Скорее именно в таких преданиях, а не в эзотерических измышлениях или сомнительных реконструкциях следует искать «признаки жизни» ордена.
Однако даже если придется разочаровать любителей непостижимых тайн, подземелий с призраками и закопанных сокровищ, я ограничусь собственно историей.
Задача данной книги заключается в том, чтобы поведать о жизни и смерти уникального порождения средневекового Запада — духовно-рыцарском ордене, первым примером которого и стал орден Храма. Он был создан в 1118–1119 гг. по инициативе нескольких рыцарей, участвовавших в крестовом походе, чтобы надолго воплотить в жизнь его главную идею, связанную с защитой гробницы Христа в Иерусалиме и посещающих ее пилигримов. Орден обрел могущество и образовал по всему христианскому миру сеть обителей и хозяйств, которые собирали для нужд Святой земли пожертвования и налоги, необходимые для ее защиты. И он же принял на свои плечи большую часть этой обороны (вместе с другими военными орденами — госпитальерами и тевтонами) благодаря находившимсяв его руках крепостям, а также постоянному притоку воинов с Запада на Восток. Крах крестовых походов и гибель латинских государств Святой земли подорвали материальные и идеологические основы его деятельности. В какой степени это ускорило его падение? Как раз этот вопрос мы и ставим перед собой.
Очень часто история ордена тамплиеров сводится к истории его процесса или рассматривается сквозь его призму. Нашему брату-историку легко утверждать, что случившееся должно было случиться непременно. Я хотел бы продемонстрировать, что процесс тамплиеров не является логическим и неизбежным завершением его истории. Упреки, которые раздавались в их адрес, обращались и против других — госпитальеров, тевтонов, цистерцианцев и нищенствующих орденов. Поэтому в первой части этой книги я постарался, хотя и преуспел так мало, сравнить историю ордена Храма с историей других орденов, особенно госпитальеров, по поводу которых у нас имеется очень полное исследование Джонатана Райли-Смита. Как мы увидим, это сравнение вовсе не обязательно оборачивается против ордена Храма.
Орден оказался пешкой, или козлом отпущения, в игре, которую вели между собой духовная власть в лице папы и светские власти (административные и территориальные монархии). Этим продиктовано содержание второй части — мне необходимо было покинуть Францию, а не рассматривать лишь противостояние между Жаком де Моле и Филиппом Красивым. Я в изобилии использовал недавние исторические труды, опубликованные в Англии, Германии, Испании и Италии. Они обоснованно подчеркивают, что, несмотря на французские корни и все то значение, которое до самого конца придавали ордену Храма французы, это прежде всего международная организация. Это международное окружение тамплиеров чрезвычайно важно для понимания их процесса и того конечного приговора, который был им вынесен. Характеристики короля Хайме II Арагонского, Диниша Португальского, Эдуарда I и Эдуарда II Английского, архиепископов Равеннского, Таррагонского и Майнцского прояснят поведение и мотивацию Филиппа Красивого и папы Климента V.
Несколько редких свидетельств…
О начальных шагах тамплиеров нам известно немного: наиболее исчерпывающие тексты были составлены гораздо позже возникновения этого первого военно-монашеского ордена христианского мира. Обычно цитируют Гильома Тирского:
В тот же 1119 г. несколько благородных рыцарей, преисполненных благоговения перед Господом, набожные и боящиеся Бога, вверили себя владыке патриарху, желая послужить Христу, и изъявили желание вовеки жить по уставу каноников в целомудрии, послушании и нестяжании. Среди них первыми и главными были два почитаемых человека, Гуго де Пейен и Жоффруа де Сент-Омер…[1]
Гильом родился около 1130 г. в Палестине, в 1174 г. стал канцлером Иерусалимского королевства, а год спустя — архиепископом Тирским. Он начал составлять свою «Историю деяний в заморских землях» (Historia rerum in petribus transmarinis gestarum) — на французский язык его труд был переведен через столетие, получив заглавие «Истории Эракля» (Histoire d`Eracles) — при короле Амори I (1163–1174), когда тот вел победоносные войны в Египте и будущее королевства казалось надежным. Гильом не застал славного начала латинских государств на Святой земле, а следовательно, не видел и трудных, но многообещающих первых шагов тамплиеров.
В XIII в. Жак де Витри, историк и епископ Акры, излагает нам те же самые события в своей «Восточной и иерусалимской истории» (Historia orientalis seu Hierosolymitana):
Некоторые рыцари, любимые Богом и состоящие у него на службе, отказались от мира и посвятили себя Христу. Торжественными обетами, принесенными перед патриархом Иерусалимским, они обязались защищать паломниковот разбойников и воров, охранять дороги и служить рыцарством Господним. Они блюли бедность, целомудрие и послушание, следуя уставу регулярных каноников. Во главе их стояли два почтенных мужа — Гуго де Пейен и Жоффруа де Сент-Омер. Вначале тех, кто принял столь святое решение, было лишь девятеро, и на протяжении девяти лет они служили в мирской одежде и одевались в то, что им подавали в качестве милостыни верующие. Король [Балдуин II], его рыцари и господин патриарх были преисполнены сострадания к этим благородным людям, оставившим все ради Христа, и пожаловали им некоторую собственность и бенефиции, дабы помочь в их нуждах и для спасения души дарующих. И так как у них не было церкви или жилища, которое бы им принадлежало, король поселил их в своих палатах, близ Храма Господня. Аббат и каноники Храма предоставили им для нужд их служения землю неподалеку от палат: поэтому их и назвали позднее «тамплиерами» — «храмовниками».[2]
Однако чаще всего историки того времени если и сообщали об этом событии, то лишь очень кратко. Так, Гильом де Нанжи пишет, что в то время (1120 г.) был основан «орден воинства Храма, который возглавил его магистр Гуго». Тем не менее почти все эти краткие пересказы или выдержки из исторических текстов, публикуемые под названием «малых хроник», отмечают и сам этот факт, и его дату — 1119 или 1120 г.
Как видим, все эти истории написаны через много лет после самих событий; они повторяют друг друга и отличаются тенденциозностью. Жак де Витри переработал текст Гильома Тирского — это самое меньшее, что тут можно сказать. Однако в Акре он часто встречался с тамплиерами и даже дружил с ними. Его свидетельство, пусть и не слишком оригинальное, добавляет интересные штрихи к повествованию Гильома Тирского, который в целом не слишком благоволил к военным орденам. Что касается архивных документов, главным образом актов дарений, то они мало чем помогают в вопросе о происхождении ордена Храма.
Остается один текст, который, к несчастью, не слишком многословен, но заслуживает вдвойне пристального внимания, так как исходит от самих тамплиеров и как будто современен основанию самого братства, — речь идет об уставе ордена. В своей латинской версии он был составлен между 1120 и 1128 гг., а затем с несколькими изменениями был принят на соборе в Труа в 1128 г. Как гласит пролог этого устава, именно «молитвами магистра Гуго де Пейена, под руководством которого вышеназванное рыцарство возникло по милости Святого Духа» и был созван собор в Труа.
Таким образом, остается немало неясностей, которые впоследствии слишком легко превращаются в «тайны». Тем не менее три фундаментальные идеи можно выделить с полной отчетливостью:
— Орден был создан из-за того, что несколько рыцарей пожелали отречься от мира. Их поступок был продиктован религиозными мотивами.
— Инициатива исходила от двоих человек, один из которых, Гуго де Пейен, стал первым магистром нового «воинства», как в то время именовался орден.
— Основание ордена полностью отвечало пожеланиям религиозных и светских властей Иерусалимского королевства. Орден Храма, как и позднейшие военные ордены, объединял идеал монаха и рыцаря. Эта идея была поистине скандальной в эпоху, когда христианскому обществу навязывали модель трехчастного деления на сословия — одни молятся, другие воюют, а третьи трудятся. Ибо все эти три группы четко разделялись и иерархически подчинялись один другому — духовенство главенствовало над двумя другими, а монашество составляло высшую прослойку самого духовенства.
Орден Храма родился по воле безвестного рыцаря из Шампани, радеющего о спасении своей души. Но, кроме того, его основание стало возможным благодаря новым духовным течениям, высвобожденным во время григорианской реформы Церкви. Орден прекрасно вписывался в идеологию крестовых походов: он стал самым уместным ответом на их потребности.
