искусств. И именно благодаря той весьма неудачной реформе мы сегодня знаем две официально признанные школы дзю-дзюцу – дзюдо и айкидо.
