Акт 1839 года позволял женщинам видеться со своими детьми, но в завещании муж мог назначить опекуна по своему усмотрению. Иными словами, даже после смерти супруга-тирана, женщина не могла забрать детей. Как тут не впасть в отчаянье! Но в 1886 году был принят Акт об Опеке над Несовершеннолетними, принимавший во внимание благополучие ребенка. Отныне у матери появилось право опеки над детьми, а так же возможность стать единственным опекуном после кончины мужа.
Помимо психологического и экономического насилия, мужья не брезговали и насилием физическим. Причем колотили своих жен представители разных сословий. Избиение жены считалось делом заурядным, чем-то вроде шутки – вспомнить хотя бы Панча и Джуди, которые гоняются друг за другом с палкой. Кстати, о палках. Широко известно выражение rule of thumb (правило большого пальца). Например, в экономике это "правило принятия решений, в соответствии с которым решения принимаются, исходя из лучшего имеющегося на данный момент варианта." В других случая "правило большого пальца" обозначает упрощенную процедуру или же принятие решений, основанных не на точных, а на приблизительных данных. Считается, что эта фраза восходит к судебному решению сэра Фрэнсиса Буллера. В 1782 году он постановил, что муж имеет право бить жену, если палка, применяемая для вразумления, не толще его большого пальца. Острые языки тут же окрестили Буллера "Судья Большой Палец."
В некоторых случаях родственники жены пытались защитить ее от жестокости домашнего деспота, но материальные соображения часто превалировали над моральными. В 1850м году лорд Джон Бересфорд так сильно избил свою жену Кристину, что ее братья сочли нужным заступиться. Но по прибытию в имение Бересфорда, они узнали что его брат, маркиз Уотерфорд, только что сломал шею на охоте, так что титул переходит к Джону. Призадумались братья. Теперь родственник самодур выглядел куда привлекательней. В конце концов, они развернулись на 180 градусов и убедили сестру терпеть побои в обмен на титул маркизы. Кристина вымещала обиду на детях. Ее сын, лорд Чарльз Бересфорд, клялся что на на ягодицах у него навсегда остался отпечаток от золотой короны, украшавшей мамину щетку для волос.
Частым поводом для побоев была слишком тесная дружба с соседками. Ведь если женщины собираются вместе, то жди беды. Наверняка начнут перемывать кости мужьям да отлынивать от работы. Мужья часто объясняли в суде, что были вынуждены колотить жен, чтобы удержать их от общения с другими женщинами, в частности, с их сестрами и матерями. Но хотя викторианские законы были неласковы к прекрасному полу, кое-какую защиту женщины все же получали. Так, в 1854 годы был принят Акт по Предотвращению Нападений на Женщин и Детей, благодаря которому мировые судьи могли сами разрешать дела, связанные с членовредительством. Прежде подобные дела направлялись в вышестоящий суд. Но помня что "милые бранятся – только тешатся", судьи со снисходительной улыбкой выслушивали избитых жен. Один судья посоветовал жертве нападения больше не раздражать мужа. Другой отказался выносить приговор пока не удостоверится, заслужила ли женщина побоев потому что изводила своего мужа, или же вина лежит только на нем.
Жизнь женщины ценилась невысоко. В 1862 году богатого фермера из Кента, мэра Муртона, обвинили в том, что он до смерти забил жену, когда она не позволила ему привести в дом двух проституток. Приговаривая Муртона к 3м годам тюремного заключения, судья сказал "Я знаю что это будет суровым наказанием, потому что прежде вы занимали уважаемое положение в обществе." Муртон был потрясен бесчеловечным приговором. "Но я всегда был так щедр с ней!" воскликнул он. В 1877 году Томас Харлоу убил жену одним ударом за то, что она отказалась давать ему на выпивку деньги, заработанные уличной торговлей. Судья признал его виновным, но смягчил приговор в силу того, что Харлоу был спровоцирован. С другой стороны, когда на скамье подсудимых оказывалась мужеубийца, на милость она могла не рассчитывать. В 1869 году Сьюзанна Палмер зарезала своего мужа, который избивал ее на протяжении 10 лет. Отчаявшись, женщина забрала детей и сбежала в надежде начать жизнь заново. Но Палмер отыскал беглянку, отнял и продал все ее имущество. Тогда она набросилась на него с ножом. Женщину приговорили к длительному тюремному заключению и никому не пришло в голову, что ее тоже спровоцировали.
Как можно заметить, жизнь женщин 19го века была далеко не так безоблачна, как можно судить по картинам салонных художников. Быть может, роскошные шелковые платья скрывают следы синяков, а нежные матери, трогательно обнимающие своих детей, через несколько лет будут рыдать в зале суда. Тем не менее, они не сдавались, но продолжали бороться за свои права – те права, которыми мы пользуемся сейчас.
Продолжение темы про домашнее насилие, на этот раз в Вене конца 19го века, в эпоху Фрейда
.
Не секрет, что накануне нового века людей одолевают апокалиптические настроения. Что же принесет новая эпоха? Вот и австрийцы в 1899 году с тревогой заглядывали в будущее. Совсем недавно, в 1898 году, они похоронили императрицу Елизавету, убитую в Женеве анархистом Луиджи Лукени. Десять лет тому назад, в 1889м, покончил жизнь самоубийством крон-принц Рудольф, захватив на тот свет свою юную любовницу Марию Вечеру. Если над императором Францем-Иосифом и правда тяготело проклятие, тянувшееся еще с подавления революции в Венгрии в 1848м году, то проявлялось оно очень последовательно. Можно, конечно, отвлечься от мыслей о судьбах династии и почитать хронику происшествий, но и она в 1899м году пестрела сообщениями об убийствах и самоубийствах.
Последние преобладали, причем происшествие в Майерлинге задало моду на двойные самоубийства. Так, в октябре двое влюбленных из Богемии покончили с собой именно так, застрелив друг друга. В том же месяце были найдены тела двух семидесятилетних жительниц Вены. Как оказалось, женщины отравились. Несколько дней спустя совершили двойное самоубийство 15тилетние подростки из Чехии. Вдвоем они сбежали в Вену, чтобы оттуда перебраться в Южную Африку и поучаствовать в войне на стороне буров. Любителей приключений поймали и собирались уже отправить домой к родителям, но они предпочли смерть скучной провинциальной жизни. Между тем волна самоубийств продолжалась. Второго ноября того же года отравилась 24хлетняя швея, согласно предсмертной записке, из-за разбитого сердца. Два дня спустя 19летний венгр застрелил своего младшего брата, после чего пустил пулю себе в лоб. Шестого ноября газеты оповестили, что в Будапеште обнаружены тела 58летнего переплетчика книг Леопольда Гоберица и его 16летней дочери Вильгельмины. Ранее считалось, что они переехали в США, чтобы скрыть свою любовную связь, но все оказалось еще страшнее – отец застрелил дочь, потом себя. Девятого ноября во время прогулки по Пратеру без какой-либо видимой причины застрелился барон Людвиг фон Перейра-Арнштейн. Семнадцатого ноября из окна 4го этажа выпрыгнула 15летняя Стефани Марша, которая боялась, что родители накажут ее за школьные прогулы.
Но куда большее внимание общественности привлекло несостоявшееся самоубийство Франциски Кайтль, которая собиралась утопиться в Дунае вместе с четырьмя детьми. Взойдя на мост императора Франца Иосифа, женщина обвязала детей веревкой, чтобы уж наверняка пойти ко дну. Там ее заметил прохожий и сумел оттащить от парапета, несмотря на ее сопротивление и крики детей. За свои преступные намерения, женщина пошла под суд, но после психиатрического освидетельствования была оправдана. Сочувствие прессы было на ее стороне. Как писали газеты, на такой шаг ее толкнула не жестокость, а отчаяние. Франциске не повезло с мужем, который пил горькую, избивал жену, а под конец бросил ее одну с детьми. Франциска рожала 8 раз, причем один раз близнецов, а в другой раз – тройняшек! Из всех рожденных детей, выжили только пятеро. Старшего сына она не тронула, но остальных детей попыталась утопить. Поскольку процесс на Франциской Кайтль проходил в декабре, газеты представили и ее неудавшееся самоубийство, и ее оправдание в стиле святочного рассказа, как этакое рождественское чудо. Тем не менее, неизвестно, позаботился ли кто-нибудь об этой семье, когда утихли радостные возгласы в прессе. Вероятнее всего, о них просто забыли, тем более что 1899й год был щедр на трагедии.
Если Франциска Кайтль так и не сыграла роль Медеи, то у другой матери это получилось. 13го октября 1899го года, сапожник из Вены и его маленькая дочка отправились в лес за грибами, но вместо грибов обнаружили кое-что похуже. Свернув с дороги, девочка заметила женский труп, лицо которого было залито кровью. В двух шагах от него лежало тело девочки лет 6ти, с лицом, прикрытым кружевным платочком. Прибежав на крики дочери, сапожник тут же обратился в полицию. Уже на следующий день в газетах появились подробные описания обоих тел. Женщина была невысокого роста, с каштановыми волосами. Одета она была в серое платье, черный жакет, черные чулки и желтые туфли. На девочке было красное платьице, коричневые чулки и тоже желтые туфельки, в ушах – крохотные золотые сережки в форме незабудок. Иными словами, ни женщина, ни девочка не казались выходцами из городской бедноты, как Франциска Кайтль. В кармане погибшей была найдена фотография мужчины, с надписью "Я любила тебя до моего злосчастного конца." Рядом с телом женщины валялся револьвер, в котором не хватало двух пуль. Как показала экспертиза, сначала женщина убила ребенка выстрелом в висок, потом застрелилась сама. Вскоре тела опознали, погибшими оказались Хедвиг Кеплингер и ее незаконнорожденная дочь Ольга. В тот же день, когда были обнаружены тела, посыльный принес сестре Хедвиг письмо, из которого следовало, что любовник отказался на ней жениться, так что жизнь для нее потеряла всякий смысл. Передавая письмо, Хедвиг попросила посыльного доставить его только через три дня, вероятно, чтобы сестра не могла ей помешать.
