Александр Агеев - Беседы

Вернуться к истинным целям — задача непростая. В нашей стране миллионы людей десятилетиями воспитывались в уверенности, что они работают на цели государства, цели общества. Мы сталкиваемся с проблемой не столько политической, сколько морально-этической. Десятилетиями мы верили, что мы можем все, и перешагнуть эту грань в собственном сознании очень тяжело. Необходим переход в новое качественное состояние — к системе, которая обеспечивает формирование политики, обращенной к человеку, обществу и государству. Необходимо понимание, что каждый человек и общество в целом создают себе тот мир, который должен быть материально, морально, культурно обеспечен. В этом может состоять и сила государства. Ранее наше государство справлялось с проблемой обеспечения мира человека, пока потребности были минимальны. Но когда по разным причинам люди поняли, что их потребности значительно выше, и это нормально, образовался провал. Сделать человека и общество главной ценностью — для России это задача ближайших десятилетий. Важно не ограничиться декларацией. Пока в реальной жизни, в политике, экономике эта задача не учитывается, и это влечет за собой новые проблемы. «Перестройка», «реструктуризация» — все остается словами, пока нет гибких, реальных механизмов, осуществляющих структурный переход к совершенно новым производственным и общественным образованиям. Человеку необходимо внутреннее осознание того, что он обязан жить лучше, причем с наполнением понятия «жить лучше» реальным содержанием жизни всего общества и государства.

Неправильные целевые установки государства примитивизируют наши представления о самой жизни. В реализации своих целей мы поднялись настолько высоко, что создали ракетные комплексы, стали способны выводить сотни тонн груза на орбиту Земли. Но, скажем, в легкой или пищевой промышленности сохранились технологии начала века. Эти разрывы составляют все больший временной лаг. Ликвидация этих разрывов возможна на путях высоких технологий, в том числе развитых в оборонном комплексе. В будущем в цивилизованных странах сама проблема помыть, накормить, одеть должна отсутствовать. Общество будет находиться в совершенно ином качественном состоянии, и люди будут решать совершенно качественно иные задачи.

Сахаров говорил об этом еще лет 30 назад, и в этом есть некий парадокс. Он посвящал себя созданию ядерного щита, но один из первых ясно сказал, что в обществе что-то не так. Надо менять сами общественные приоритеты. Но если Сахаров пошел на политический конфликт, то другие представители его поколения продолжали работать на задачу укрепления оборонной мощи.

То, что я говорил, не означат отмену приоритетности задач политических или задач укрепления обороноспособности. Речь о другом: необходимо признание главного приоритета государства — гармоничного развития человека и общества. А вместе с этим будут решаться и другие приоритетные задачи, в том числе обеспечение безопасности и обороноспособности страны. В моем понимании важными критериями цивилизованности являются следующие: человек имеет неограниченные возможности духовного развития, право на труд, на адекватную оплату труда, на отдых, на образование. Признаемся, многое из этого списка у нас и было.

Само по себе право на труд — это декларация. Наполнение декларации реальным содержанием — дело государства, оно должно создать соответствующие условия. Чтобы предоставить всем возможность реализовать свое право на труд, государство должно изучать потребности в рабочей силе, мощности, развивать рынок труда и так далее. Возможность реализации права на труд напрямую связана с адекватностью, продуманностью промышленной политики. Например, в сфере, которой Вы занимаетесь, пик расцвета, могущества, кадрового и проектного наполнения пришелся на середину 80-х. Сегодня мы фиксируем падение производства по многим отраслям — на 80–90 %. Особенно это относится к оборонной промышленности.

После развала двухполярного мира структура промышленного потенциала высоко развитых капиталистических стран практически не изменилась. Хотя при взгляде на бюджет США возникает вопрос: казалось бы, зачем им сейчас, с окончанием противостояния с Союзом ежегодно вкладывать 300 миллиардов долларов в вооружение? Подумаем о том, что жизнь в современном мире и желание достичь указанных выше псевдоцелей, видимо, заставляет нести подобные расходы. Наша стратегическая недальновидность проявилась именно в том, что мы не смогли воспользоваться ради интересов государства теми аргументами, которые подарила ему наша тяжелая, жестокая жизнь. У нас было то, чему завидовал весь мир. Мы сами это сломали и рассчитываем, что за это нас кто-то станет уважать.

Мне кажется, это не столько ошибка политиков, сколько наша общая ошибка. Желание срочно стать богатой и счастливой страной было непреодолимо. Изначальный потенциал России несоизмеримо выше, чем потенциал любого другого государства. Сознание этого факта присутствует как внутри нации, так и у руководителей нации. Но, к сожалению, одновременно это сознание позволяет нашим людям не ощущать остроты перехода в новое качественное состояние. Само собой полагается, что страна выдержит, а ресурсы неограниченны. Такая внутренняя самоуспокоенность не позволяет осуществить необходимую для прорыва концентрацию сил и средств. Пример Японии: никаких ресурсов, островное государство, а вершит великие дела. Есть определенная культура и умение быстро мобилизоваться, причем на уровне всей нации, что делает органичным прорыв в новое качественное состояние. В Германии — сходные условия прорыва. Ведь у нас, в принципе, можно было бы найти идею, способную объединить людей для прорыва.

— Есть возможность сформулировать ее уже сегодня?

— Сама идея настолько проста и одновременно сложна, что вряд ли может быть выражена достаточно кратко. Суть идеи связана, прежде всего, с жизнью самих людей.

Я абсолютно убежден, что одним из принципов современной России должна быть идея ее постоянной тройной опоры на человека, общество и государство.

— Как Китай?

— Китай — вряд ли: другое пространство, концентрация, история.

— Но тогда интеграция в Европу превращается в задачу тридцатой степени важности?

— Разумеется, не первой. Россия должна жить так, чтобы к ней стремились, захотели прийти, а не она к Европе. Это и есть Россия — ее самобытность и собственный путь. Стратегической ошибкой является также распространенное обоснование каких-то действий нежеланием вернуться назад. Реально же сейчас мы рискуем вернуться на 100 и более лет назад. В технологическом отношении мы в некоторых отраслях по-прежнему опережаем мир, несмотря на общий развал. Все-таки технология имеет некоторую инерционность. Умело использовать свой колоссальный потенциал — вот задача переходного периода. На уровне технологий мы можем равноправно разговаривать с любой страной, в том числе с США, и они это понимают. Просчет не использовать свои преимущества в национальных интересах. Вместе с этим, прорыв, о котором мы ведем речь, подспудно готовится. Важна адекватная самооценка и концентрация усилий.

— Не так давно я встречался с князем Васильчиковым, который, на свой манер, образно высказал следующую мысль: Россия должна искать свои ниши и их занимать. Как Вы думаете, о каких «нишах» идет речь? В чем Россия имеет реальные шансы технологического прорыва?

— Ниша — это то, что уже кем-то создано. А нам не надо использовать готовые ниши. Россия всегда была способна творить чудеса. Даже сегодня создаются шедевры, возводятся церкви, многое возрождается или вновь обретается. Вспомним, как из руин восстанавливался после войны Петергоф. Сегодня в машиностроении в России существуют такие направления, которые Западу пока просто недоступны. Все это сочетается с безоглядным шапкозакидательством — чисто русская, даже славянская особенность… Но интеллект в России был всегда: прикладная и теоретическая математика, механика, физика, химия. Все-таки во многих видах искусства, спорта, науки Россия держит первенство — неважно, кто конкретно представляет это направление. В России есть великолепная интеллектуальная традиция. Другое дело, что нет необходимой среды для реализации интеллектуальных достижений. Говорить сейчас о том, что Россия обязана лидировать по всем направлениям в мире, неправильно. Если действительно есть желание войти в мировое сообщество, зачем нам доказывать, что наш образ жизни лучше других? Не в этом дело. Он действительно другой. Надо так выстроить всю экономику, народное хозяйство, чтобы рабочие руки в стране были заняты реальным делом, полезным для всех. Нельзя просто продавать лес — это разорительно. Лучше из него сделать продаваемый продукт. Что бы мне ни говорили, мы умеем делать мебель. Ведь возможно избежать абсурдных ситуаций, когда чехи покупают лес, а мы покупаем их мебель из опилок. Нельзя просто торговать углем, нефтью, газом, металлами. К природным ресурсам России надо добавить наш ум и труд. И тогда возрастут и стоимость конечного продукта на мировом рынке, и благосостояние человека, общества и государства. Но сейчас кажется, что процветает русская особенность: гигантские природные запасы словно дают возможность людям быть ленивыми, а руководителям — бездарными. Не это настоящие качества России и русских. Потенциал России не исчерпан.